Однако она только отмахнулась.
— Я рассчитывала на этого парня, — серьезно проговорила она и прикусила нижнюю губу.
Карандаш на секунду перестал крутиться, пальцы замерли. Иэн быстро отвёл взгляд. Это запрещенный прием! Кто прикусывает губы во время серьезного разговора?!
— Он мог просто испугаться ответственности, — он уставился на конец карандаша, на котором еще недавно был ластик. — Я профукал три первых заказа, потому что у меня тряслись руки, и я не мог внятно общаться с клиентами.
— Ты хотя бы пытался общаться, — припечатала Джемма.
И то верно. Но всё-таки кое-что в этой ситуации остаётся неясным.
— Зачем тебе сейчас администратор?
Зайка глубоко вздохнула.
— Хотя бы потому, что я не могу бросать гостей одних в такие моменты, как сегодня, — она обошла стойку, пробралась в узкое пространство и упала на стул.
Иэн крутанулся к ней.
— Гости уедут завтра, — он навалился на столешницу и посмотрел вниз. — Что будет делать нанятый человек с девяти до… которого часа? Шести?
— То есть, по-твоему, кроме Пакстонов можно никого не ждать? — выгнула брови Джемма. — Вот как?
Он открыто встретил острый взгляд.
— Даже если и приедет еще пара человек, это не фулл хауз.
— И мы возвращаемся к тому, что даже пара человек — уже ответственность, и я не могу бросать здесь всё без присмотра.
Логично. Она говорит правильные вещи. Хозяйка, бизнес-леди, работник месяца… Однако есть одно «но». Иэн подался вперед и перегнулся через стойку.
— Так ведь я же дома, — негромко проговорил он, заглядывая в серые глаза.
И её брови тут же скептически выгнулись, а губы чуть разомкнулись от удивления.
— Ты? — выронила Зайка.
И в холле снова стало тихо.
Снова выстрел, тишина и дым. Иэн на долю секунды метнулся взглядом к губам и вернулся к глазам. Собственные слова прозвучали неожиданностью для него самого, но менять что-то было поздно. Он уже согласился помочь один раз. Нанимать человека ради просиживания штанов — это трата денег и кофе, мешок которого Иэн на днях затолкал в шкаф на кухне, чтобы возместить выпитое им.
Здесь не нужен администратор. По крайней мере на ближайшие три недели.
— Слушай, — наконец, протянула Джемма. Каким-то нервным жестом прочесала светлые волосы, и длинная чёлка упала на глаза. — У тебя работа, ты давно нашел свой путь, я не могу просить тебя заниматься гостиницей.
Какое благородство души! Закачаешься! Иэн прищурился, чуть прикусил уже погрызенный конец карандаша, но ту же снова отпустил.
— Двадцать минут проследить за порядком — это всё равно что перекур.
— Но позже мне всё равно понадобится сотрудник.
— Наймёшь ближе к сезону, — (зачем он продолжает распинаться?) — А впрочем, что это я, да? — Иэн оттолкнулся от стойки и бросил на неё карандаш. — Делай, что хочешь.
Он сунул руки в карманы, резко развернулся и двинулся в сторону коридора. Работа заждалась. Заказчик уже наверняка согласовал шрифты, так что хватит играть в спасателя Малибу. Это был порыв, и он исчез. Очень быстро. Ну и замечательно.
— Иэн, — тихий голос ворвался в мысли и заставил затормозить на входе в коридор.
Чёрт.
— Я просто не думала о тебе, как о помощнике, — снова заговорила Джемма. Он медленно повернулся, только чтобы увидеть непривычно потерянное выражение лица. Такого хорошенького лица!
— Я… Ну… — начала Джемма и снова запнулась. Нервно заложила за ухо длинную светлую чёлку и почесала затылок. — Я вроде как одна тут всё разгребаю в последнее время. Без Престона оказалось… трудно. И я тоже виню его, что он за всё время так и не сказал тебе о нашем браке! — выпалила она. — Я просила, но он не слушал. Конечно, ты не примчался бы помогать мне с подготовкой к кремации, поминками, но… ты бы просто знал. Хотя бы…
Она замолчала. Молчание и воцарившаяся тишина вдруг пригвоздили к месту, будто ботинки попали в вязкую смолу. Каждое сказанное слово наотмашь дало по ушам, оглушая. Иэн не заметил, как выдернул руки из карманов, сцепил пальцы и начал заламывать их в разные стороны. Еще одна идиотская привычка, проявляющаяся редко, но метко. Чтобы не броситься в дверь и не вытянуть из кармана мятые сигареты, не стоять на ветру в одной футболке и кардигане, не дрожать там, неизвестно от чего: холода или сознания собственного бессилия.
Суставы пальцев характерно хрустнули.
Взгляд Джеммы метнулся к его рукам и застыл.
— Хм, — уголок губ с родинкой чуть изломился в улыбке. Не веселой и не насмешливой. Скорее какой-то горькой, уставшей. — Твои пальцы, — Джемма вяло махнула рукой в его сторону. — Престон рассказывал про это. Про грифель на пальцах. Всегда при этом так улыбался… Ну знаешь, как гордый родитель…
— Не знаю, — только и смог выронить Иэн.
Собственный голос прозвучал хрипло и глухо и оборвался к концу фразы. Взгляд Джеммы метнулся от рук к глазам. Она внимательно в них всмотрелась. Что? Удивилась? Пожалела малыша непризнанного гения? Иэн резко сунул руки в карманы, посмотрел вниз и шаркнул ногой.
— Чьи это руки? — вдруг спросила она.
Он вскинул голову. Джемма успела крутануться на стуле и теперь смотрела на приклеенный скотчем рисунок. О, ну отличная смена темы. Прямо как изо льда в кипящее масло.
— Ничьи, — бросил Иэн. — Собирательный образ.
— Правда? — она вскинула брови и снова развернулась к нему. — Они красивые. Наверное, в Лондоне тебя ждёт маленькая тоненькая балерина?
Ну да, ну да.
— Меня никто не ждет. А это просто рисунок.
Иэн рванулся вперед, наконец скрылся в коридоре и помчался к кабинету. Полы кардигана картинно захлопали по бёдрам. Пора уяснить, что с Джеммой Хант можно разговаривать только если чувствуешь себя победителем. Иначе она просто размажет, как мошку по стеклу.
Глава 20
— Объясни мне, нахрена Престону была нужна такая большая тачка?
Джемма отвернулась от бокового стекла и посмотрела на носатый профиль. Иэн внимательно следил за дорогой. Пальцы поочередно выбивали на руле ритм в такт Пинк из радио, а каштановые волосы завились крупным кольцом на сыром воздухе и вылезали из-под хипстерской шапочки.
Шапочка. Обновка. Наркодилер-раздолбай выехал проветриться. Наверняка кардиган он снял только потому, что тот торчал из-под парки.
Джемма ткнулась локтем в дверь и подперла голову кулаком.
— Что тебя не устраивает?
Ройс даже не повернулся.
— Что меня не устраивает? Это долбаный джип! — он импульсивно оторвал руку от руля и указал ладонью в лобовое стекло. — На нём же невозможно ездить по этим улицам! Парковаться тоже невозможно: половина задницы вечно торчит на проезжей части. Престон собирался участвовать в ралли?
