А вот и водичка.
Еще раз оглянувшись по сторонам и никого не обнаружив, решаю попить из кулера, что стоит аккурат рядышком со мной. Ну а что такого? Здесь все равно никого нет, кроме меня, а значит, и ругать никто за своеволие не станет.
Отцепив стаканчик, подставляю под краник и жадно слежу глазами, как водичка его заполняет. Ужасно сильно хочется пить, особенно после встречи с неизвестным мужчиной, которому Артем почему-то обрадовался как к родному. Смягчив горло, повторяю сие действие, чувствуя, что мне этого мало. После второго становится значительно легче.
Вздохнув, разворачиваюсь в поиске занятия на неизвестное время.
В дверном проеме, которого я сразу почему-то не заметила, а скорее просто не обратила внимания, потому что, по идее, и не должна была этого делать, стоит до умиления красивая девушка. Прямые длинные волосы шоколадного оттенка, пухлые губки бантиком и карамельного цвета глаза, искрящиеся весельем.
— Привет.
«Улыбаемся и машем», — все, что приходит на ум.
Нет, ну серьезно, за сутки я вымоталась так сильно, что вежливость у меня явно стоит на последнем месте. Если она вообще осталась. Но, как показали последние события, с этим у меня все сложно. Я либо молчу, либо пытаю Артема.
А еще я чертовски сильно устала и хочу забыться сладким сном в своей любимой кроватке. И кричать, ругаться и драться, только бы все узнать. Останавливает только недоверие со стороны Артема и его косые, ничем не обоснованные взгляды в мою сторону.
Он не доверяет мне — ясно как белый день.
Обещание самой себе, что я наизнанку вывернусь и всеми силами добьюсь его прощения, не позволяет безнадежно опустить руки. И, пожалуй, добиваться прощения я начну прямо с девушки. Раз она здесь, значит, я просто обязана проявить вежливость и подружиться с ней.
Ради него.
А то мало ли снова какая-нибудь подружка его лучшего друга. Не хватало еще ревновать его на пустом месте.
— Привет, — усмехнувшись, девушка присаживается в уголок дивана и одаривает меня насмешливым взглядом.
Чувствую себя как-то неловко. Ощущение, что я сделала что-то не так, не собирается меня покидать. Наоборот, сковывает движения и поднимает несвойственную для меня в повседневной жизни нервозность.
— Я Полина, — плюхаюсь рядом, попутно закидывая куда подальше червячка сомнения. Он грызет все, что только можно. В первую очередь, мою непоколебимую временем уверенность, затем неосведомленность. Я ведь до сих пор не всех друзей Артема знаю.
— Камилла.
И снова эта ангельская улыбка, перед которой невозможно устоять.
— А ты здесь… — киваю на дверь, и девушка понимающе улыбается. Действительно, зачем утруждаться и подбирать красивые слова, когда и так все понятно.
— Там мой, — она замолкает, слегка хмурится, отчего изящные шоколадные бровки превращаются в домик. — Я не знаю, кто он мне, — в красивых карих глазах успевает промелькнуть грусть.
— Эм… это как?
«Заткнись, Полина. Твое безграничное любопытство тебя когда-нибудь погубит», — шепчет ангелок, гордо восседая на левом плече, пока дьяволенок с правого пытается испепелить его ненавидящим взглядом: «Ну, или ты кого-нибудь. Как показывает практика, это делать ты умеешь лучше всего».
— У нас дочь… общая.
Голос больше не звучит радужно, из глаз испарился прежний блеск.
— Поздравляю, — вырывается из меня, прежде чем успеваю до конца осмыслить сложившуюся ситуацию.
— Он узнал о ней вчера.
Признаться честно, печальная ситуация.
Да по сравнению с моей глупой выходкой история Камиллы — это нечто.
— Сколько ей?
— Почти два.
Ба-бах!
— Сколько? — пищу неестественным голосом, удивленно хмуря брови и лоб. Идиотская привычка, но ничего не могу поделать. Такое у меня с детства: там, где брови, там и лоб. Это сколько же лет девушке, что дочери два года? Она выглядит от силы лет на восемнадцать.
— Нам было восемнадцать. Выпускной класс.
Я что, сказала это вслух? Вот дурья башка.
— Но почему сейчас?
Мне искренне жаль Камиллу, которой пришлось познать материнство в столь раннем возрасте. Нет, я вовсе не чайлдфри и совершенно не против детей, но просто, когда ты остаешься совершенно один, без поддержки любимого человека, это отстой.
— Мы просто друзья. Случайно перешагнувшие за грань дозволенного.
Судя по вновь появившимся смешинкам в карих глаза девушки, мои глаза готовы от удивления вылезти из орбит. Серьезно? Друзья, которые вот так вот взяли и перешагнули грань дозволенного? Да между этими друзья искры, наверное, с первого класса летают. И до сих пор ни одна не погасла.
— И что теперь? — вопрос слетает с губ, пока я продолжаю сидеть и мять в руках пустой стаканчик из-под воды.
— Он настаивает на браке, — Камилла обреченно вздыхает и отводит взгляд в сторону двери, за которой ранее скрылся Артем, и, видимо, там на данный момент не только он и Леша.
— Ты не хочешь?
Господи, да закройте мне кто-нибудь рот. О чем я вообще спрашиваю? Да какая мне разница, к чему эти двое придут в жизни. Это проблемы каждого из них, мне свои разгребать надо, а я о чужих бедах думаю. Но блин…
— Я боюсь его. Сейчас он далеко не тот парень, которого я знала раньше.
И то правда. Я бы тоже не смогла жить с человеком, в котором бы сомневалась хоть чуть-чуть.
Интересно, а Артем уже думал всерьез о том, чтобы нам съехаться? Одно дело шутить при родителях, а другое — по-настоящему. После ужина в родительском доме он не то что не говорил о подобном, даже не намекал. Все его мысли заняты моими возможными биологическими родителями.
Эх, а мне так хочется засыпать с ним по ночам в обнимку и просыпаться по утрам от его горячих поцелуев и шаловливых рук. Но, увы, мне еще надо заслужить его доверие, а ему решить вопрос с возможными родственниками.
Очень надеюсь, что он ошибается. Я по-прежнему не готова их видеть.
— Прости, что вмешиваюсь, но ты ведь любишь его?
