— Здравствуйте, Илона Яковлевна, — вежливо отвечаю. — У нас все хорошо. Дарий живой здоровый.
— "Нас"? — преподавательница зло сузила глаза, смотря на меня в упор. — Алена, мы же с вами разговаривали на эту тему!
— Да, — была вынуждена согласиться. — Но почему вы думаете, что я что-то испытываю к этому остроухому?
Кому я сейчас вру? Ей или себе?
— По глазам вижу! — рявкнула она и упала на стул.
Для меня важна его поддержка, его присутствие. Это оказалось приятным, когда возвращаешься домой, а тебя встречает не только мокрый нос с потребностью прогулки, но и теплые крепкие руки, горячая, свежеприготовленная еда и уютные посиделки на одном диване с миской попкорна.
Сложив руки на груди, Илона Яковлевна недовольно покачала головой и со словами: "Дело ваше" встала со стола и подошла к огромному книжному стеллажу и вытащила оттуда толстый талмуд, покрытый огромным слоем пыли. На толстом кожаном корешке были выведены золотыми завитками странные буквы. Проведя по ним пальцами, преподавательница взмахом руки открыла книгу. Зашуршали пожелтевшие от времени листы, остановившись на нужной странице.
— Как я и говорила, — изящный пальчик ткнулся в аккуратно написанную от руки строчку, — нужный ему переход откроется в волшебную ночь — в нашем случае это ночь Ивана Купала. Ему необходимо просто зайти в озеро, прочитать заклинание — сфотографируй эти страницы, кстати, чтоб этот олух выучил ритуал от и до — и только в самом конце сделал глубокий вдох и с головой ушел под воду.
— А как нам узнать какое озеро нам нужно? — неужели, всю страну объездить придется.
— Я вам его покажу, — преподавательница сложила руки на столе, сцепив их в замок. — Как вы знаете, Алена Ивановна, каждое лето после сессии я набираю студентов для турпохода в лес и нужное озеро тоже там. Водица там холодная, в самый раз, чтобы вам обоим мозги прочистить.
Да, ходил слушок, что Илона Яковлевна водит студентов по лесам, по горам. Возвращались все студенты и все были в неописуемом восторге после трех недель турпохода. Оказаться в ряду этих счастливчиков для любого окажется честью. Вот только…
— Боюсь, что я не смогу закрыть эту сессию, Илона Яковлевна.
— Из-за физики? — женщина насмешливо вздернула бровь.
Молча кивнула, чувствуя как медленно сгораю со стыда.
— Закрою я твой вопрос, Кирсова, только кронпринцу помоги вернуться в родные пенаты.
Закончив с инструкцией, Илона Яковлевна возьмет и рявкнет:
— А теперь марш на пары!
А вот и превью обложки ко второй книге.
Прощай, остроухий… (12.2)
Как и обещала Илона Яковлевна мой вопрос с физикой она решила на следующий день. Вошедший в аудиторию физик Виктор Станиславович сиял словно новенькая золотая монета, и только огромный синяк портил всю правую половину лица.
— Времени у меня мало, — голос у него был до противного довольный, — за одну попытку не отвечаете — следующая возможность только с комиссией.
Мы все заметно приуныли. Нас сейчас поставили перед фактом: не сдадим преподавателю — вылетим как пробка из шампанского. Все знают, что нашей комиссии сдать предмет невозможно от слова совсем.
Многие похватались за головы, готовы рвать на себе волосы. Мои глаза судорожно пробегались по кривым строчкам написанных лекций. Я честно пыталась запомнить хотя бы одну формулу, но как ветром сдувает. Как не вовремя закончилась вся мана у эльфа! На последний зачет капельки не хватило…
Преподаватель подзывает к себе студента в хаотичном порядке. Кто-то выходит из кабинета с заветным росчерком "зачет", кто-то понуро опустив голову выбегает из аудитории, напоследок хлопнув железной дверью.
Когда за последним студиозом закрылась дверь и осталась я одна, Виктор Станиславович бросил на меня неприязненный взгляд. С бешено колотящимся сердцем я присела на стул рядом со столом преподавателя и положила трясущимися руками экзаменационный билет на лакированную гладь стола.
— И что мне с вами делать, Кирсова? — он скривил обветренные губы, подперев рукой все три слоя подбородка.
Воспользоваться правилом двух "П"? Понять и простить?
— Отчислиться из университета из-за несдачи такого бесполезного для вас предмета было бы очень унизительно.
Унизительнее не бывает. Но может быть вы закончите уже прелюдии.
— Повезло вам в одном — Илона Яковлевна умеет убеждать! — Виктор Станиславович скривился как от удара, пощупав синюю щеку. — Давайте уже зачетку!
Стоило мне достать зачетную книжку из кармана как ее тут же выхватили цепкие жирные пальцы физика. Судорожно расписавшись в нужной строчке в зачетке и ведомостях, он громко захлопнул журнал и грубо выпроводил меня из кабинета.
— До встречи на комиссии! — бросил физик стоявшим у кабинета студентам, которые потратили все попытки сдать предмет преподавателю.
Самые отчаянные побежали за ним по коридору, моля об еще одной попытке.
— Сдала? — передо мной возникло взволнованное лицо Кристины.
Хотелось убедиться, что физик все-таки написал заветные слова в бумажке. С затаенным ужасом я переворачивала белые страницы до нужной.
"Физика — зачтено" и напротив в соседней строчке размашистая роспись преподавателя.
С моих плеч словно свалился огромный камень. Облокотившись о холодную стену, я любовалась заполненную страницу с зачетами. Последующие три экзамена казались не таким сущим кошмаром.
— Ты молодец! — бойфренд Кристины по-дружески похлопал меня по плечу.
Получив в деканате печать в зачетную книжку о допуске к экзаменационной сессии, я со спокойной душой направилась домой.
***
— Значит, скоро все закончится? — эльф лежал на кровати, сложив ногу на ногу и лениво покачивал ступней.
— Угу, — равнодушно буркнула, не особо вслушиваясь в его слова, поглощенная текстом учебника.
Первый экзамен уже был не за горами. Глаза уже болели от черных букв и яркого света настольной лампы. Сладко зевнув и не менее сладко потянувшись, я устало потерла слезящиеся глаза. За окном уже давно стемнело и только в нашей квартире горел свет. Мельком взглянув на часы, я поразилась тому, что так поздно засиделась над учебником.
— Уже поздно, — вторив моим мыслям, Дарий облокотился руками о стол и прикоснулся губами к моей макушке.
Вырвав у меня из-под носа толстый учбник, эльф спрятал его в тумбочке. На мое мычание-протест он только откатил стул на колесиках, на котором я сидела. Взяв меня на руки, он отнес сначала в ванну, где помог сонной человечке ополоснуть теплой водой лицо, а затем вернул в спальню.
— Только переодеваться я буду сама! — до сонного сознания дошла мысль, что я так и просидела весь день в свитере и джинсах.
