Что касается моих родителей, которые оказались вовсе и не родители, то с ними все и так понятно. Шок! Они ни хрена не знали о случившемся до поры до времени. Так бывает. А я то думала, почему мама смотрела на меня странно после приезда из больницы. А оно вон что… добрый дяденька доктор поделился с ними интересной информацией, ввел в шоковое состояние, что мама потом неделю на валерьянки сидела и произносила одно и то же слово «найди». Что найди и зачем я тогда не понимала, но зато сейчас все стало на свои места. Как и папина внезапная поездка в родной город к другу детсва.
Она просила найти могилу родной дочери, захотела ее увидеть и попросить прощение. И у меня просила, когда горе-папаша покинул нашу квартиру. Клялась, что и моих родителей пытались найти, когда узнали правду от дяденьки доктора, но не нашли и решили промолчать. Мол, жили же, все было хорошо. Зачем ворошить прошлое?
И я бы согласилась, скажи они обо всем намного раньше, но сейчас… наверное, гены родного отца сыграли свою ролю. Я как никогда хочу познакомиться с родной семьей, а еще узнать кто та зараза, что посмела подменить втихаря детей.
Маму и папу я люблю. И отчасти понимаю. Окажись я на их месте, возможно, промолчала бы. Когда шансы нулевые нет смысла причинять лишнюю боль и ковырять старые раны. И позиция мамы с каждым днем мне все понятнее. Она помнит ту девушку, и слезы ее помнит.
— Мы почти приехали.
Отрываю взгляд от запястья Артема, на которое переключилась минут десять назад и бессовестно погрузилась в свои мысли, и громко ахаю. Мда, наверное, мне стоит научиться почаще смотреть в окно, а не залипать на мощные руки Артема и думать о своем.
А то, походу, такими темпами я способна пропустить много увлекательного на свете.
Шикарный элитный комплекс с охраной на въезде, где вход только по специальным пропускам, скрывается в самом настоящем сосновом бору. Аккуратные коттеджи в стиле лофт, все на одно лицо, стоят в ряд и радуют своей красотой местных жителей. Двухуровневые, с панорамными окнами, они все скрываются за высокими деревянными заборами, напичканными видеонаблюдением. Если бы домики были европейского стиля, запросто можно представить какой-нибудь американский городок. Ну, знаете, такой, где аккуратные зеленые лужайки, домики в одном стиле и добродушные соседи, подбирающие с лужайки утреннюю газету.
Но мы в России. И это нечто нереальное.
Артем подъезжает к высоким воротам, передает вышедшему охраннику пропуск. Широко распахнув глаза, я смотрю то на него, то на отошедшего в сторону охранника, то на отъезжающие в сторону ворота.
— Охре-е-неть!
Двухэтажный коттедж с нереально огромным балконом приковывает взгляд. Впрочем, как и все остальное. Выбравшись из машины, я то и дело верчу головой, чтобы успеть все рассмотреть и попытаться хоть как-нибудь почувствовать себя дома. Но масштабы увиденного этого никак не позволяют.
Зеленая лужайка размером с маленькое футбольное поле, идеально ровный газон, вдоль забора одного роста зеленые туи. От мини-парковки к дому ведет дорожка, плавно перетекающая в деревянный подиум. К нему примыкают небольшие, явно декоративные, бассейны с черными бортами. От подиума вдоль дома тянется тропинка. Лесенка из пяти ступенек ведет прямиком на крыльцо.
Замерев на месте, хватаю за руку Артема и нервно дергаю, требуя от него немедленного подтверждения моим мыслях.
На крыльце стоят двое пацанов на вид лет десяти, а может, немного старше. Если верить словам биологического отца, чуть старше десяти лет. Только вот меня пугает не их возраст, а то, как они на меня смотрят. Словно перед ними стоит цирковая обезьяна, а не девушка. И тем более не старшая сестра.
— Ну привет, сестренка, — произносит левый, складывая на груди руки.
— Привет, привет, — повторяет правый, повторяя жест с руками левого.
— Не обращай внимания, — шепчет на ухо Артем и, коснувшись ладонью оголенных лопаток, подталкивает вперед. — Правый Марк, левый Мишка. А может, и наоборот, черт их знает. Когда они одинаково одеты, их тяжело различить. Но на будущее, — и смотрит на мальчишек, что семенят следом и продолжают меня разглядывать со всех сторон, вводя в краску. — Мишка любит спортивный стиль, а Марку больше классика по душе.
— Спасибо, — выдавливаю из себя улыбку.
— Ну ты пень, — звучит сокрушенно за спиной, заставляя усмехнуться.
— Нам че теперь каждый день одинаково ходить? Реально пень.
Взяв за руку, Артем ведет меня мимо входа в дом.
Здесь тоже зеленая лужайка размером с маленькое футбольное поле. А еще много-много ярких, источающих нежный аромат цветов: розы нескольких оттенков, астильба, мускари — это только то, что я знаю. И во всем этом царстве находится место бассейну с водой потрясающего лазурного цвета, словно ее одолжили у океана, белоснежной беседке с легкими белыми занавесками и небольшой зоне для барбекю.
Мы негласно останавливаемся на ступеньках, ведущих к зоне отдыха. За нами мальчики. Им настолько все интересно, что они молчат как партизаны, хотя, если принять в расчет слова Артема о них, то это повод озаботиться их здоровьем.
Дядя Женя готовит мясо, от аромата которого мой желудок бессовестно начинает урчать, а я заливаться краской, слыша за спиной смешки. Прикусив губу, ищу взглядом тетю Вику и нахожу. Женщина находится в беседке, расставляет посуду. Ее видно сквозь легкие занавески, то и дело танцующих в паре с ветром.
На ней белая свободная футболка и, судя по всему, обычные джинсы, на голове гулька из собранных волос. Опускаю взгляд, смотрю на себя и вспоминаю свое отражение в зеркале, увиденное, перед тем как покинуть квартиру. Белые кроссовки, светло-голубые укороченные джинсы и белая футболка, только в обтяжку. Мы с этой женщиной еще не знакомы, а я уже вижу, что у нас до безумия одинаковые вкусы на вещи, а может, не только на них. Один дом чего только стоит.
— Всем привет, — кричит Артем, заставляя меня от неожиданности вздрогнуть.
Дядя Женя, увидев нашу скромную компанию, широко улыбается. Сразу видно, что гостям он безумно рад. Улыбаюсь в ответ и я, не забывая махать, как пингвины из «Мадагаскара». Сделать шаг вперед и обнять папочку я еще не готова. Про мамочку вообще молчу. Меня, если честно, эта уверенная в себе женщина до чертиков пугает. Ну, куда деваться, раз обещала быть здесь?
