— Вот! — торжественно изрекла девочка, подойдя ближе.
Джемма опустила взгляд. Просто горшки, просто чернозём. Правда из двух уже торчат тонкие зеленые побеги.
— Как круто! — воскликнула она. Вроде бы восхищенно. — Ты сама тыкала луковицы в землю?
Мия важно кивнула.
— Конечно.
— Очень… качественно. А дедушка поливал?
— Нет, — она поморщилась. Хотела отмахнуться, но вовремя вспомнила о ноше в руках. — Он стоял рядом и только командовал. Вообще ничего сам не сделал.
Какое тонкое замечание. Мама громко фыркнула.
— Кажется, она познала жизнь, — она приложилась к чашке.
Мия, однако, не обратила внимания.
— Дедушка сказал, что мы можем забрать один с собой.
Только еще одной заботы ей и не хватало. Джемма снова покосилась на чернозем.
— Давай лучше приедем через неделю и посмотрим, как они выросли…
— Нет, я хочу смотреть каждый день, — тут же отбила дочь. — Заберем вот этот, — она стала высвобождать один из горшков, ничем не отличающийся от остальных. — Он будет самым красивым.
Тара под крокус опустилась прямо на стол и вокруг рассыпались черные песчинки. Мия тут же крутанулась на пятках, сделала несколько уверенных шагов и скрылась из кухни. Возражения ей не интересны. Джемма обреченно уставилась на горшок. Что ж… по крайней мере можно радоваться, что это не щенок.
— Забери, трудно что ли? — ворвался в мысли голос мамы.
Действительно. Трудно что ли? Джемма подняла на неё взгляд, продела палец в ушко чашки и подтянула к себе.
— К нам едут постояльцы, Уна и Тина в отпуске, я сама буду убирать номер и готовить. Мне еще и за цветком ухаживать?
Учитывая, что одно растение в горшке у неё уже есть…
— Нечего за ним ухаживать, — мама устало отмахнулась. — Поставь в кухне под носом, поливай иногда. Он отцветет через пару недель, тогда землю с луковицей можешь воткнуть в какую-нибудь клумбу. А если завянет, выбросишь — невелика потеря, — она подняла чашку, осторожно пригубила чай и не мигая уставилась Джемме в лицо. — Ну так что, как дела у твоего фикуса? Всё так же шелестит листиками?
Джемма повела плечом и тоже осторожно приложилась к чашке.
— Работает и язвит, правда язвит уже вроде бы меньше.
— Пхах! Глядишь, к концу месяца зацветет.
— Мне не смешно.
Мама подавила улыбку.
— Конечно, тебе не смешно.
В кухне повисла пауза, а в желудок снова упал камень. Джемма опустила взгляд в чашку. Когда она выходила за Престона, план казался идеальным. Почему всё так запуталось? Когда успело? Жизнь просто шла своим чередом, всё было нормально, и узел, в который заматывались все обстоятельства, казался несущественным.
И вдруг он стал таким существенным, что ходить мимо него уже невозможно.
Из груди вырвался тяжелый вздох. Бесконтрольно. В этот момент через стол протянулась рука и сжала пальцы Джеммы.
— Ты рассказала ему хоть что-нибудь про Мию? — тихо проговорила мама.
Она снова повела плечом.
— Нет. С чего я обязана перед ним отчитываться? Мы просто соседи, у него своя жизнь, у меня своя.
— Дже-е-ем… — мама покачала головой. — Ну кто же так поступает?
Хороший вопрос.
— Не знаю. Он просто… — она вырвала руку и сделала неопределенный жест в воздухе. — Просто сбивает меня с ног своим напором. Я не смогла. Он как таран! Харизматичный таран! Прёт напролом и всё.
Мама откинулась на спинку стула и обняла чашку ладонями.
— Уверена, ему хватит ума не язвить в сторону ребенка.
И это тоже беспокоило не в последнюю очередь.
Джемма открыла рот чтобы ответить, но очередные шаги заставили снова его захлопнуть. Они обе повернулись к двери. В проём влезла рыжая голова, локоны свесились почти до пола, а в серых глаза застыло любопытство.
— Ну может мы поедем? — проговорила Мия и выгнула бровки домиком.
Что её так тянет уехать? Да, она еще ни разу так надолго не уезжала из «Дома на холме», но не может же ребенка настолько тянуть домой. Или дело в неизвестном дяде, который там теперь живёт? Любопытство?
— Отстань от мамы, — Лилиан нетерпеливо отмахнулась. — Дай ей попить чаю.
— Но дома тоже есть чай! — взгляд Мии на секунду метнулся к бабушке и тут же вернулся к Джемме. — И ты обещала вишнёвый пирог.
Маленький хитрый манипулятор. Губы Джеммы дрогнули, и вопреки натянутым нервам по телу пошло солнечное тепло.
— Я помню, — она подняла чашку и демонстративно сделала глоток. — Купим его вместе.
Мия выпрыгнула из-за откоса и стала пританцовывать на месте.
— Тогда поехали! Давай-давай-давай!.. — она подбежала к Джемме, схватила за руку и потянула со всех своих небольших сил.
Чай плеснулся в чашке, но пролиться не успел. Джемма всё-таки поднялась со стула, бросила на маму взгляд из серии «её не остановить» и тут же была утянула из кухни. Невозможно сопротивляться ребенку, который хочет вишнёвый пирог и домой. Неясно, что больше, но это не важно. Всё равно оттягивать возвращение не имеет смысла. Это случится. И Иэну придётся смириться с новой информацией, а Джемме придется выдержать на себе очередной девятый вал.
Мия сама нашла свою шапку, сама влезла в куртку и застегнулась. Выскочила на улицу, понеслась к машине. Рыжие кудри поднял ветер и спутал еще больше. Сумки с вещами, естественно, остались забытыми у двери.
— Держи, — мама вышла следом, подцепила лямки и протянула Джемме. — Позвонишь, расскажешь, как фикус отреагировал на новости. Я за него волнуюсь.
— Ты чья здесь мать?
— За тебя поздно волноваться, — просто отмахнулась она. — Ты уже сделала все ошибки, которые только могла.
Глава 12
— А потом Кит подсел к Монике и начал рассказывать историю про кота уже ей. Представляешь?
Джемма глянула в зеркало заднего вида: Мия подалась вперед на своём бустере и красноречиво округлила глаза. Мол, «ты можешь вообразить такую ерунду?». Джемма скопировала её выражение лица и пораженно кивнула.
— Кошмар…
Как все девочки, когда сплетничают.
— Поэтому я передумала за него выходить, — дочь снова откинулась назад, всадила пластиковую вилку в пирог в контейнере и отломала кусок. — Он такой бестолковый! Присмотрюсь лучше к Фредди, он тоже симпатичный.
Джемма подавила смешок.
— Правильно, не торопись, — снова кивнула она и не спеша повернула руль. — Свадьба — это очень серьезно.
— Бабушка сказала то же самое. А дедушка хрюкнул — вот так: «хрп-рх» — и сказал, что «застрелит любого петуха, который будет ошиваться рядом с ней до двадцати одного». Что это вообще значит?
