Неаполь — это заразно!
— Ну, рассказывай, — примостившись рядышком, вытянув ноги, добродушно усмехнулся рокер, глядя как я, не достающая до пола даже носочками кед, болтаю ими в воздухе, довольно щурясь. — Где пропадала? Чего не звонила? Совсем нас забыла, да?
— Вас забудешь, ага, — хмыкнула, сунув замерзшие руки в карманы, привычно сутулясь. И прищурилась, глядя на монитор в конце комнаты, отображающий картинки с камер видеонаблюдения, натыканных по всему клубу. А ничего так у них фирма пашет, обстоятельно к делу подошли мои друзья-приятели… — Не спрашивай, Олег. Где я была, там меня теперь нету. А это главное. Ты лучше скажи, как докатился до жизни такой?
— Такой — это какой? — удивленно вскинул брови брюнет, пока я, поближе пододвинув к себе хромированную пепельницу в виде закрытого шарика на ножках, пыталась закурить. Попутно обдумывая, как бы расспросить его о жизни личное, не нарушив при этом конспирацию и не ляпнув его секретную кодовую кличку?
Спросить не успела — в распахнутые двери, обгоняя друг друга, выставляя подножки и отпихивая локтями, неожиданно ввалились два смутно знакомых персонажа. Один темноволосый и худощавый, в черной майке и таких же джинсах, с серьгой в ухе, а второй слегка сонный, светловолосый и лохматый. И оба синхронно застыли, поперхнувшись своими вопросами, которые, по всей видимости, в срочном и неотложном порядке собирались задать Олегу.
А я крепко затянулась, с тоской думая о том, что моему бедному больному желудку сегодня точно придет полный и безоговорочный писец.
Честное пионерское — перепить Женьку, а тем более Кощея мне еще не удавалось ни разу…
* * *
Владислав Алёхин всегда считал, что просыпаться нужно только с любимой женщиной.
Те, кто пришел в его постель на одну ночь, столько же должны там и оставаться, не больше и не меньше. Совместные готовка, завтраки, обсуждение планов на день грядущий — все это касалось его близких людей, его семьи. Тех, кто входил в круг его доверия.
И надо признать, этот круг был весьма узок. И если говорить уже совсем на чистоту, то раньше его не было вовсе — даже собственных родителей Влад кем-то близким не считал.
Впрочем, его вины здесь не было. Чета Алёхиных особо никогда и не скрывала, что видят в старшем брате лишь наследника огромного состояния, человека, на чьи плечи впоследствии ляжет семейный бизнес. Всего лишь выгодный проект, в который стали вкладывать деньги сразу после рождения младшего сына.
Если говорить честно, то вспоминая детство, нельзя сказать, что все было совсем уж плохо. Влад был рад брату, любил его, заботился и оберегал, но… Родители решили иначе. И младший отпрыск был отправлен на воспитание к бабушке, а заботу о старшем взвалили на многочисленных нянек, учителей и репетиторов. Благо бизнес, с самого начала идущий в гору, вполне позволял оплачивать подобные расходы.
Беззаботная жизнь кончилась, так и не начавшись, и Владислав в одночасье лишился и семьи, и брата. Да, со временем успокоился, принял это как данность и стал тем, кем его хотели видеть. Да только мечты о собственной семье никуда не делись.
Любому человеку хочется видеть рядом кого-то близкого и родного. Однако впускать в свою жизнь кого-то постороннего старший сын Алёхиных так и не научился. Да и натура дельца, любовно взращенная в нем отцом и его компаньонами, не позволяла сходиться с людьми. Что говорить — она мешала и наладить отношения с собственным братом.
Влад не пускал в свою жизнь посторонних, не выстраивал долгих и нежных отношений с прекрасным полом, предпочитая ограничиваться короткими встречами для удовлетворения насущных потребностей…
И сейчас, проснувшись в одной постели с девушкой, искренне не понимал, как так получилось.
Нет, прошлый вечер он помнил прекрасно. Вечеринка, организованная братом, едва ли не побила рекорд прошлой, на которой отмечали получение красного диплома, а следовательно, утверждение проекта нового клуба. Ну и окончательную установку даты свадьбы младшего Алёхина, которая должна была состояться в день открытия «Анубиса» и отмечаться там же.
Слегка ошалевшие от приезда Станиславы байкеры гульнули на славу. Впрочем, та тоже недалеко ушла, пожалуй, даже слишком. Кажется, она ухитрилась споить даже неприступную…
Но главное было не это. Переломным моментом вечеринки стал звонок от Неаполь, которая на сегодняшнем разгуле не присутствовала в силу каких-то обстоятельств. Каких именно, Харлей пояснил чуть позже, отведя обоих братьев в сторонку.
Отец неформалки был болен. Утром должны были отдать результаты обследования, и Неаполь хотела присутствовать там лично, чтобы все узнать из первых рук. Но, к сожалению, ее старенький, поддержанный «Мустанг» как всегда не вовремя испустил дух, по закону подлости за чертой города, а ближайший поезд должен был быть только на следующий день. Естественно, бросить свою девушку ночью на трассе Харлей не мог, и моментально уехал, попросив друзей позаботится о Стаське, пока его не будет.
Сам он не пил, чтобы присматривать за сестрой… и, как оказалось, не зря. Он не хотел, чтобы мелкая влезла во что-нибудь, и не видел ничего криминального, если она после пьянки переночует в компании Ришки и под опекой своего друга и ее жениха. Ну, и его брата.
И вот на этого самого брата как раз и легла ответственность транспортировать перебравшую Стаську в квартиру Алёхина, ибо перед данным событием Станислава невесть каким образом ухитрилась не только перепить сисадмина, но и споить не переносящую алкоголь Арину! И выключились эти две красавицы едва ли ни в обнимку, прямо на диване в вип-комнате «Максимуса»…
Пожалуй, не стоит вспоминать, какими глазами на них посмотрела консьержка, когда не самые примерные жильцы дома ввалились в подъезд, неся на руках не подающих признаков жизни девушек.
До квартиры они добрались благополучно, и Миха, естественно, утащил Арину наверх, в их постель. А так как другого спального места больше не было, Владу пришлось укладывать Станиславу на диван, на котором спал он сам вот уже как полгода. Строительство его собственного дома немного затянулось, да и его вроде отсюда никто не гнал, да и вообще… Короче, не суть!
Сам факт, что диван, выполненный на заказ, имеющий форму буквы «п» и длину около шести метров, мог принять и куда большее количество народа.
Владислав точно помнил, что сестру Харлея он уложил спать на другом конце огромного спального места, и случайность встречи почти равнялась нулю…
В таком случае, как же так получилось, что он проснулся, обнимая Станиславу?
Невольно нахмурившись, Влад попытался высвободить затекшую руку или пошевелиться… Бесполезно. Стаська только что-то буркнула во сне, прижавшись к нему еще крепче, обнимая руками, да еще и ногу ему на бедро закинула. Уткнулась носом в грудь… и затихла.
И только тут до Цепеша, наконец-то, дошло — маленький аккуратный носик вечной Харлеевской занозы был просто ледяным!
