Буквально через несколько минут девушка вывела меня на поляну, практически заросшую нужной мне травой. От неожиданности я замер, не в силах выдавить ни слова.
— Смотри! Я нашла то, что нужно?
— Ты же мое чудо… — выдохнул я и, поддавшись порыву, подхватил ее на руки, крепко стиснув в объятьях, и прокружил под ее заливистый радостный смех.
— Только не бери очень много, лесу тоже нужно это растение, — попросила Аврора, пристально глядя мне в глаза.
Я лишь удивленно приподнял бровь. В планах и не было набирать много, достаточно малости, ну еще пучок-два про запас — не больше. Мне прекрасно известно, что многие животные лечатся этой травой, даже хищники могут пожевать в случае нужды. Но вот откуда это известно Авроре…
Впрочем, может, до потери памяти она как раз и увлекалась изучением растений, животных, может, еще насекомых? Знает же, чем питаются бабочки в домашних условиях. Поспешно заверил ее, что не возьму больше, чем нужно.
Девушка тут же просияла, одарила нежным поцелуем и отправилась собирать последние осенние цветы, напевая какую-то неизвестную мне мелодию.
— Пожалуйста, не уходи только никуда, хорошо? — крикнул ей вслед, передернувшись, вспомнив тот всепоглощающий ужас, испытанный, когда не увидел ее рядом.
— Почему?
— Я… — и осекся. Повторить фразу об опасности нахождения в лесу? Откуда-то зрела уверенность, что Авроре не страшна и встреча с хищниками. Вернее, они просто обойдут ее стороной. Тогда что? — Я боюсь тебя потерять.
Выпалил чистую правду и замер, ожидая реакции. На ее лице отразилось изумление, быстро переросшее в растерянность. А в следующий миг она вновь повисла у меня на шее, обдав яблочным дыханием.
— Никогда тебя не оставлю, верь мне… — шепнула девушка мне на ухо с неожиданной уверенностью и серьезной, отступила на шаг и вновь легкомысленно закружилась в лучах солнца, заставлявшего ее волосы сиять огнем. — Я буду здесь, на поляне, не переживай.
Покачав головой, с удивлением понял, что очередные чудачества Авроры уже почти не удивляют, скорее, отзываются внутри нежностью. Усмехнувшись, наконец-то занялся тем, зачем сюда пришел — сбором трав.
Этот процесс долгий и требовал недюжинной сосредоточенности — нельзя повреждать корни многолетнего растения, каждый срезанный стебелек следовало осторожно укладывать на чистую льняную тряпицу, смоченную водой, чтобы как можно дольше сохранить их свежий вид и полезные свойства. Дома проведу первичную обработку, позволяющую хранить растение дольше, но до него еще нужно донести эту ценность. Попутно обнаружил еще несколько менее редких трав, часто используемых в моих зельях.
Краем глаза не забывал следить за Авророй. Напевая, девушка плела себе венок. На ее одухотворенное счастливое лицо хотелось смотреть бесконечно. Внутри вновь поднялась волна нежности. Не верилось, что это рыжее чудо назвало меня своим избранником… А я даже не удосужился поинтересоваться, что именно она вкладывает в значение этого слова. Впрочем, вряд ли что-то, отличное от общепринятого. Да и мало ли у нее и без этого тайн? Надеюсь, со временем мне откроется хотя бы часть из них.
— Рори, нам пора возвращаться. Через несколько дней, если захочешь, можно будет прийти еще, — ласково позвал ее, когда закончил укладывать в сумку собранные травы. Она тут же просияла, услышав сокращенное имя.
— Ага. Смотри, правда, красиво? — подбежав ко мне, демонстрируя венок из разноцветных листьев, веточек и колосков.
Мысленно примерил на нее такой же наряд из листьев, как в сказках. Нет, не то. Тогда представил, что на ней только этот венок и больше ничего… Если лесные феи существуют, то, верно, должны выглядеть именно так.
— Дэн-Дэн? — девушка нахмурилась, когда я совсем уж затянул с ответом.
