— Вставай, — скомандовал он и потянул ее за руку. — Я вытащу книги в холл, отвезём их в переработку.
Джемма послушно поднялась. Тонкой струной вытянулась вдоль его тела, задевая толстовкой свитер, и заглянула в лицо.
— А еще нам нужно развеять прах, — её рука сделала маленькое движение и оказалось прижатой ладонью к ладони. Пальцы переплелись и сжались.
Иэн на секунду оглох.
Что она сказала?
— Прах?
— Прах, — повторила Джемма. — Тот, что в банке.
Светлая голова мотнулась в сторону стеллажа. Иэн повернулся к полкам, остановил взгляд на бурой пыли за стеклом. Он ведь сам недавно думал, что пора избавиться от банки. Так в чём же дело?
— Уже? — он снова повернул голову и посмотрел на Джемму.
Она так и не отступила, так и не вырвала руку. Её маленькая ладонь всё еще грелась о его ладонь.
— Прошло три недели, — Зайка опустила взгляд и уставилась ему в грудь.
Подняла свободную руку, как-то бессознательно ковырнула катышек на старом свитере в районе его ключиц. Иэн завороженно проследил за жестом.
— И… как это надо сделать?
Катышек отлетел в сторону. Прикосновение оборвалось.
— Престон хотел уйти в море с Западного Пирса, — заявила Джемма, поднимая ресницы.
Ах, Западный Пирс. Отличное место. Уходящая в море дорога, окруженная волнами и ветром. Фантастика. Иэн скептически дёрнул бровями.
— Нас сдует оттуда вместе с Престоном.
Джемма устало закатила глаза.
— Идиот.
— Я плохо плаваю.
— Ты вообще со спортом не очень дружишь. Неясно только, почему выглядишь так хорошо.
— Вообще-то я отжимаюсь и подтягиваюсь.
— Ни разу не видела.
— Я серьезно, Джем, — он рывком указал на окно. — Сейчас пока еще долбаный январь. Там будет свистеть такой ветер, что нам на ноги придётся привязывать гири.
— Не утрируй, — Зайка нервно цокнула, вырвала ладонь из тёплого захвата и уложила обе ему на плечи. — Завтра уже первое февраля, ты потерялся в датах.
Она серьезно настроилась его уломать?
— С первого февраля внезапно не потеплеет. И завтра выходной, куда ты денешь маленькую Зайку?
— Попрошу маму приехать и последить за домом.
Чертовка явно подготовилась. Иэн округлил глаза в притворном ужасе.
— Я ни разу не знакомился с мамами! Ты ломаешь мою систему ценностей!
— Так я и знала, — она прищурилась. — Спишь с девчонками, а потом сваливаешь в закат.
— У нас взаимовыгодный обмен.
— Жидкостями?
— Пхах! — Иэн откинул голову назад и хохотнул. — Ты иногда бываешь хуже меня, серьезно.
— Ладно, хватит паясничать, Ройс, — ладони на его плечах несильно сжались и тут же отпустили.
Джемма попятилась, сделала еще шаг к двери и сунула руки в карманы широких штанов.
— Лучше подумай, куда денешь банку, когда всё закончится.
Глава 29
Она говорила серьезно.
Это стало абсолютно ясно, когда после полудня в ворота гостиницы въехала малолитражка — сестра той, на которой ездит Джемма — и остановилась под окнами, скрипя галькой. За сутки Иэн отогнал от себя мысль о прахе. Мозг скрыл болезненную информацию, чтобы не травмировать психику. Банка на полке уже не казалась лишней: не мешала работать, не подмигивала бликами, и вполне слилась с интерьером. Если бы она осталась здесь навсегда — ничего страшного не случилось бы.
Но время пришло. Об этом напомнила маленькая серенькая машинка.
Иэн шёл в кабинет из кухни со свежесваренным кофе, когда входная дверь распахнулась, внеся в дом бриз и вместе с ним стройную женщину в длинном пальто. Русые волосы были собраны в тугой узел на макушке, а черты лица отдалённо кого-то напомнили. В первый момент Иэн решил, что это случайная постоялица, набредшая на гостиницу.
Но иллюзия развеялась, как только женщина закрыла дверь, рывком скинула с плеч пальто, швырнула на вешалку и деловито скрестила руки на груди. Её серые глаза полоснули по Иэну сверху вниз. И тогда он заметил родинку в уголке верхней губы.
«Н» значит наследственность.
— Ого! — брови женщины удивлённо выгнулись, и взгляд заскользил снизу вверх. — Джемма явно приуменьшила твою привлекательность.
Что в этом удивительнее: манеры женщины или что Джемма вообще о нём говорила? Иэн хмыкнул и отставил кофе на стойку администратора.
— И что она рассказывала?
Она повела плечом.
— Что ты симпатичный, плечистый, рослый и злой.
Как лаконично. Его губы против воли дрогнули.
— Так ведь всё правильно,
— А вот про глаза не сказала, — продолжила женщина. — Ты в них что-то капаешь? Это линзы?
Все знакомства с матерями проходят так?
— Вы миссис Хант? — хмыкнул он, запахивая кардиган.
— Лилиан, — она протянула руку для пожатия, и когда Иэн обхватил её своей, решительно тряхнула.
У него действительно не было ни малейшего опыта: ни одни его отношения не дошли до стадии «мы едем к маме и папе на барбекю». Но это было определенно лучшее знакомство, какое с ним могло случиться.
— Вы мне нравитесь, Лилиан, — снова хмыкнул он, отпуская руку.
И в этот момент по лестнице загромыхали шаги. Иэн и его новая знакомая разом повернулись на звук: с пролёта бежала Джемма, на ходу оправляя подол толстовки. Её плоский живот на секунду мелькнул перед глазами, прежде чем его скрыла серая плотная ткань. Жаль, слишком быстро.
— Ты почему не позвонила? — выпалила Зайка на ходу.
Однако её мать проигнорировала вопрос.
— Я понравилась твоему пасынку, — она по-хозяйски потянулась к дочери, и начала поправлять вывернувшийся капюшон её толстовки.
Джемма закатила глаза.
— Мама…
— Что? — брови Лилиан комично выгнулись. — Он так и сказал.
Наблюдать за ними можно было вечно. Твёрдую, стойкую Зайку никто не может согнуть? Оказалось, еще как может. Для этого просто нужна Зайка постарше.
— Она тебя сдала, — Иэн потянулся к чашке и сделал глоток. — Я симпатичный?
Всё еще тряся капюшоном дочери, миссис Хант криво ухмыльнулась.
— Господи… — протянула Джемма.
— Бабуль! — ворвался в холл звонкий детский голос.
И очередная обладательница родинки в уголке губы полетела вниз по лестнице. Очаровательное сходство. Просто очаровательное. Если в цвете волос маленькой Зайки и виноват отец, то это, пожалуй, единственное место, где он наследил.
