Здание театра было построено в стиле бозар. Верх украшал лучковый фронтон; поле его было заполнено орнаментами, но подробно разглядеть их снизу мне не удалось.
Фойе было белым и буквально светящимся. Свет исходил из самих стен и потолка. Казалось бы, без массивных люстр он будет совсем пустой, но нет. Потолок был украшен яркими расписными полотнами, изображающими сцены, наверное, местных мифов или легенд. Их обрамляла лепная отделка.
Засмотревшись на это великолепие над головой легко можно было подвернуть ногу и упасть.
Решив не испытывать удачу, опустила взгляд.
Натёртые до блеска паркетные полы, тонкий лепной декор на стенах и пилястрах, обилие мрамора, бархата, сверкающих зеркал и позолоты создавали ощущение торжественности и роскоши. Тут и там были расставлены небольшие диванчики, на которых восседала публика, развлекаясь светскими разговорами до начала спектакля.
На одном таком дедушка углядел своего коллегу. Он отлучился поприветствовать его, а мы с бабушкой направились к лестнице.
- Книгочеи и тут пригождаются, - сказала мне она, пока мы поднимались.
Нас ожидала небольшая семейная ложа, выкупленная фон Орестами. Мои родственники очень любили театр.
- Каким образом? - не поняла я.
Первые несколько дней меня постоянно спрашивали «а ты помнишь, что...», и на это всегда получали лишь отрицательный ответ. Потому теперь вопрос даже не задавался, подразумевая, что я по умолчанию не помню любую вещь, о которой мне хотят поведать.
- Только небольшие провинциальные труппы актёров играют один и тот же репертуар постоянно, - начала объяснять бабушка. - Такие же, как «Лицедеи», ставят как минимум один новый спектакль каждый сезон и колесят с новинкой по городам. Для этого у них в составе труппы есть постановщик и ассистент-книгочей. Второй как раз записывает идеи постановщика, а затем зачитывает каждому актёру его часть сценария.
Она прервала свой рассказ чтоб поздороваться с какой-то дамой.
- Манэрра Тереза, - кивнула она той. - Познакомьтесь с моей внучкой, манэррой Марисой.
- Светлого вчера, манэрра, - кивнула женщине я.
С первого взгляда определила Терезу как возможно и не главную, но явно не последнюю сплетницу города. При виде меня глаза её загорелись интересом, но, как оказалось, я совсем не главная новость этого вечера.
- В город прибыли с визитом ван дер Андраде в полном составе, - «по секрету» поделилась Тереза. - Сегодня они будут смотреть представление из своей ложи.
Затем сплетница заметила в толпе кого-то ещё, и, откланявшись, быстро удалилась.
Бабушка лишь обмолвилась, что ван дер Андраде - королевская семья, и больше не затрагивала эту тему. Казалось, её эта новость взволновала так же, как и меня, то есть никак.
- А ещё книгочеи выполняют роли суфлёров, - продолжила прерванный рассказ она.
Мы задержались у дверей ложи. Бабушка задумчиво приложила руку к колонне, а после открыла двери, пропуская меня вперёд. В ложе стояли три кресла с красной бархатной обивкой, дожидаясь нас.
- У Лицедеев, правда, его нет. Это одна из их особенностей - представления всегда проходят идеально даже без суфлёра.
К этому моменту к нам вернулся дедушка. Вскоре началось и представление.
Постановка называлась «Песнь тени» и повествовала о мужчине, который искал способ перемещаться тенями. Он был заядлым мечтателем и исследователем.
- Ты строишь воздушные замки! - укоризненно восклицала его жена. - А нам нужна пища и кров!
- Не загоняй меня в рамки! Ты же знаешь, проект ещё не готов!
Всем залом мы наблюдали, как раз за разом у мужчины по имени Аррок ничего не получалось. Неудачи всё ближе и ближе приводили его к депрессии, а жена подливала масла в огонь.
Игра актёров была превосходна и к концу первого акта отчаянье и грусть будто поселились у меня под кожей.
- Попыткой последней закончу и буду таков. За мечтою бездарный я гонщик, не открыть мне скрытых миров!
В последней отчаянной попытке, уже совершенно не веря в успех, мужчина неожиданно добился своего. Он стал тенью, и тут же отправился к своей любимой делиться радостью.
Да только любимая совсем не ждала ни его, ни его успехов - она жаловалась на превратности судьбы, соединившие её с бездарью и глупцом, и утешалась в объятиях более удачливого изобретателя.
Аррок взъярился от увиденной картины.
- В горе и радости, богатстве и бедности клялась ты любить! - взревела тень под кроватью любовников.
- О милый, пойми: уж и не знала я как любовь свою сохранить! - испугавшись, оправдывалась неверная жена.
Она стала вымаливать прощение, клясться в любви, но тени не было дела ни до её клятв, ни до слёз. В жутком приступе ярости она разорвала тела любовников на части и прокляла их души на вечные скитания по миру.
Наступила ночь, свет на сцене погас и тень, соответственно, исчезла.
Оглушающая, звенящая тишина окутала ошеломлённый зал. Рукоплескать никто не спешил, не понимая, закончилось ли представление.
Минута, две, три...
Во мраке на сцене зазвучал голос, пробирающий до мурашек своей зловещей интонацией:
- Тени бродят по мирам, света вовсе не страшась. Любая тень дневная может таить Аррока часть. Хоть проклял по заслугам, проклЯтым стал он сам. Он душу тени отдал, и стал он глух к мольбам. Бояться нужно вовсе не ночи тёмной, злой, а преданных любимых, вернувшихся домой. Безжалостный убийца! День судный твой грядёт! Не скроешься от тени, коль за тобой идёт!
Зазвучал тяжёлый, тревожный орган, пустив новую волну испуганных мурашек по моему телу. И не только по моему, судя по доносившимся охам из зала.
Отзвуки последней тревожной ноты ещё отбивались эхом от стен, когда на сцене снова зажёгся свет, являя всех артистов вышедших на поклон.
Несколько секунд не происходило ничего.
Затем зрители пришли в себя и стали неистово рукоплескать. Я присоединилась к всеобщему восторгу.
И актёры, и сценарист-постановщик очень постарались, нагнетая атмосферу. Даже зная, что это всё фальшь и постановка, не могла отделаться от чувства, что сейчас откуда-то из тени зазвучит голос Аррока.
- Ну как тебе? - спросил дедушка, когда представление закончилось.
Мы решили не выбегать из ложи сразу же, а подождать, пока толпа немного схлынет. Тишина после окончания простановки давно сменилась невнятным гулом зрителей. Одни выражали своё восхищение, другие - потрясение и страх. Всё смешивалось в неразборчивый многоголосый шум.
- Впечатляюще! - откликнулась я. - Актёры играли просто невероятно! У меня до сих пор мурашки по коже!
Дедушка с бабушкой довольно улыбались. Казалось, они радовались, что смогли подарить мне такие яркие эмоции.
