Я ожидал многого: тысячной лекции, вагона мата, недовольства мною как сыном, но точно не того, что он забьет на меня болт. Его ответ «Выбирайся сам!» вводит меня в такой шок, что я вынужденно прикусываю язык, чтобы не сорваться на мат в присутствии девушки. Все мои чертовы попытки найти финансы на эвакуатор летят коту под хвост.
Разозлившись, швыряю на приборную панель телефон и покидаю салон автомобиля, громко хлопнув дверью. Вцепившись в волосы, сажусь на капот и поднимаю пустой взгляд в небо. В какой момент моя жизнь пошла под откос? Я ведь никогда не любил пьянки и шумные гулянки, презирал девиц, которые считают, что из-под юбки должны торчать трусы. А в итоге что? Я уже не первый год кручусь во всем этом дерьме и не желаю выбираться. Сам себя уничтожаю и не позволяю другим себя спасти.
Я настолько увяз во лжи и ненависти к себе, что забыл о друзьях. О настоящих друзьях, которые прошли со мной огонь и воду, а не о тех, что свалили, когда я расхерачил ламбу о пожарный гидрант.
Морщусь, чувствуя резь в глазах. Картинки из прошлого сменяются одна за одной, причиняя адскую боль. Вот Андрюха стоит около мангала и жарит восхитительно вкусный шашлык, к нему подходит его жена Катя и что-то шепчет на ушко, заставляя того заливисто смеяться. Вот Пашка с Марком занимаются установкой двухместной палатки, периодически друг друга подкалывая. Михалыч, наш тренер и лучший друг, вальяжно развалившийся в рыболовном кресле, наслаждается настоящим выходным днем, а не тем, что он вынужден был проводить в спортзале, готовя нас к бою. Лиза, Маша и Оксана Владимировна занимаются столом, а я мариную следующую партию мяса. Именно этот кадр застывает перед лицом и не желает исчезать. Он словно твердит: «Открой глаза, посмотри, на что ты стал похож. Ты ведь был так счастлив!»
— Ваш заказ, — картинка расплывается неохотно, когда я слышу незнакомый голос рядом.
Парень в красной футболке и с бейджиком на груди «Помощь водителям» впихивает в мои руки канистру бензина и сваливает восвояси со словами, что все оплачено. Несложно догадаться, кто сделал заказ и не забыл его оплатить.
Писец. И как мне теперь смотреть ей в глаза?
Заправив тачку и закинув пустую канистру в багажник, молча сажусь на свое место. Давящая тишина окутывает салон, но никто из нас не спешит ее нарушить. Я понимаю, что правильно с моей стороны ее поблагодарить за помощь, но слова застревают в горле и не желают вылезать. Мне страшно признать свою ошибку, невнимательность, из-за которой мы чуть было не застряли посреди дороги. Если бы не Полина, не знаю, что бы делал. Пора признать — она спасла мою задницу.
— Я все верну, — произношу, остановившись около ее дома и отвернувшись к окну.
Стыд и неловкость, чувства, которые ранее мне были незнакомы, сжирают изнутри.
— Это необязательно, — ее голос звучит тихо, но я успеваю уловить удивление.
Я давно догадывался, что Полина девушка необычная. В ней полно сюрпризов. Но еще ни разу я не видел, чтобы она чему-то удивлялась.
Телефон, разрывающийся голосом Честера Беннингтона, привлекает наше внимание. Только вот отвечать кому-либо мне совершенно не хочется. Гипнотизируя его взглядом, пытаясь рассмотреть, кто меня беспокоит, я пропускаю момент, когда изящная девичья рука тянет к нему.
— Даггер, — произносит, протягивая смартфон.
Даггеров Егор, наследник алмазной империи и самый безбашенный гонщик города. Сколько раз его врачи вытаскивали с того света — не сосчитать. Везучий пес.
— Алло, — отвечаю уставшим голосом и смотрю на Полину.
Она снова сидит вполоборота ко мне и нервно комкает низ платья, привлекая мое внимание к острым коленкам. Мне хочется как можно скорее завершить этот никому не нужный разговор и почувствовать бархат ее кожи. Коснуться ее лица, попробовать на вкус губы…
— Здорова, братан. Тебя сегодня ждать или как?
И только понимание, что она в любом случае меня пошлет, заставляет изменить ход игры.
— Да, скоро подъеду.
— Можно с тобой? — взгляд олененка Бэмби и сжатые кулачки под подбородком заставляют умилиться. — Будем считать, что ты ничего не должен.
Бах.
Удар ниже пояса.
Эта девушка, видимо, совсем меня не знает, а может, оно и к лучшему. Не стоит ей знать меня настоящего, пусть увидит ту сторону жизни, которая уничтожает всех без разбора.
— А поехали.
Глава 7
Артем… или месть и с чем ее едят…
Состояние такое, словно побывал в аду и прошел десять кругов. Голова идет кругом, в ушах шумит похлеще гула самолета, заставляя жмуриться от нестерпимой боли. Во рту будто кошки насрали, нассали и смотались восвояси, оставив меня разбираться со всем этим безобразием. Надежда на то, что я все-таки нахожусь у себя в квартире, умирает, когда вспоминаю Полину и тот ужас, что застыл в ее глазах.
Черт, да как так-то?!
Переворачиваюсь на спину и накрываю лицо подушкой, желая проораться. Но сил моих хватает только на болезненное мычание. На периферии сознания слышу стук, очень похожий на дверной. Кое-как подняв задницу с кровати, плетусь в коридор, недоумевая, кого это в такую рань принесло в гости. Чем ближе подхожу, тем отчетливее представляю, что дверь пытаются выломать.
— Какого черта происходит? — стоит мне распахнуть створку, как в мой адрес летят неясные претензии.
— Папа, давай тише, а? Башка болит.
Хватаясь за голову, что продолжает нещадно разрываться на части, я топаю обратно в комнату, попутно пытаясь вспомнить, где у меня аптечка. Кажется, в прошлый раз она была в ванной, в верхнем шкафчике, не исключено, что в этот раз она находится в другом месте. Но, как говорится, надежда умирает последней.
— Башка у него болит, а больше ничего? Ты что творишь, Артем?
И снова эти беспочвенные обвинения в мой адрес без объяснений. Как же это все достало.
— Да что я снова не так сделал?
Взрываюсь, впиваясь в отца разгневанным взглядом. Человек, что оставил меня без денег и отказался вчера помочь, когда я четко описал ему проблему, стоит сейчас передо мной и обвиняет в том, что я никчемный сын. Немыслимо.
Я понимаю, что за последние два года наши отношения сильно испортились, нет того доверия, что было раньше. Я просто его просрал. Но вот так себя вести? Простите, но это моветон.
— Ты еще спрашиваешь? Кто такая Оливия Уайлд?
Моргаю несколько раз, пытаясь уловить суть информации, что он снова хочет засунуть в мой сонный мозг, и ничего.
— Что-о-о-о?
— На… почитай на досуге, — швырнув в меня планшет, отец разворачивается и уходит, громко хлопнув дверью на прощанье.
Усмехнувшись, кидаю планшет на диван и топаю в ванную в надежде найти обезболивающее. Если отец думает, что меня интересует очередная статейка из желтой газетенки, он ошибается. Я уже давно перестал обращать на это внимание, особенно после заказной статьи на Арса, которая едва не испортила его семейную жизнь.
