Позади остались четыре лестницы и бесконечное множество коридоров.
Сложилось ощущение, что Тьен здесь единственный заключенный сейчас.
В конце концов мы остановились перед дверью, похожей на все остальные двери здесь. Мэтью коротко поколдовал, щелкнул замок – и я утратила способность рассуждать, связно соображать и внятно говорить.
Со всхлипом бросилась к Тьену. Вцепилась в него изо всех сил. Утонула в бесконечно любимых объятиях.
Богиня… Тварг. Кто-нибудь, помогите!
– Трэванс, я тебя однажды прикончу, – пронеслось над макушкой недовольное. – Зачем ты ее сюда притащил?
Я всхлипнула и мстительно вцепилась в него еще и ногтями.
– Это милое создание загрызло бы меня, а потом еще сверху прокляло, если бы я рискнул отказаться, – спихнул все на меня бессовестный ловец. – Имейте совесть, хватит обжиматься! У нас мало времени. Надо еще обсудить план.
Герцог тоже умел быть заразой еще той, иначе бы я в него не влюбилась. Оторвав меня от себя, он быстро вытер мои мокрые щеки и накрыл губы поцелуем. Вдохновенным. Таким, что колени ослабли и на время я забыла, что в тюремных апартаментах мы не одни.
Опомнилась, когда Мэтью там… на пол сплюнул?! И комментарий не постеснялся отпустить:
– Ну-ну. Вы еще перейдите к исполнению супружеского долга, у вас же первая брачная ночь должна быть. Не стоит меня стесняться.
Тва-арг. Нас друг от друга как молнией раскидало.
Пока же я пыталась отдышаться и запретить себе снова реветь, Тьен почти нормальным голосом произнес:
– Полагаю, план еще предстоит придумать.
– Уже придумали, – отмахнулся Мэтью и оседлал явно антикварный стул, уложив на спинку руки, а поверх подбородок. – Вы расстаетесь и признаете, что роман был приятной ошибкой, не более.
– Нет! – вскрикнула я и мотнула головой.
– Вали к тваргу, – поддержал муж.
Да, муж. И мне плевать, что об этом думает весь остальной мир. Нам.
Мэтью вздохнул с интонацией «ну как с вами трудно!» и зашел с другой стороны:
– Как насчет получить законное право быть вместе, еще и обвести вокруг пальца его пыльное величество?
Тьен заинтересованно изогнул бровь.
Я вздрогнула, обнаружив, что он как-то незаметно оказался рядом и сжал мою руку.
Мэтью продолжал молчать и испытующе смотреть на нас.
– Интересно, – вынужден был признать вслух герцог.
– Вам придется разбежаться, – повторил свою первую мысль Мэтью. И поспешил уточнить: – На время.
– Уже не так интересно. – Тьен крепче сплел наши пальцы.
Движение удостоилось снисходительного взгляда.
Легко ему тут рожи корчить! А от меня будто часть по живому отрывают!
– Вы же понимаете, что так просто вас в покое не оставят. Если император что-то решил, так тому и быть. Вспомни историю с помолвкой Альды, – терпеливо увещевал нас, надеюсь, все-таки друг. – Я предлагаю реальный шанс. Но действовать придется прямо сейчас.
Еще немного больнее. Хлюп.
– Что именно ты предлагаешь? – Тьен смотрел прямо на собеседника, и в его взгляде появились льдинки.
– Небольшое приключение, – прозвучало даже весело. А у меня все равно сердце в пятки провалилось. – Брина должна исчезнуть. Ну, знаете… Новое имя, новая внешность, новая жизнь. Знакомство с герцогом Керрингтоном на балу в середине осени, головокружительный роман и помолвка, благословленная самим императором. Воспринимайте это как небольшое развлечение в начале семейной жизни.
В середине осени. Пять месяцев почти. При условии, что все получится.
– Нет… – тихо выдохнула я, но меня никто не слушал.
– Что взамен? – деловым тоном поинтересовался Тьен.
– Не понимаю, о чем ты. – Мэтью картинно развел руками. – Мы же друзья!
Повисло короткое молчание, во время которого я лишь утвердилась в ощущении, что решения здесь принимаю не я.
– Передай принцессе Альде, что я очень ценю ее дружбу, – ровно произнес Тьен, глядя Мэтью прямо в глаза.
– Я передам, – кивнул тот. – Она будет рада это услышать.
– Идите все к тваргу!
Я сорвалась, рванула руку, слезы опять заструились по щекам. Еще успела заметить, как Мэтью поморщился. Но Тьен, конечно, никуда не отпустил. Наоборот, притянул ближе, заключил в объятия, жарко выдохнул в волосы, покрыл лицо поцелуями:
– Незабудка, у нас нет выбора.
Молчу. А что тут скажешь? Выбора у нас правда нет, но от этого не легче.
– Люблю тебя.
Хлюп.
– И ты меня любишь, я знаю.
Слишком больно. Как другие это переносят?
– Клянусь, я тебя найду, – горячо прошептал Тьен так, что одна я могла слышать.
Боль кровоточила ядом.
Вдруг что-нибудь случится и он не сможет сдержать обещание? Почему бы императору не подобрать ему другую, более выгодную невесту? А что, если они все сговорились и сейчас просто пытаются красиво отделаться от меня?
Сомнения вернулись и захватили с головой. Всхлипнув в последний раз, я высвободила руку и направилась к выходу.
– Брина, скажи что-нибудь…
Тьен попытался меня поймать, но я ускользнула. За линию, где заканчивались отведенные ему покои и которую он пересечь не мог.
– Найдешь, тогда и скажу. – И вышла, не оглядываясь.
Мэтью ухмылялся, и это бесило настолько, что последние несколько мгновений я только и мечтала врезать ему. Надо признать, это отвлекало от болезненных переживаний. Немного.
– Если тебе интересно, предложение насчет работы всегда в силе, – первым не выдержал он.
– Засунь его себе…
Поворот.
Я давно сбилась со счета и потерялась в хитросплетении коридоров. Оставалось лишь догадываться, куда пропали лестницы. Они точно были на пути сюда, но сейчас мы не преодолели ни одной. И интерьеры, кажется, стали еще роскошнее… впрочем, я не очень разбираюсь во всех этих финтифлюшках.
– Повезло, что я не влюбился в тебя, – кое-кто продолжил напрашиваться на зловредную порчу. – Ты мастерски умеешь мотать нервы. Как все ведьмы.
– Иди к тваргу! – Никакой магии. Да я просто мастер самоконтроля! – И скажи ему, если он мне изменит, я узнаю.
– Кому, тваргу? – ужаснулся ловец.
– Ты все понял.
Хотелось сыпать ругательствами и швыряться проклятиями, но я просто шла. Бездумно. Не особенно следя, куда именно. С трудом веря, что все это происходит по-настоящему. Богиня, я же не успела ничего объяснить Энни… И попрощаться с Анелией. С Сандрой тоже. В поместье и Келберне у меня осталась целая жизнь. Та самая жизнь, которую я так долго себе не разрешала. Непозволительно долго. Потому что догадывалась, как это может быть больно.
