— Уху, — согласилась, поднимаясь с дивана и якобы лениво потягиваясь. — Мне б кто юморной тоже чаю сделал… Лан. Сейчас чего съестного раздобуду и вернусь.
— Хорошо, — просто согласилась девушка, явно не заподозрив никакого криминала в моих действиях. Хотя, на самом деле кто знает, какие на самом деле бродили мысли в этой ухоженной головке — ларчик-то, как оказалось, с секретиком!
К моему счастью, разговорчивая официантка нашлась тут же, за барной стойкой на первом этаже. К счастью потому, что перекусить мне действительно не помешало бы. Испорченный лекарствами желудок весьма не вовремя о себе напомнил, так что Арине я почти не соврала на счет своих передвижений и целей.
А что до попытки получить нужную мне информацию… Разве есть злой умысел в простом разговоре с приятным человеком?
— Привет, — угнездившись на высоком стуле за стойкой, я кивнула девушке на ряд аппаратов у льдисто-зеркальной стены, машинально потирая живот, в котором неприятно ныл желудок. — Можешь молочный коктейль сделать?
— Легко, — пожала плечами Катерина. Задавать лишних вопросов, вроде кто я такая и почему тут шляюсь в неурочный час она не стала, и просто достала из небольшого холодильника молоко и мороженое. — Сироп какой?
— На твой вкус, — отозвалась, слегка поморщившись от не слишком приятного спазма. — Только не слишком приторный, и так желудок сводит.
— Гастрит? — понимающе улыбнулась девушка, закидывая в шейкер нужные ингредиенты. — Болезнь века людей, воспитанных на фастфуде. Понимаю, сама маялась одно время.
— Угу, он самый, — подтвердила, не став вдаваться в подробности. И словно невзначай, поинтересовалась с любопытством. — Слушай, а почему всё-таки Кавай-сан?
— Риш раньше просто «Кавайчиком» была, — хихикнула официантка, не отвлекаясь от работы. — Ну согласись, милая такая, аж прям жуть! Я когда ее в первый раз увидела, умилилась до невозможности, ну и окрестила так. Как сейчас помню: тихая такая, скромная, улыбчивая, всегда поможет, всегда поблагодарит… ну истинный кавай, так и хочется за щечки потискать!
— И как, тискала? — изумилась, переваривая интересную информацию. Опустим факт, что Риша не из высшего общества, к нему вернемся после, проглотив первый шок и недоверие. А пока… официанткой была, значит. В директора за счет Потапыча вылезла, что ли?
— Ха! — фыркнула Катя, наливая туда же сироп из высокой бутылки. — Да как нефиг делать! Я бы и сейчас потискала, да трогать невесту шефа как-то не с руки…
— Что, зазналась? — невольно усмехнулась, подпирая щеку кулаком. Подумала, достала из кармана пачку сигарет, но курить на голодный желудок не стала.
— Да ну, — вскинув брови, удивленно посмотрела на меня работница. — Чтобы Ришка и зазналась? Не, она как скромницей была, так и осталась. И с бывшими коллегами ведет себя так же по-свойски, нос не задирает. Все тот же милый кавайчик, это просто я стремаюсь вольничать.
— Хм… а как же она тогда со своим мягким характером, да в арт-директоры выбилась? — непритворно удивилась под мерное жужжание аппарата, взбивающего мне вожделенный «перекус». — За счет шефа, что ли?
— Не, — хохотнула чем-то довольная Катерина, доставая из-под стойки объемный пластиковый стакан. Лихо прилепила к нему круглую наклейку с названием клуба и гордо произнесла. — Руководство у нас дикое, но здоровское. Но это мы к ним и остальным байкерам привыкли, а Ришка когда пришла, скромняга — прям тряслась при их присутствии! А Михаил Александрович у нас с норовом, вечно злой и не выспавшийся, он вообще ее пугал до колик. Благо соседка его, наш админ бывший, Кавайчика научила любимый кофе шефа варить, и тот прям подобрел. Мы сразу-то не сообразили, только потом дошло, что он в ее присутствии весь остывает на глазах, и в руках себя держать старается, даже рычать прекращает, какой бы злой не был. Ты ее глаза видела? Синие-синие, глубокие… Ну, короче, наш шеф запал по полной!
— Да, глаза там что надо, — невольно согласилась, вспоминая красивые глазки Арины. В таких утонуть реально можно, сразу и не заметив. Только… с Михеевыми предпочтениями, да на скромницу запасть? — И что, она прям сразу согласилась с ним встречаться?
— Пошутила? — обалдевшее посмотрела на меня работница клуба, протянувшая руку к аппарату, тут же благополучно о нем забыв. — У Ришки пунктик на счет разницы положений, она долго считала, что официантка не пара директора. У нас тут начальник службы безопасности на пару с финансистом тотализатор устраивали: сначала на то, как долго она в клубе продержится, а потом завоюет наш директор ее или нет. Что тут только не было… И бегала она от него, и пряталась под столами… Короче, мы хором за них болели. И реально порадовались, когда они встречаться наконец-то начали.
— Ага? — вот тут я уже натурально удивилась, даже привстала слегка. — Прям порадовались? Ни зависти, ни порицания, ничего?
— А на кой хрен? — с таким же недоумением откликнулась Катерина, переливая коктейль в стакан. — У нас коллектив слаженный, своих мы любим, а Кавайчик как-то сразу вписалась. Да и за Михаила Александровича порадовались, видели же, как он ее любит. Все ждали официального предложения, но с Ришкиными комплексами, думали, не дождемся.
— Но они ж вроде как помолвлены? — вскинула брови, глядя как девушка ловко закрыла стакан прозрачной круглой крышкой и сунула в специальное отверстие синюю соломинку.
— Так всего полгода назад он ее уговорил, — фыркнула Катерина, выставляя передо мной мой «обед». — Они Новый Год в Тайланде отмечали, как вернулись, так и поставили всех в известность. Ну мы на них и обиделись хором! Мимо нас же само предложение прошло! Шефу тогда проставляться перед друзьями пришлось несколько дней подряд.
— А вы?
— А что мы? — пожала плечами официантка, убирая грязную посуду. — Мы рады были. Ну и ляпнули хором, что фиг позволим ей теперь среди подвыпивших мажоров скакать. Кавай на нас тогда дулась больше недели, за то что без работы ее оставили, благо хоть арт-директор выручил и к себе ее переманил. Ришка на чужой шее сидеть не будет и зарплату свою на совесть отрабатывает. Кстати, а ты с какой целью интересуешься?
Ага, вовремя Штирлиц спохватился, когда уже слил все пароли и явки…
— Просто, — фыркнула и присосалась к освежающему молочному коктейлю. Приятному, почти не сладкому, с мягким мятным привкусом. Как раз то, что надо! И не жирный совсем. — Должна же я знать, какие кадры тут моего братца окружают.
— Твоего… кого? — ни на шутку перепугалась работница, уронив тряпку, которой протирала стол за стойкой. Кажется, даже побледнела слегка! — Так ты… вы… сестра Ильи Алексеевича?!
— Ну, у Потапыча только вампир в родне, — усмехнулась, слезая с хромированного крутящегося стула. — Так что да, рыжего вашего я родня… Тьфу. Да выдохни ты! Я тут так, мимокрокодил, и «выкать» мне не надо. Ферштейн?
— Ага, — тут же повеселела Катерина.
Ну слава богу! А то увидела во мне какое-то непонятное существо с регалиями и статусом, расшаркиваться начала… Не люблю я этого. Тем более, это мой брат тут с Михеем разделяет и властвует. Я-то с какого бока?
