– Нет, не успел – потерял сознание. А второго шанса его спросить не представилось. У меня на руках был Финч, а еще надо было возвращаться к вам с Салливаном. Я решил: положу сукина сына на сани и возьму с собой, а как будет время, разберусь с ним. – Следопыт помолчал. – Но он удрал.
– Удрал?
– Я оставил его одного ровно на столько, сколько требовалось, чтобы запрячь змей. Ну не совсем одного – с ним был Финч, если это что-то меняет. А когда вернулся, его уже не было.
– Вы же сказали, он потерял сознание. Что у него были прострелены ноги.
– Потерял, и ноги были просто в мясо, пара костей точно перебита. Такие раны не изобразишь. Но когда я вернулся, его не было. Только следы остались. И под словом «убежал» я подразумеваю, что он действительно убежал. Мчался, как заяц, куда-то в направлении развалин. Наверное, я бы смог его выследить, но было не до того.
– На первый взгляд, – сказал Гилфорд, осторожно подбирая слова, – это невозможно.
– На первый взгляд это хрень какая-то, но я говорю о том, что видел собственными глазами.
– Вы сказали, с ним был Финч?
Том нахмурился; его заиндевевшая борода вздернулась, выдавая степень недовольства.
– Был-то он был, но ничего вразумительного я от него не добился.
Гилфорд обернулся к геологу. У того на лице отражались не только все невзгоды, обрушившиеся на экспедицию с момента гибели Гиллвени, но и крайнее унижение человека, не справившегося с властью, – начальника, потерявшего людей, за которых он официально нес ответственность. Не было больше ни всегдашней напыщенности, ни достоинства в застывшем взгляде, лишь понимание собственной несостоятельности.
– Доктор Финч?
Геолог поднял на Гилфорда взгляд. Огонек его внимания слабо замерцал, точно фитилек свечи.
– Доктор Финч, вы видели, что случилось с человеком, о котором говорил Том? С раненым?
Финч молча отвернулся.
– Не трать время, – бросил Том. – Он нем как рыба.
– Доктор Финч, если мы будем знать, что произошло, это может помочь нам. Помочь благополучно вернуться домой, я имею в виду.
– Это было чудо, – произнес Престон Финч.
Голос у него был скрипучий, как наждачная бумага. Следопыт с изумлением уставился на ученого.
– Доктор Финч, – мягко продолжал Гилфорд, – что именно вы видели?
– Он исцелился. Кости срослись, раны затянулись. Он встал на ноги, посмотрел на меня и засмеялся.
– Это все?
– Это то, что я видел.
– Это нам очень поможет, – сказал Том Комптон.
Следопыт нес дежурство. Гилфорд забрался в шалаш вместе с Финчем. От ботаника разило закисшим потом, змеиными шкурами и отчаянием, да и от самого Гилфорда пахло не лучше. Миазмы человеческих тел мгновенно заполнили тесное пространство. В морозном воздухе клубы пара от дыхания оседали кристалликами льда.
Что-то вдруг вновь вывело Финча из оцепенения. Он устремил взгляд сквозь щель в шкурах в ледяную ночь.
– Это не то чудо, которого я хотел, – прошептал он. – Вы это понимаете, мистер Лоу?
Гилфорд промерз до костей. Ему с трудом удалось сосредоточиться.
– Я не очень разбираюсь в таких вещах, доктор Финч.
– Разве не так вы обо мне думали? Вы с Салливаном? Престон Финч, фанатик, ищущий доказательств Божественного вмешательства. Вроде тех чудаков, что утверждают, будто нашли обломки Ковчега или Животворящий Крест?
Голос Финча казался древним, как ночной ветер.
– Мне очень жаль, если у вас сложилось такое впечатление.
– Я не обижаюсь. Наверное, я и впрямь фанатик. Можете считать это хюбрисом, грехом гордыни. Я не продумал все как следует. Если природа и Божественное больше не отделены друг от друга, значит могут существовать и темные чудеса. Этот кошмарный город. Этот человек, чьи кости срослись у меня на глазах.
«А также тоннели в земле, и мой двойник в изорванной военной форме, и демоны, жаждущие воплощения. Нет, не так. Пусть все это окажется иллюзией. Результатом переутомления и переохлаждения, голода и страха».
Финч мучительно закашлялся в кулак.
– Это совершенно другой, новый мир, – сказал он.
Отрицать это было невозможно.
– Нам надо поспать, доктор Финч.
– Темные силы и свет. И все это на наших плечах. – Ученый печально покачал головой. – Я никогда этого не хотел.
– Я знаю.
Молчание.
– Мне жаль, что вы лишились ваших снимков, мистер Лоу.
– Спасибо вам за эти слова.
Финч закрыл глаза.
Они шли каждый день, делая короткие переходы.
Они пробирались звериными тропами, каменистыми руслами рек, бесснежными прогалинами под минаретными деревьями и полынными соснами, чтобы не так бросались в глаза следы. Время от времени следопыт оставлял Гилфорда присматривать за Финчем, а сам, взяв нож, уходил на охоту. Питались они теперь главным образом змеиным мясом, а когда не удавалось его раздобыть, довольствовались мотыльковыми ястребами. А вот овощей, за исключением скудных корешков, добытых с большим трудом, или жестких зеленых игл минаретных деревьев, вываренных в воде, они не видели уже который месяц. У Гилфорда шатались зубы, а зрение утратило былую остроту. Финч, потерявший очки еще в первой стычке с партизанами, практически ослеп.
Шли дни. Если верить календарю, до весны оставалось всего ничего, но небо было все таким же серым, а ветер – холодным, пронизывающим. Гилфорд привык к ноющей боли в суставах, сопровождавшей каждое его движение.
Он часто гадал, замерзло ли Бодензее. И суждено ли им добраться до озера.
Растрепанный дневник он хранил за пазухой, ни на миг с ним не разлучаясь. Чистых страниц почти не осталось, но время от времени Гилфорд царапал короткие записки для Каролины.
Он отдавал себе отчет в том, что силы мало-помалу его покидают. В поврежденной ноге день за днем крепла боль. Что же до Финча, то он выглядел так, будто его вытащили из мусорной кучи.
За три дня температура воздуха выросла, и сразу полили холодные весенние дожди. Весне люди были рады, а вот слякоти и ветру – не очень. Даже меховые змеи стали мрачными; они отощали, питаясь добываемыми в грязи остатками прошлогодней растительности. Одно животное ослепло на правый глаз: пораженный катарактой, он подернулся молочно-белой пленкой.
С запада надвигались грозовые тучи. Том Комптон отыскал скалу, к которой привалился отколовшийся пласт породы: естественное укрытие с проходами с двух сторон. Внутри лежал песок, усеянный пометом какого-то животного. Гилфорд забаррикадировал оба прохода палками и завесил шкурами, а снаружи привязал змей, чтобы те в случае чего подняли тревогу. Но если эта пещерка и служила кому-то логовом, его обитатель, судя по всему, не собирался возвращаться.
