Кэтлин в изумлении смотрела на него, и внутри стала подниматься опасная волна, готовая выплеснуться наружу потоком слез. Девон обхватил ее лицо ладонями и принялся целовать, лихорадочно, как в последний раз.
– Не смею надеяться, но, может, вы все-таки решитесь выйти за меня? Если не сейчас, то позже. – Он говорил и целовал ее, целовал и говорил: сумбурно, бессвязно. – Я тоскую по вас, дорогая моя Кэтлин. Я хочу спать с вами в одной постели и каждое утро просыпаться рядом с вами. – Его губы ласкали ее все настойчивее, и наконец она сдалась и обвила руками его шею. – И я очень хочу детей, наших, чем скорее, тем лучше.
И Кэтлин поняла: вот она, правда, здесь, в его голосе, глазах, на его губах, – она чувствовала ее вкус и с удивлением осознавала, что за прошедшие месяцы его сердце действительно каким-то образом изменилось. Он превращался в того человека, каким ему предназначено судьбой, – настоящим собой, мужчиной, который мог брать на себя обязательства, выполнять свои обещания и, главное, любить, любить и любить…
Ждать до конца дней? Такой мужчина не должен ждать даже и минуты.
Немного повозившись с цепочкой часов, Кэтлин осторожно подняла ее и надела на шею. Золотые часики оказались как раз на уровне ее сердца. Она посмотрела на этого нового и такого родного мужчину и, не скрывая слез, призналась:
– И я… я тоже люблю вас. Да, я выйду за вас замуж, да…
Он притянул ее к себе и стал целовать, лихорадочно освобождая от одежды, и целовал до тех пор, пока на ней не осталось ничего, кроме тонкой золотой цепочки, которую Кэтлин захотела оставить. Его рот был нежным и горячим, смаковал каждый дюйм ее обнаженной кожи.
Когда они оба наконец избавились от всего лишнего и он опустился рядом с ней на кровать, Кэтлин, переводя дух, пробормотала:
– Девон, я… я должна кое в чем признаться.
Она хотела, чтобы между ними больше не было никаких секретов.
Касаясь губами ее шеи и раздвигая коленом бедра, он что-то пробормотал, но она продолжила:
– На самом деле я до недавнего времени не заглядывала в свой календарь, чтобы проверить, правильно ли подсчитала дни. Ведь я же решила, что это только моя вина за… – Нет, это невозможно: он совсем не слушает ее: покусывает мочку уха, щекочет языком ямочку на шее, уж подбирается к соскам. – …за то, что произошло в то утром. После завтрака. Вы помните.
Ей с трудом удалось закончить мысль, но он на удивление трезво ответил:
– Конечно, помню, – не прерывая, впрочем, своего занятия.
Кэтлин ахнула и обхватила его голову руками, когда он завладел сосками, понуждая посмотреть на нее и прислушаться к ее словам.
– Дайте же мне сказать… Возможно, вчера ночью я ввела вас в заблуждение… – Она сглотнула и заставила себя продолжать: – …когда сказала, что у меня начались месячные.
Он застыл, а когда посмотрел на нее сверху вниз, лицо его абсолютно ничего не выражало.
– Они не начались?
Кэтлин замотала головой, с тревогой пытаясь удержать его взгляд. Он коснулся рукой ее лица, и она почувствовала, как дрожат его длинные пальцы.
– То есть, возможно, вы беременны? – спросил он хрипло.
– Я в этом почти уверена.
Девон выглядел совершенно ошеломленным.
– Милая, любимая моя, мой ангел… – Он смотрел на нее как на икону, потом стал покрывать все тело поцелуями, ласкать живот. – Бог мой, это все решает: я самый везучий шельмец в Англии. – Он тихо засмеялся, поглаживая ее тело с благоговейной нежностью. – У меня тоже есть хорошая новость, но по сравнению с вашей она бледнеет.
– Что же это? – блаженно расслабившись, спросила Кэтлин, лениво ероша его волосы.
Девон хотел было рассказать, но тут его осенила новая мысль. Его улыбка померкла, лицо приняло озадаченное выражение, и он устроился так, чтобы иметь возможность смотреть ей в глаза.
– Ваше состояние довольно скоро станет заметным. Когда же вы собирались мне рассказать? Что собирались делать?
Кэтлин пожала плечами.
– Я подумывала куда-нибудь уехать… до того, как вы поймете.
– Куда-нибудь уехать? Одна?
– Честно говоря, я пока не думала об этом, – виновато призналась Кэтлин.
– Я бы вас нашел хоть на краю света. Вы нигде от меня не скроетесь.
– Я и не хочу…
Кэтлин бы и еще что-то добавила, но он завладел ее ртом в глубоком, собственническом поцелуе, прижал ее руки к кровати над головой, так что она вытянулась под ним. Удерживая ее в неподвижности с широко раздвинутыми ногами, он одним толчком вошел в нее, скользнул глубже, еще и еще… Кэтлин пыталась дышать сквозь вырывавшиеся из горла невнятные возгласы наслаждения, стоны и хриплые звуки, но он не позволял, желая брать, брать и брать…
Понимая, что она на грани, он замедлил темп, делая почти незаметные паузы между толчками. Его пальцы переплелись с ее пальцами, ненасытный рот осыпал ее поцелуями. Наслаждение накатывало нарастающими волнами, она извивалась под ним, сбивая с ритма, тогда он ухватил ее за бедра и крепко пригвоздил к кровати, чтобы она не могла двигаться. Не имея возможности отвечать на каждый его толчок, она возмущенно пискнула, а ее внутренние мышцы начали конвульсивно сокращаться, словно пытаясь компенсировать внешнюю неподвижность.
Когда он почувствовал, что она готова вознестись на вершину блаженства, у него дух захватило: дрожь наслаждения так отчаянно подталкивала ее на ответные толчки, что она едва не приподняла его тяжелое тело своими стройными бедрами. Издав гортанный стон, он сделал еще более глубокий толчок и остался там. Его жар затопил ее, и она прильнула к нему всем телом, словно хотела втянуть каждую каплю его извержения.
Много позже, когда они лежали, обнявшись, и сонно переговаривались, Девон прошептал:
– Ты скажешь завтра Хелен, что она может разорвать помолвку?
– Да, если хочешь.
– О господи! Кто бы мог подумать, что мне придется всего за один день решать вопрос о двух помолвках!
Он поднял золотые часики, которые оставались на шее Кэтлин, и провел их гладким корпусом по ее груди. Она выпятила нижнюю губу и заметила:
– О какой второй помолвке речь? Ты еще не сделал мне предложение.
Девон не удержался от искушения захватить ее губу своими и легонько потянуть.
– Разве?
– Я имею в виду, по-настоящему, с кольцом.
Он провел часами по холмику ее груди, и сосок отреагировал моментально.
– Кажется, завтра мне предстоит визит к ювелиру, – вздохнул Девон и хитренько улыбнулся, заметив в ее глазах блеск предвкушения. – Тебе ведь так нравится, да?
Она кивнула, обнимая его за шею, и призналась:
– Мне еще никто никогда не дарил такие красивые вещи.
