- Мурка, зараза такая, - с облегчением выдохнула я, - напугала меня до чёртиков. Зачем когти выпустила? И вообще, как ты здесь оказалась? Я была уверена, что ты осталась на Земле...
Дыхание сбилось, и я замолчала, вдруг осознав, что задавала вопросы так, будто ожидала услышать на них ответы. Да, дожилась, уже и с кошками разговариваю.
В комнате заметно потемнело, напоминая о том, что скоро волшебница ночь вступит в свои права, зажигая на небе яркие звёзды, которые замерцают на тёмном бархате небосвода будто бриллианты. А пока на улице вовсю властвовали сумерки, окутывая серым покрывалом всё вокруг.
- Я рада, что ты вернулась, - погладив пушистую гостью, произнесла я, - сейчас угощу чем-нибудь. Как ты относишься к мясу куропатки?
Кошка не выказывала никаких признаков агрессии - ластилась, утробно урчала, реагируя на почёсывание за ушком, но стоило мне снова попытаться опустить ноги с кровати, как превратилась в маленькую злобную фурию, с горящими зелёными глазами и выпущенными когтями, готовыми впиться в меня в любую секунду.
- Да что с тобой такое? - зашипела я, не хуже хвостатой бестии, и та, словно понимая, о чём её спрашивают, подошла к краю кровати и посмотрела на пол, предлагая мне сделать то же самое. - Ну, ладно, давай посмотрим, что там такое.
Осторожно перебравшись поближе к краю, я посмотрела на пол, ожидая, что там змея или крыса, или какое другое существо, которое могло пробраться в дом, когда дверь была открыта, а я носилась по двору как ужаленная, пытаясь успеть всё и сразу. Не просто же так Мурка не разрешает мне встать с кровати. Вряд ли это кошачья блажь.
Вот только то, что предстало моему взгляду, увидеть я точно не ожидала.
По полу стелился белесый туман, принимающий причудливые очертания то лап, то щупалец. И тянулись эти конечности к маленькой люльке, подвешенной к потолочной балке.
- Нашёл всё-таки, ирод треклятый, - раздался чуть в стороне голос бабуни, и, повернув голову на звук, я увидела её полупрозрачный силуэт, - ну надо же, шустрый какой, отыскал нашу деточку.
- Кто отыскал? - срывающимся голосом прошептала я, уже заранее догадываясь, каков будет ответ.
- Кто, кто. - заворчала старушка, осторожно продвигаясь ко мне, - отец её, вот кто.
Глава 5
Ледяные щупальца страха сдавили грудь, мешая сделать полноценный вдох, отчего голова начала кружиться, а к горлу подступила тошнота.
Нет, только не это! Я не могу её потерять, я не могу лишиться малышки, которая стала неотъемлемой частью моей жизни. Я не могу остаться без того невероятного счастья, которое испытывала каждую минуту, каждую секунду проведённую с ней... иначе моя жизнь просто потеряет смысл.
Тихое подвывание резало слух, терзая душу, но только после того, как бабуля на меня прицыкнула, поняла, что источником была я сама.
- Не реви, дай минутку подумать, - одёрнув меня, она замолчала, нахмурив брови, усиленно о чём-то размышляя, мне же ничего не оставалось, как уткнуться носом в пелёнку возле лица малышки и затихнуть. Я не могла и не хотела верить в то, что дни моего счастливого материнства подходят к концу.
Вдох-выдох, вдох-выдох. Постепенно дыхание выравнивалось, а тихое посапывание Дариши, успокаивало лучше любого седативного. И вместо накатывающей истерики начала приходить уверенность в том, что просто так я не сдамся, что если нужно, буду бороться до конца, но не позволю меня разлучить с моим маленьким, пахнущим молочком сокровищем.
- Есть один способ сбить его со следами, - выдернул меня из раздумий голос бабуни. - Но тебе придётся приложить немало усилий, чтобы осуществить задуманное, вернее, выдержать напряжение, побороть свой страх.
- Говори, - вскинув голову, решительно произнесла я.
- Разговоры разговаривать будет потом, а сейчас нужно действовать: времени нет. Просто следуй моим указаниям и помалкивай. Ясно? - увидев мой кивок, старушка вздохнула с видимым облегчением. - Вот и ладненько. И, напоследок, пообещай, что бы ты не увидела, что бы не услышала - будешь молчать.
- Обещаю, - выдохнула я, крепче перехватив кроху.
Бабуля забормотала, закрыв глаза и раскинув руки. Я же тихонько, наблюдала за творящимся рядом со мной волшебством.
Первым делом она оттеснила клубящийся по полу туман. Будто невидимая стена встала у него на пути, отделяя от нас, мешая двигаться дальше, отчего он стал темнеть, и буквально минуту спустя превратился в чернильное нечто.
- Злиться, ирод, - усмехнулась хранительница, - думал, что на золотом блюдечке ему преподнесут наследника, а вот фигушки. Не на тех напал.
Развернувшись ко мне, бабуля проделала некоторые манипуляции, и буквально на глазах, воздух рядом с ней начал уплотняться, создавая точную копию меня, держащую на руках младенца.
- Так, приманку сотворили, а теперь самое сложное, - зашептала она, всё время оборачиваясь на дверь. - Зазеркалье - это некое пространство, место неупокоенных душ, куда я сейчас тебя и отправлю. Будет страшно, ты наверняка почувствуешь чьё-то присутствие, но помни, пока ты спокойна и уверена в себе, никто и ничто не причинит тебе вред. Твоя основная задача - не паниковать. Воспринимай происходящее спокойнее, сдержаннее и всё будет хорошо. Ты сможешь увидеть происходящее в комнате, тебя же не увидит отсюда никто. Но вот страх почувствовать может, поэтому спокойствие, спокойствие и ещё раз спокойствие. Ты меня поняла?
- Да, - ответила, сосредоточив всё своё внимание только на комочке живого тепла, что держала в своих руках, и ради которого готова была на всё.
- Приступим.
Настенное зеркало, размером почти с мой рост, висевшее рядом с сундуком, куда я так ни разу и не заглянула, вспыхнуло яркими отблесками. Зеркальная поверхность подёрнулась рябью, а потом и вовсе исчезла, открывая тёмный провал, из которого повеяло холодом.
Накинув мне на плечи тёплый плед, прикрыв заодно и Даришу, бабуля подтолкнула меня к этому проходу, давая понять, что мне нужно делать. Сама же осталась стоять на месте.
Стоило только перешагнуть зеркальную раму, как меня тут же отделило от комнаты мутноватое стекло.
- Тебя не видно, не волнуйся, - оценив результат, вынесла свой вердикт хранительница, заглянув в зеркало с противоположной стороны, - хорошо.
Дверь с грохотом распахнулась, и в ярком свете луны я увидела темноволосого мужчину, от одного вида которого захотелось зажмуриться. Нет, он не был уродлив, наоборот, невероятно красив, но от него исходила такая ярость, такая мощь, что если бы не малышка, я наверняка забилась бы в первую попавшуюся норку, только чтобы не видеть этих ярких зелёных глаз, в которых отразилось вспыхнувшее в его ладонях пламя, осветившее комнату, чтобы не видеть абрис этих губ, кривившихся от ненависти и презрения, широких плеч, тонкой талии и всего остального, что ещё входило в комплект под названием «Ирод треклятый», как его окрестила бабуля, исчезнувшая в тот же миг, как тот появился в доме.
