– Здесь есть еще кто-нибудь? – заплетающимся, как у пьяного, языком спросил он мальчика.
– Живых никого, сэр, – стуча зубами от холода, ответил тот.
– Видишь тех людей возле реки?
– К-кажется, да, сэр.
– Иди туда. Девочек возьми под руки, прижми их локти покрепче, и держитесь боком к течению – так вас меньше будет сносить.
Мальчик кивнул и шагнул в реку, охая от холода. Вода была ему по грудь. Испуганные девочки, взвизгивая, последовали за ним, вцепившись в его плечи чуть выше локтя. Все трое стали продвигаться к берегу, помогая друг другу противостоять течению.
Девон повернулся к охваченной ужасом женщине и хрипло сказал:
– Дайте мне ребенка.
Она неистово замотала головой.
– Сэр, зачем, пожалуйста…
– Сейчас же!
Девон чувствовал, что вряд ли сможет держаться на ногах долго. Женщина, всхлипывая, подчинилась. Ребенок своими маленькими ручками обхватил его за шею, не переставая плакать, его мать вцепилась в свободную руку, и они вышли из вагона. Вода была ледяной, женщина громко взвизгнула, но Девон потянул ее за собой. Шаг за шагом они стали продвигаться к берегу, но ее намокшие юбки очень затрудняли движение. Вскоре он потерял счет времени и уже толком не понимал, где он и что происходит. Он даже не был уверен, что его ноги все еще работают, он их не чувствовал. Малыш перестал плакать и начал ощупывать ручкой лицо Девона. Он смутно сознавал, что женщина что-то кричит, но кровь так шумела в ушах, что не мог разобрать слов. Где-то на расстоянии были какие-то люди… фонари… в дымном воздухе плясали огни. Он продолжал толкать себя вперед, побуждаемый смутным пониманием, что если помедлит хотя бы мгновение, то потеряет последние крохи сознания. Его мозг зафиксировал, как кто-то потянул у него ребенка, потом еще раз, потому что он не мог разжать руки. Какие-то люди наконец забрали малыша, другие повели женщину дальше, через тростники и грязь.
Теряя равновесие, он споткнулся и качнулся назад, его мускулы больше не подчинялись командам мозга. Он упал, и вода мгновенно схватила его, сомкнулась над его головой и потащила прочь. Чувствуя, что его уносит течением, он словно видел всю сцену со стороны: вот темная вода несет медленно вращающееся тело – его собственное, – и ошеломленно осознавал, что спастись не может и никто не придет ему на помощь. Девон сознавал, что встретит безвременную смерть так же, как все мужчины их рода: оставив после себя слишком много незаконченных дел, – но даже не мог себя заставить переживать по этому поводу. Где-то в глубине души он знал, что Уэстон справится и без него.
Но Кэтлин…
Она никогда не узнает, что значила для него. Эта мысль пронзила его угасающее сознание. Боже правый, зачем же он ждал, думая, что в его распоряжении полно времени? Ах, если бы у него было всего пять минут, чтобы сказать ей… черт побери, да хотя бы одна минута… но слишком поздно.
Кэтлин будет жить дальше без него: выйдет замуж, нарожает детей, – а он останется не более чем поблекшим воспоминанием, если она вообще будет его помнить. Он боролся, но потерпел поражение. Внутри у него замер безмолвный крик. Кэтлин его судьба, его! Ради того чтобы она была рядом, он готов бросить вызов всем чертям ада. Но бесполезно: река неуклонно уносила его в темноту.
Вдруг что-то его схватило: какие-то крепкие жилистые веревки обвились вокруг его руки и груди, словно щупальца подводного монстра, какая-то неумолимая сила дернула его назад. Сквозь пронизывающую тело боль Девон почувствовал, что его схватили и крепко держат, отобрав у течения.
– Ну уж нет! – прорычал чей-то голос у него над ухом, хриплый от напряжения. Хватка стала такой крепкой, что он начал кашлять, а голос не замолкал: – Ты не можешь так поступить со мной: я не готов управлять этим чертовым поместьем в одиночку.
Глава 17
– Наверное, поезд опаздывает, – недовольно сказала Пандора, играя с собаками на полу в приемной. – Нет сил больше ждать.
– Займись каким-нибудь полезным делом, – предложила Кассандра, втыкая иголку в рукоделие. – Ожидание не будет таким тягостным.
– Все так говорят, но это неправда. Чем бы ни занималась, все равно ждать очень трудно.
– Возможно, джентльмены по дороге из Олтона остановились перекусить, – предположила Хелен, низко склонившись над пяльцами, чтобы не ошибиться со стежками.
Кэтлин подняла глаза от книги по сельскому хозяйству, которую ей порекомендовал Уэстон, и заметила с притворным негодованием:
– Если так, я им не завидую. Кухарка столько всего наготовила.
Наполеон стал устраиваться на широкой юбке сидевшей на полу Пандоры, и Кэтлин, увидев это, поморщилась.
– Дорогая, к тому времени, когда приедут джентльмены, ты вся будешь покрыта собачьей шерстью.
– Они даже не заметят, – отмахнулась девушка. – Мое платье черное, собака тоже черная.
– Возможно, но все же…
Кэтлин не договорила: в приемную вбежал Гамлет со своей вечно улыбающейся мордой. За суетой приготовлений к Рождеству она совсем забыла про поросенка. Она так привыкла, что он повсюду ходит за Наполеоном и Джозефиной, что начала воспринимать его как третью собаку.
– Ох, дорогая, нужно что-то придумать с Гамлетом: нельзя, чтобы он бегал повсюду, когда у нас в гостях будет мистер Уинтерборн.
– Гамлет очень чистый. – Кассандра погладила поросенка, тот радостно захрюкал. – Даже чище собак.
И это правда. Гамлет вел себя вполне прилично, и было бы несправедливо изгонять его из дома.
– У нас нет выбора, – сказала Кэтлин с сожалением. – Боюсь, мы не можем ожидать от мистера Уинтерборна, что он будет разделять наши просвещенные взгляды. Гамлету придется какое-то время пожить в сарае. Вы можете сделать ему уютную постельку из соломы и одеял.
Близняшки пришли в ужас и в один голос запротестовали:
– Но он же обидится… подумает, что его наказали!
– Ему там будет вполне… – начала Кэтлин, но не договорила: обе собаки вдруг залаяли и бросились вон из комнаты, виляя хвостами.
Гамлет, решительно взвизгнув, потрусил за ними.
– Кто-то приехал, – сказала Хелен, откладывая в сторону вышивку, встала и подошла к окну посмотреть на подъездную дорогу и портик.
Должно быть, это Девон и его гость. Кэтлин вскочила на ноги и требовательно сказала близняшкам:
– Отведите поросенка в подвал! И поскорее!
Девушки побежали за Гамлетом, Кэтлин проводила их взглядом и, расправив юбки и одернув рукава, подошла к Хелен. К ее удивлению, на подъездной дороге не было ни экипажа, ни лошадей, только крепкий пони, вспотевшие бока которого тяжело вздымались. Кэтлин узнала его – пони принадлежал Нейту, младшему сыну почтмейстера: он помогал отцу доставлять телеграммы. но никогда не скакал очертя голову. По спине Кэтлин пробежал холодок неприятного предчувствия.
