Пододвинув темную керамическую кружку поближе к девушке, задал всего один вопрос, без малейшего давления в голосе:
— Что случилось?
— Жизнь не получилась, — Станислава откровенно усмехнулась, хотя эта усмешка, полная горечи и злобы, больше походила на натуральный оскал. Едва пригубив напиток, она обхватила керамику ладонями, кажется, совершенно не замечая, что напиток в ней был чертовски горячим. Сделав еще глоток, она потерла пальцами переносицу, невесело добавив. — Я не знаю, как тебе это объяснить, Цепеш… Я даже толком не знаю, на кой хрен я вообще здесь. Просто… не знаю. Мне хреново. Вот и всё.
— Этому есть причина, — невольно выгнув брови, спокойно заметил Алехин. — И, если ты позволишь, я бы хотел ее услышать.
Сестра Харлея молчала долго. Она все так же смотрела в пустоту, слегка покручивая чашку в руках, явно раздумывая над ответом, или же просто пытаясь совладать с эмоциями, либо просто подобрать правильные слова. За что Влад ее уважал — Стася никогда не старалась показать, как сильно ее обидели или задели, и потому всем произошедшим с ней если и делилась, то исключительно в качестве лишнего повода посмеяться над случившимся. Тоже самое она пыталась проделать и сейчас.
Но теперь, что и как бы она не сказала, мужчина все равно бы воспринял в новом для себя свете.
— Эту причину зовут Глеб Зеленский. Лучший друг моего мужа, — невесело отозвалась Стася, сделав еще глоток. Взгляда она так и не подняла, да это было и не нужно. И так понятно, что признание ей давалось с заметным трудом. — Он… всегда был слишком прямолинеен. Его похабные шуточки выводили меня из себя. Он не гнушался распускать руки, как и наедине, так и незаметно на людях. Он даже в открытую предлагал с ним переспать, на что был посылаем далеко и надолго… Знаешь, я ни раз говорила на эту тему с Артуром, однако… Он же его друг, а значит, подобного быть просто не может! Я просто якобы пыталась рассорить их, чтобы свести общение к минимуму, вот и всё. Я пыталась это сделать, Влад. Я, знающая с детства, что такое мужская дружба!
— Я не помню ни одного случая, чтобы ты вставала между Харлеем и Михой, — вынужден был признать Алехин. — Ни разу. Ты не вбивала клинья даже между нами.
— Ты — старший брат Потапыча, — хмыкнула девушка. — Не совсем любимый, часто не понимаемый, слишком навязчивый и правильный, но… Разумный. Реально желающий добра Михе и всей остальной банде. Даже тогда я это понимала, отчетливо понимаю и сейчас. Но в их случае… это была не истинная дружба. И даже не слабое ее подобие. Скорее попытка двух людей с одинаковыми вкусами и статусами держаться вместе. И я пыталась намекать на это, но в ответ всегда получала только скандал. Наши отношения уже тогда были не ахти, а после вмешательства Глеба стали еще хуже. Артур всегда выбирал его, друзей и свой статус, а не меня. Я ведь не ради обиды пыталась ему что-то говорить, просто реально накаляло. Но все без толку. Полный писец настал четыре года назад, когда я уже как никогда раньше была близка к разводу.
— Что тебе помешало?
Цепеш не мог не спросить. Год… на тот момент всего год прошел после ее замужества, а это более чем достаточный срок для того, чтобы полностью узнать человека.
— Знаешь… — девушка негромко произнесла, снова вертя кружку в руках. И смотрела она все так же на ее содержимое и никуда иначе. — Из всей этой долбанной семейки меня уважала и, даже, наверное, любила только свекровь, как это ни странно. Я тогда была у нее в гостях. Мне поплохело, и она отказалась меня отправить домой с шофером. Поехала со мной сама, проводила до двери и была полна решимости лично проследить за тем, чтобы я легла отдыхать, но… Наша кровать, увы, оказалась занята. Артуром, Глебом и его подружкой.
