Наверное, мне следовало быть благодарной Киарену за избавление от стольких мучений: боли расставаний, тоски одиночества. Рядом со мной мужчина мечты. только почему-то чужой мечты, не моей.
Я опустилась коленями на кровать, и он потянул меня к себе. Да, я примерно понимала, что от меня требуется, и старалась действовать правильно, но все же испуганно вздрогнула всем телом, когда мужчина резко развернул меня, уложил на спину и навалился своей пугающей тяжестью, впиваясь острыми когтями в руку и плечо. Киарен был такой большой и сильный, что я в его цепких объятиях чувствовала себя не счастливой женой, а пойманной обреченной жертвой, которой уже не вырваться, не спастись бегством. Будь я пугливой билеей, предпочла бы упасть в горную пропасть, лишь бы не оказаться в этих когтях.
Учебная информация объясняла, что в момент физической близости я должна испытывать восторженную эйфорию и получать удовольствие, вместо них моими спутниками стали боль и страх. Я казалась самой себе мелким хрупким роботом, сделанным из тонкого уязвимого металла, в которого огромный тяжелый агрегат забивает острый болт. По напряженным мышцам перекатывалась предательская дрожь. Из саднящего горла лились не страстные стоны и нежные поскуливания, а унылые протяжные завывания, и от искаженного звука собственного голоса мне становилось еще жутче. Выполнив свои “обязанности мужа”, Киарен столкнул меня с кровати на пол, чтобы не пачкала кровью ценный шелк.
“До семи дней от выхода из инкубатора не рекомендуется вступать в половой контакт”.
Почему я не напомнила ему об этом? И разве бы он прислушался к моим словам?
Свернувшись в тесный комочек, я лежала на холодном полу, пока боль между ног не отпустила. Медленно встала, опершись сначала на руку, потом и на колено, и пошла к помывочной кабинке. Капли крови текли по внутренней стороне бедер.
Погрузившись с головой под воду, я почувствовала себя легче. Ощущение дискомфорта не прошло полностью, но его давление на подсознание ослабло. Помывшись, я завернулась в мягкую впитывающую влагу ткань и пошла обратно в спальню. Заглянула в щель автоматически начавшей открываться от моего приближения дверной створки и поняла, что Киарен спит. Крепкий сон мужчины для меня означал возможность совершить маленькую охотничью вылазку. Есть хотелось еще сильнее, чем до нашего с ним первого тесного контакта. Я обратила внимание на то, что дверь холодильной камеры не была оснащена хитрым кодовым замком, она просто захлопывалась, а это значило, что я смогу ее открыть самостоятельно. Главное - действовать бесшумно, чтобы не разбудить хозяина редкой инопланетной добычи.
Охота прошла удачно, и я убедилась в том, что лучшее нелианское успокоительное средство - это вкусная еда, покоящаяся в сытом животе. Приближаться к Киарену не хотелось. Решила свить себе уютную норку из мягких инопланетных вещей и лечь спать.
Понадеялась на то, что Киарен проснется в хорошем настроении и простит мне маленькое вынужденное нарушение правил.
Из ворсистого стеганого одеяла выпал бумажный сверток. Я развернула его и увидела странную картину, сделанную цветной печатью. На ней были изображены темноволосые парень и девушка распространенного во вселенной экстерьерного типа двуногих светлокожих разумных млекопитающих, к какому относился и мой народ. Эти двое кружились на сцене в танце - занятии, служащем для развлечения многих существ. Пышная юбка девушки развевалась от ветерка, созданного ее быстрым движением.
“Broadway musical. Hawaiian sunrise. Greatest star Richard Bradley. Debut Stephanie Holland”.
Я не знала этого языка и потому не могла понять, что написано на необычной картине. Но почему-то мне захотелось оказаться на месте той девушки. Закружиться в танце под звуки музыки, увидеть счастливое лицо парня, почувствовать его прикосновения, услышать зрительские овации.
Невольно прислушавшись, я уловила стук маленького сердечка, доносящийся из небольшого металлического контейнера. Открыв этот охлаждающий контейнер, я увидела свернувшегося в нем белого зверька с игольчатой шкуркой, забавной узкой мордочкой и розовыми ушками. Взяла его и согрела в ладонях. Зверек развернулся, его иглы вспыхнули ярким рыжим пламенем. Обжегшись, я выронила его из рук. Пылая, словно живой огонек, маленький зверь помчался прочь от меня по коридору и угодил в когти Киарена.
- Тинкоттойский огненный еж, - мужчина вернул пойманного зверька в контейнер. -Хранится в живом охлажденном виде. При низких температурах впадает в спячку.
Я испуганно сжалась, зализывая покрывшиеся пузырьками ожогов ладони. Киарен просканировал меня, изучая количество съеденного без разрешения, и прошипел, нервно вскидывая верхнюю губу:
- Твоя “свежая” кожа пока недостаточно прочна для контакта с огнем... Ожоги пройдут. Мне важнее знать, кого ты съела.
- Я не знаю, кто это был. Тот зверь, которого мы вместе пробовали.
- Считай, тебе повезло. Останешься в живых до худшей из своих ошибок. Вздумай ты попробовать каркерена с Мокрокуса, того, в синей с желтыми пятнами шкуре, я бы уже не смог тебя спасти. В толстой коже каркеренов находятся ядовитые железы. Нужно уметь правильно снимать с них шкуры, иначе яд проникнет в мясо и результат сама можешь представить. Теперь ты уяснила наконец, почему так важно всегда и во всем слушаться меня?
- Да, Киарен, - ожоги быстро зажили, и я опустила руки.
Мужчина вернулся на кровать. Я последовала за ним, сняла с себя мягкую ткань, тихонько подползла к нему поближе и, улегшись рядом, лизнула в щеку, а затем потерлась кончиком носа о его шею. Он стал неотъемлемой частью моей жизни, я должна привыкать к нему. К тому же он меня больше не обижал, проявил заботу, а я была сыта, довольна и приятно расслаблена. Мне хотелось внимания и ласки.
- Отстань, - Киарен оттолкнул меня и повернулся набок. - Дай мне выспаться. Утром у меня важная деловая встреча.
Он уснул. Я тоже постаралась перевести сознание в ночной режим, лежа рядом с Киареном, но не соприкасаясь кожей. Закрыла глаза и представила себя танцующей на сцене с тем парнем, принадлежащим к неизвестному мне народу. Укутавшись собственной приятной импульсной волной, я погрузилась в сон.
На рассвете меня разбудил странный скрежет. Как будто кто-то скребся в потолок со стороны крыши.
Впрочем, так и было. Надев кожаные штаны, Киарен выдвинул складную лестницу, открыл потолочный люк. Я едва успела обернуть голое тело мягкой тканью из помывочной, как в спальню один за другим спустились двое молодых мужчин. У первого, одетого в сияющий бронированный костюм с плечевой полоской принадлежности к среднему армейскому звену, было крупное овальное лицо, синие с лиловым оттенком волосы и сине-зеленые глаза. Второй, черноволосый, темноглазый, с длинным, как вилорья морда, лицом, носил черный костюм из аликамьей кожи, на рукавах виднелись тонкие розовые полоски, обозначающие политического деятеля. По интенсивности их цвета я не смогла определить, он сотрудник одного из тринадцати министерств или заседатель парламента. Помнила, что темно-красные полоски отличают верховного правителя.
