Веки девушки затрепетали: солнце поднялось выше и теперь светило ей в лицо. Она лениво поморгала, стряхивая сонливость, потянулась и наконец широко раскрыла большие ярко-голубые глаза.
В горле Шарки стало еще суше, щеки разгорелись, что-то кольнуло в груди и даже в паху: это было странно, это происходило редко, а при виде женщины вообще впервые. Но надо признать, таких прекрасных женщин ей еще видеть не доводилось.
– О, ты проснулась! – радостно воскликнула девушка и подалась к ним. Но Дэйн с той же недружелюбной гримасой спрыгнул с кровати и встал между чужачкой и сестрой.
– Уймись, – прошипела Шарка, отпихнула его и вскочила с постели сама. Но ноги немедленно предали ее, мир опять упал – и Шарка оказалась на коленях незнакомки.
Та рассмеялась и помогла ей заползти на свою кровать. Чертова комната вокруг снова пустилась в пляс. В руках у Шарки оказалась фляга с водой – наверное, ее дала гостья. От жажды сводило горло, но, когда Шарка поднесла флягу ко рту, Дэйн вцепился в ее руку.
– Твой брат – настоящий боец, – сообщила незнакомка. – Не разрешал к тебе подойти, не позволял дать тебе хотя бы напиться. Эй, малой, – она взяла у Шарки флягу и отхлебнула, – ты правда думаешь, что я хочу вас отравить?
Шарка приложилась к фляге и осушила ее несколькими огромными глотками.
– Спасибо, – простонала она, чувствуя, что тело снова в ее власти.
– Пф, было бы за что. – Девушка поджала под себя ноги, усаживаясь поудобнее, чтобы видеть Шаркино лицо. – Я Тлапка, кстати.
– А я Лишка, а это Томи. – О своих новых именах Шарка и Дэйн договорились еще в лесу. – Расскажи мне, что случилось-то? Я ничего не помню…
– Какие-то мудилы пытались напасть на тебя, – ответила Тлапка. – Я их отогнала, а потом притащила тебя сюда, сама бы ты не дошла. А я как раз искала, где бы остановиться.
Шарка похолодела.
– А кто это был? Ты не видела?
Память начала просыпаться. Она вспомнила, как ее подхватили и потащили, как она безуспешно пыталась освободиться своими силами… Хорошо хоть, догадалась не звать сразу демонов!
– Какие-то разбойники, наверное. В этих краях много всякого отребья шастает.
– Но не стражи?
Дэйн сзади сильно дернул Шарку за растрепанную косу. Уголок рта Тлапки приподнялся в легкой усмешке.
– Не-а, точно не они. Иначе я бы с ними не церемонилась.
Вздох облегчения отдался сильнейшей болью в голове, которая все еще гудела после вчерашней попойки. Шарка схватилась за виски и заскулила.
– Эй. – Тлапка поднялась с кровати. – Отдохни. А я попробую найти здешнего хозяина. Спрошу, не против ли он, если я тоже здесь остановлюсь.
Она тихонько вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Дэйн снова оказался перед Шаркой.
«Тебя могли схватить и убить! Это могли быть стражи! Не пей больше никогда и возьми себя в руки. Мы в опасности! Мы должны быть осторожнее всех на свете».
Все это, понятно, Дэйн разбавлял ругательствами. Ощущение собственной взрослости придавало ему задора, так что даже лихорадочная бледность почти сошла с лица.
– Я смотрю, ты отлично себя чувствуешь, – кисло отозвалась Шарка.
«И эта девушка, ты ей доверяешь? Мы ничего про нее не знаем!»
– Если бы не она, кто знает, что бы мы сейчас делали?
«Я больше не оставлю тебя одну».
– Ох, заткнись, умоляю тебя! – рассердилась Шарка и откинулась на спину. – Не одному тебе тяжко! Заткнись! – Она перевела дух. В голове стало немного тише, и Шарку больно уколола совесть. – Прости. Такое больше не повторится. Сегодня мы соберемся, а завтра уже отправимся в путь. Хорошо?
