– Милорд…
Девон кивнул в ответ, не отрывая взгляда от Кэтлин, скачущей на золотистом арабском скакуне в дальней части загона. Она была в амазонке строгого покроя и маленькой шляпке с узкой тульей, в брюках и ботинках. Как и те бриджи, которые он видел на ней, брюки предполагалось носить с юбкой для верховой езды, но ни в коем случае не отдельно. Однако Девон не мог не признать, что этот в некотором роде странный ансамбль давал Кэтлин такую свободу и легкость движений, которая была бы невозможна в тяжелых юбках со складками.
Кэтлин направляла Асада на выполнение серии полукругов, на каждом повороте плавно перемещая тяжесть своего тела и бедром, и коленом. Ее фигура была настолько совершенной и двигалась так непринужденно, что, пока Девон смотрел на нее, у него поднялись волоски на затылке. Он никогда не видел, чтобы кто-то, будь то мужчина или женщина, управлял конем столь мастерски, без единого лишнего движения. Асад был очень чувствителен к легкому давлению ее коленей и бедер, подчинялся так, словно мог читать ее мысли. Они представляли собой идеальную пару: оба тонкокостные, элегантные, быстрые.
Заметив Девона, Кэтлин послала ему ослепительную улыбку. Чтобы покрасоваться, она пустила коня легкой рысью, так что он поднимал колени и сгибал задние ноги. Завершив поворот змейкой, Асад потрусил на месте, но перед этим выполнил безупречный поворот на задних ногах, закружился на месте вправо, потом совершил полный оборот налево, так что его золотистый хвост эффектно рассекал воздух.
Чертов конь танцевал!
Наблюдая за ними с изумлением, Девон слегка покачал головой.
Кэтлин провела коня вокруг загона уверенным галопом, потом притормозила до рыси и подъехала к изгороди. Асад узнал Девона и, приветственно фыркнув, просунул морду между перекладинами ограждения.
– Молодчина, – похвалил Девон, погладив коня по золотистой шкуре, потом поднял взгляд на Кэтлин: – Вы прекрасно ездите верхом, прямо богиня.
– На Асаде любой будет выглядеть умелым всадником.
Девон удержал ее взгляд.
– Никто, кроме вас, не может скакать на нем так, словно у него есть крылья.
Порозовев, Кэтлин посмотрела в сторону мальчика-конюха.
– Фредди, можешь поводить Асада на поводу и потом вывести из загона?
– Да, миледи.
Мальчик пролез между перекладинами, а Кэтлин тем временем грациозно спустилась с коня.
– Я бы помог, – сказал Девон.
– Мне не нужна помощь, – сказала Кэтлин с оттенком самодовольства, которое Девон счел очень милым.
– Ну что, идем в дом? – предложил он.
– Да, только заберу из седельной верхнюю юбку.
Девон пошел следом, украдкой поглядывая на ее бедра и зад, и при виде плавных женственных изгибов у него участился пульс.
– Кажется, я припоминаю, что у нас было правило относительно бриджей.
– Это не бриджи, а брюки.
Он изогнул бровь.
– То есть вы считаете, что допускается нарушать сам закон, коль скоро соблюдена его буква?
– Да. К тому же вы вообще не имеете права диктовать мне, как одеваться.
Девон сдержал усмешку. Если она хотела своей дерзостью остудить его пыл, то результат оказался прямо противоположным. В конце концов, он мужчина и к тому же Рейвенел.
– Тем не менее вас ожидают последствия.
Кэтлин неуверенно покосилась на него, но он сохранял бесстрастное выражение лица, а когда шли через конюшню к седельной, сказала, ускоряя шаг:
– Вам вовсе не обязательно меня провожать: уверена, у вас много дел.
– Но ничего столь же важного, как это.
– Что «это»? – не поняла Кэтлин.
– Найти ответ на один вопрос.
Она остановилась возле стены с вешалками для седел, расправила плечи и решительно повернулась к нему лицом.
– И что же это за вопрос?
Она стала снимать перчатки для верховой езды, методично стягивая по одному пальцу. Девону нравилось, что она готова ему противостоять, хотя он вдвое больше ее. Она медленно сняла шляпку и бросила в угол. Ей стало понятно, что он с ней заигрывает, и ее хрупкая фигурка немного расслабилась. Сейчас, с раскрасневшимися щеками и чуть растрепавшимися после езды верхом волосами, она казалась очень юной. Он шагнул вперед, тесня ее назад, к стене между двумя рядами пустых вешалок, и запирая в маленьком пространстве. Ухватившись за узкие лацканы ее жакета для верховой езды, он наклонился к ней и тихо спросил:
– Что дамы носят под брюками для верховой езды?
Кэтлин, сбросив наконец перчатки, рассмеялась.
– А я-то думала, что такие дамские угодники, как вы, это знают.
– Как-то не приходилось общаться настолько близко с наездницами.
– Значит, у вас все впереди, – неосторожно сказала Кэтлин и тут же оказалась в его объятиях.
Девон коснулся губами ее шеи, и Кэтлин натянулась как струна. После езды верхом ее кожа была теплой, чуть солоноватой, и от нее исходил удивительно возбуждающий аромат, к которому перемешивался запах лошади.
– Признайтесь: ведь в Лондоне вы наверняка немало покутили.
– Ну, было дело, хотя умеренно, – протянул Девон, – играл очень мало.
– А как насчет женщин?
– Ни одной!
Кэтлин скептически фыркнула, и он уточнил:
– Ни одной с тех пор, как увидел вас.
Кэтлин подняла на него озадаченный взгляд.
– У вас не было женщин с тех пор…
– Нет. Ну как я мог уложить в постель другую женщину, если с первой минуты желал вас? – Он придвинулся ближе, и его крупное тело заключило ее в плен. – Но вы не ответили на мой вопрос.
Она отодвигалась от него, до тех пор пока голова не уперлась в дощатую стену.
– Вы же знаете, что я не могу говорить о таких вещах.
– Тогда мне придется самому это выяснить.
Его рука нырнула под нижний край ее жакета, скользнула к пояснице, кончики пальцев прошлись по ребристой поверхности корсета для верховой езды, который был короче и легче обычных, и спустились ниже, к поясу брюк, где наткнулись на тонкую шелковистую ткань, хотя можно было бы ожидать лен или хлопок. Девон, приятно удивленный, опустил руку ниже, а другой принялся расстегивать спереди пуговицы ее брюк.
– Это панталоны? Какая тонкая ткань!
Она попыталась было его оттолкнуть, но вовремя вспомнила про его сломанные ребра, и руки ее повисли в воздухе. Девон прижал ее бедра к своему телу. Почувствовав его возбуждение, Кэтлин резко втянула воздух и прошеп-тала:
– Нас могут увидеть!
Но он так увлекся ее панталонами, что не обратил внимания на ее слова, еще глубже опустил руку к ней в брюки.