Владислав резко вскинул голову, едва осознав услышанное. А Стася… вся ее поза, ссутуленные плечи и выражение лица на всех языках буквально твердили о том, что она не врет. Она в действительности застукала мужа на «горячем»…
— Он ведь давно предлагал мне это, — голос девушки звучал глухо, с заметной хрипотцой, а пальцы, сжимающие керамику, заметно побелели. — И Артур и Глеб. Я отказывалась, конечно. И была сильно… удивлена, когда увидела клубок обнаженных тел в нашей спальне. Меня хватило только на то, чтобы развернуться и выйти в коридор. А потом… пол качнулся, и всё. В себя я пришла уже намного позже, от громких криков свекрови, ругающейся с собственным сыном в соседней комнате. Знаешь, я впервые видела и слышала, как всегда культурный организатор выставок современной живописи кроет кого-то диким матом. Это был для меня новый опыт, во всех смыслах этого слова.
— И что было потом? — негромко поинтересовался Влад, усилием воли заставив себя остаться на месте. Он видел, как тяжело Коротышке даются эти признания, этот разговор и воспоминания, и больше всего хотел сейчас ее хотя бы обнять, но…
Понимал, что еще рано.
Подобные раны так просто не заживают.
— Я… — кружка снова оказалась на столе, а девушка обхватила себя руками за плечи, сильно сутулясь. — Я хотела тогда развестись, как никогда раньше. Но возвращаться было некуда, Влад. Предки от меня отказались, а мешать Харлею я не хотела. И свекровь очень просила не рубить с горяча. Да, она была реально зла, но все-таки это ее сын. Единственный. И она радела за наше счастье, как бы пафосно это не звучало. Она сделала все и даже больше, и Глебу больше не было жизни там. Он лишился уважения, партнеров по бизнесу, ему отказали все банки и он был вынужден уехать… И я дала Артуру последний шанс, хотя и не должна была… Я дура, да?
— На то была еще одна причина? — Алехин не спрашивал, он утверждал.
— Была, — Стася машинально закусила губу, с трудом выдавив из себя тихое признание. — Весомая. Но всё равно, я…
— Ты не дура, Стась, — ровным тоном заметил Владислав, отрицательно качнув головой. И тихо усмехнулся. — Я знаю тебя. Ты не стала бы идти на поводу у кого-либо и поддаваться уговорам. Значит, причина была серьезной.
— Возможно, — эхом откликнулась девушка, снова обхватывая остывающую кружку ладонями. Цепеш видел, что от нервов сестра Харлея снова начинает замерзать, и машинально потянулся к пледу, лежащему в углу дивана. Накинул его на Станиславу, заботливо укутав, и снова опустился рядом, так и не предприняв ни одной попытки приблизиться.
— Спасибо.
— Он здесь? — вместо ответа на слова благодарности спросил Влад. И, увидев вопросительно изогнутые брови, пояснил. — Тот «друг»… Ты его встретила.
— Я нашла тебе юриста, — поправив плед на плечах, отозвалась Стася. — Ольга Семенова, мы учились вместе в школе. Хватка у нее деловая, и образование подходящее, опыт, хоть и небольшой, но есть. Мы договорились с ней о встрече в клубе… И меньше всего я ожидала, что Глеб придут вместе с ней. Он женат на ее младшей сестре и… он сломает ее, Влад. Так же, как Артур сломал меня.
— Коротышка, он тебя не сломал, — мужчина снова усмехнулся. — Боюсь, это никому не под силу.
— Цепеш, посмотри на меня, — ядовито улыбнулась девушка, наконец-то поднимая голову. — Меня настолько выбила из колеи встреча с ним, что я перлась два часа под дождем, сама не понимая, куда и зачем иду. Меня хватило только на то, чтобы треснуть его по морде и сдать Илюхе… А теперь я сижу и плачусь тебе в жилетку. Совсем похоже на меня, да?