— Очень… Тебе безумно идет. И оригинально. Я думал, ты собирала цветы.
— Ага. Но они для тебя, вот, — и она протянула мне венок, что прежде прятала за спиной.
— О, спасибо, — пробормотал я растерянно, принимая подарок.
Он сплошь состоял из смутно знакомых мелких голубых цветочков с желтыми прожилками. Присмотревшись внимательнее, я едва не выронил его от шока.
— Это же… Это же… — я открывал и закрывал рот, не в силах произнести название одних из самых редких и ценных цветов нашего мира.
Да оно по свойствам ценнее многих драгоценных камней, используемых при создании артефактов, и применяется не только в целительстве. Я сейчас держал в руках целое состояние.
— Я знала, что тебе понравится! Лес разрешил взять немного на подарок, но если решишь использовать, то можно только для благих целей, иначе он рассердится, — уточнила Аврора серьезным тоном, после чего вновь улыбнулась и ловко водрузила его мне на голову.
Спрашивать, что она имела в виду, я не решился. В любом случае, эти цветы в некоторых случаях могли спасти даже от смертельных заболеваний. А в копилку странностей девушки прибавилась еще одна.
— Ну что, домой? Будем сегодня снова учиться готовить? — и скорчила умильную рожицу, заставив фыркнуть.
Чудо, как есть чудо… Мое чудо…
14. Снег
Дэниел
Дни шли за днями, а я с каждой минутой все больше влюблялся в Аврору, хотя казалось, что больше уже некуда. Но в такую, как она, невозможно не влюбиться. Ворвавшись в мою жизнь ярким жизнерадостным вихрем, накрепко поселилась в сердце. И, боюсь, если решит когда-нибудь покинуть меня, заберет его с собой. О своем прошлом так больше ни разу и не заговорила. То ли оно все так же спрятано за семью замками и по-прежнему ей недоступно, то ли настоящее ее устраивало больше. И глубоко в душе я эгоистично был рад этому. Наши совместные походы в лес за травами превращались во что-то невероятное, волшебное. Девушка все так же легко порхала между деревьями, восхищаясь любой мелочью, будь то любопытная белка, хватавшая с ладони заботливо приготовленный орешек, или просто опавший лист, раскрашенный осенью в немыслимые цвета. В такие моменты я себя чувствовал так, будто касался сказки. А позже Аврора, затаив дыхание, с восторгом наблюдала, как я готовил зелья, принимала посильное участие, искренне радуясь малейшему успеху.
Мне все еще не верилось, что это рыжее чудо — не сон, не понимал, чем мог заслужить такое счастье, но наслаждался каждой минутой, проведенной с ней. Без нее даже дышать было больно. Полностью погряз в ней, не в силах безболезненно расстаться даже на несколько часов. В этом удостоверился, когда спустя пару недель все же уехал в город за редкими ингредиентами, бытовыми мелочами, артефактом для нагрева воды в душе и, конечно же, теплой одеждой и обувью для моей лесной красавицы.
Простой поход за покупками превратился в каторгу. Чем больше времени проводил без Авроры, тем несчастнее себя чувствовал. Хотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать.
Селяне тоже постепенно привыкли к ней и по-своему прониклись, хоть девушка ни с кем из них почти не говорила, лишь стеснительно улыбалась и норовила улизнуть во двор. Зато с удовольствием проводила время с детьми. Доходило до того, что ко мне приходили за каким-то простеньким снадобьем от головной боли и приводили с собой пять-шесть ребятишек. Купив нужное, уходили, а детей «забывали». Разумеется, на несколько часов, затем возвращались и с извинениями забирали, оставляя взамен свежие продукты. Аврора искренне наслаждалась обществом, как она выражалась — «маленьких людей», поэтому вскоре такое проворачивали, уже не скрываясь — каждый мог в случае нужды привести свое чадо и оставить девушке на попечение. Несколько раз предлагали за это деньги, но Аврора воспротивилась, и я ее поддержал. Свежие продукты всегда к месту, как и хорошее отношение, а деньги селяне дают за наши снадобья.