Ближе к полудню Шарка и Дэйн вышли в столовую. Хоболь уже вернулся с охоты: судя по его недовольному молчанию, появление Тлапки не привело его в восторг. Но она сидела здесь же, над кружкой с травяным настоем – значит, как-то им удалось договориться.
Шарка и Дэйн сели напротив. Хоболь молча поставил перед ними по миске своей неизменной похлебки и вышел из столовой.
– Я не стала ему рассказывать о тех ублюдках, – прошептала Тлапка. – Дед, наверное, совсем не в себе: расспрашивал меня про короля, про Яна Хроуста, запросил каких-то невероятных денег. Но мы все решили.
– А ты – за кого? – спросила Шарка.
– Я сама за себя. Мне плевать на стариков, вцепившихся в свои троны синеющими пальцами. Но Хоболю я, конечно, сказала, что за Хроуста. Только дурак не поймет, на кого этот охотник тут молится.
– Ага, – ответила Шарка и уткнулась в свою миску. Немудреное блюдо малу-помалу возвращало ей силы, но она не представляла себе, о чем заговорить с Тлапкой, чтобы ненароком не сболтнуть лишнего. Кольцо лежало в нагрудном кармане, его тяжесть успокаивала, тени по-прежнему чернели в углах. И говорить с Тлапкой было совершенно не обязательно, как намекал разумный Дэйн, но отчего-то Шарке этого страстно хотелось.
Когда их деревянные ложки уже соскребали со дна последние капли, Тлапка предложила:
– Не хотите прогуляться, Томи и…
– Лишка. – То, что Тлапка забыла ее, пусть и фальшивое, имя, отозвалось в Шарке легкой обидой.
– Лишка, – расплылась в улыбке Тлапка, – какое милое имя, как из сказки.
Обида испарилась.
– Давай, конечно.
Дэйн рассерженно вздохнул, но двинулся следом. «Я же сказал, что больше не оставлю тебя одну», – заявил он, поймав взгляд сестры.
Снаружи их встретил совсем уже теплый весенний ветерок вместе с птичьими трелями и скрипом зеленеющего леса. Вокруг Тхоршицы леса и рощи были совсем не такие. Время скрутило ветви местных деревьев в костлявые лапы, а корни сплелись между собой так плотно, что почти не оставили места траве. Летом из-за плотных крон тут, должно быть, царил полумрак – это подтверждали густые мхи на стволах и ветвях, похожие на старые истлевшие тряпки.
– Как ты нашла этот дом? – спросила Шарка, чтобы как-то начать разговор, пока они забирались все дальше в чащу. Все же она следила за тем, чтобы не терять приют из виду.
– Так и нашла, – пожала плечами Тлапка. Шарка заметила у нее на поясе ножны с ножом. – А что?
– Хоболь говорил, это непросто.
– Фу-ты ну-ты! Мой отец тоже был охотником, и я в лесах что-то да понимаю. И даже моих знаний хватило, чтобы его отыскать.
Значит, для стражей и прочих, кого могли послать за Шаркой и Дэйном, это тоже дело нетрудное…
– Мы с моей лошадкой прошли много верст без отдыха, и я искала хоть какой-то ночлег, – продолжала Тлапка. – Вышла на поляну, увидела, как эти два козла тащат куда-то бедную пьяненькую тебя, и не смогла не вмешаться.
Шарка вдруг почувствовала в воздухе влагу. Они вышли на каменный берег бурной горной речки, над которой весело переливалась радужная дымка. Тлапка села на большой плоский камень, нависавший над водопадом, достала из походной сумки два яблока и кинула Шарке и Дэйну. Шарка села рядом. Дэйн, подкупленный яблоком, нерешительно потоптался, а затем, утратив бдительность, отвлекся на ящерицу, вылезшую погреться на солнце … Наконец-то ребенок внутри него одержал победу над взрослым.
