— Солнышко, — она поймала руку дочери и сжала её пальчики. — У Иэна есть свой дом, здесь он был как будто на каникулах, понимаешь? Теперь ему нужно ехать…
— Ты говорила, что этот дом и его тоже!
— Но он не хочет здесь жить. А мы с тобой не хотим его заставлять.
— Хотим!
— Мия… — тяжёлый вздох всё-таки вырвался из лёгких.
Не удержалась. Как возражать, когда возразить нечего? Она просто подтолкнула вперед банку с брусничным джемом и молча начала разламывать блинчик. Несколько секунд Мия сверлила её взглядом. Тяжелым, бескомпромиссным, заставляющим сморщиться, только чтобы стать незаметной.
Она ведь знала, что будет тяжело. Знала! Почему не привязала Мию к кровати, чтобы девочка не сближалась с Иэном? И почему не привязала себя? Стоило начать с себя. Не нужно было проявлять дружелюбие, не нужно было показывать симпатию, усаживать его на третий свободный стул за столом. Сейчас этот стул зиял пустотой. Опять. Эта пустота будто излучала холод, притягивала взгляд и заставляла задерживать дыхание.
Так стоит ли винить дочь в том, что она права?
Сгустившаяся над столом тишина тяжестью легла на плечи. Мия всё-таки опустила взгляд в тарелку и взял ась за вилку. Теперь уже молча. Размазала джем по блинчикам, скрутила их в трубочки, поднялась и, прихватив ужин с собой, вышла из кухни к «чёрной лестнице». Разрешения не спросила. Пятки застучали на лестнице, затем наверху хлопнула дверь детской.
Джемма дождалась хлопка. Только потом сгорбилась над столом, уронила руки на колени и надолго уставилась на них невидящим взглядом.
Всё пройдёт. У детей короткая память, через пару месяцев Мия будет вспоминать Иэна Ройса, как мутную фигуру далеко на горизонте. Жаль, у взрослых с памятью всё нормально. Синие глаза останутся в воспоминаниях навсегда, как и длинные пальцы, плавно скользящие по коже, очерчивая рёбра. Как и хриплый, рычащий голос, пробирающий до мурашек.
Глава 37
Иэн рухнул в кресло для посетителей, подпер кулаком щеку. Бросил взгляд на пустой широкий стол перед собой. От такого ракурса он успел отвыкнуть. Месяц назад он уже испытал это чувство дежавю, и вот опять… Он сильно растёр шею и невесело хмыкнул: мальчик Иэн перед огромным столом во взрослом кабинете. Только владельца кабинета нет, да и трепет перед комнатой успел исчезнуть. Даже не верится, что еще недавно ему становилось нехорошо от одной мысли об этом месте.
Куда всё это делось? Остались только усталость и апатия.
А впереди маячила пятичасовая поездка по периферии. Это будет очень долгий день. Но в этот раз проездка пройдёт хотя бы в теплом салоне джипа, а не в поезде и не под проливным дождем пешком. Во всём нужно искать плюсы. Иэн откинулся на спинку кресла и бездумно уставился на серое небо за окном. Глаза начали слипаться. Четыре чашки кофе уже вызвали тахикардию, но не убили последствия бессонной ночи. Голова раскалывалась. Позвоночник скрутило так, что шея слушалась с трудом. Спать в кресле было дерьмовой идеей. Но ничего лучше Иэн не придумал.
Весь организм вчера просто восстал против того, чтобы подняться на второй этаж. Отвращение к этим стенам перешагнуло границу терпимого.
Иэн покрутил головой, позвонки болезненно хрустнули. Он поморщился. Так ему и надо. Чтобы больше не пытался строить какие-то планы, не ставил себя перед сложным выбором. Единственный раз в жизни он захотел внести какую-то ясность в отношения, и что? Всё зря. Бартер — самая удобная штука, когда дело касается отношений.
Но так даже лучше. Не придётся оставаться в этом доме дольше, чем собирался изначально. Осталось только дождаться Хилла, подписать бумажки и вдохнуть запах свободы.
Вот только Ублюдок Хилл не торопится.
Иэн нехотя разлепил веки, вытянул из кармана мобильник и взглянул на экран. Половина четвёртого. Сраный юрист до сих пор не доставил свой ценный зад сюда, чтобы закончить работу. Это месть, не иначе. Маленькая, мерзкая, незначительная. Но хрен он узнает, что она удалась. Апатия достигла той стадии, когда не получается даже злиться на идиотов, на них просто плевать. Да, на всё плевать, в общем-то.
Сильная встряска обычно сменяется отсутствием интереса ко всему окружающем, и вчерашний разговор доказал это. После тропиков окунуться в ледяную воду может быть вообще опасным для жизни. Но ничего, Иэн выжил. Всего-то запорол несколько макетов, потому что бьющая фонтаном злость застилала глаза. Всего-то нагрубил клиенту и отказался переделывать полностью готовую работу. Зато сегодня уже всё отлично.
Вчера был порыв. Было желание задержаться, не отпускать, сделать что-то вместе. Возможно, первое в жизни такое желание. Переступить через все свои убеждения и просто быть рядом с девушкой, которая греет улыбкой и сводит с ума. Казалось, что ей тоже это нужно. Что он ей нужен. И он практически предложил себя, как овцу для жертвоприношения. Кретин.
Все нарывы должны вскрываться вовремя, чтобы не было загноения. Этот вскрылся. Парой фраз можно обесценить все желания и вернуть на твёрдую землю. Эмоций не осталось, чувств тоже, можно ехать в Лондон. К своей привычной жизни с Мэтти. Никаких больше игр в кукольном домике. Наконец-то.
В коридоре стал раздаваться звук шагов. Иэн поставил мобильник ребром на колено и бездумно придержал одним пальцем. Никаких нервозных подпрыгиваний на месте, собственная выдержка начала приятно удивлять. Всю жизнь о такой мечтал. Шаги совсем приблизились, за спиной открылась дверь, Иэн не обернулся.
— О, Ройс! — по комнате прокатился воодушевленный возглас.
Шаги переместились к креслу, и в поле зрения появился Хилл. Как всегда в костюме, блестящих туфлях и очках. Красавчик.
— Ты уже здесь, — он сильно сжал губы.
Наверняка для того, чтобы непрофессиональная победная улыбка не растянула лицо от уха до уха. Сколько радости, сколько энтузиазма! И сколько перспектив… Иэн оперся локтями о подлокотник и забросил ногу на ногу.
— Представь, — он флегматично дёрнул бровями.
Хилл обошел стол, со шлепком бросил на него папку и начал устраиваться в хозяйском кресле.
— Заждался? — (кто здесь действительно заждался, так это он.) — Не буду тебя задерживать. Сейчас поставишь пару подписей и можешь быть свободен.
— Не торопись, — Иэн сцепил пальцы в замок. — Я здесь уже месяц, от пары минут хуже не будет.
— Ну что ты. Не могу подводить клиента.
Ему бы Бафту. Или Золотой глобус. Или что там получают такие прекрасные артисты? Иэн встал бы и зааплодировал, но лень победила.
Справа произошло какое-то лёгкое движение. Он покосился в сторону. В соседнее кресло опустилась Джемма, затянутая в чёрные джинсы и чёрную водолазу. Прямая, сдержанная, тихая. Сложила руки на коленях и уставилась прямо перед собой. К горлу подобрался шершавый ком. С последней встречи прошли сутки, а ощущение, будто вечность. Леди Независимость. Леди Свободные Отношения. Иэн изломил губы в кривой ухмылке. Надо бы уже научиться думать перед тем, как что-то сказать. Или предложить. Говорят, думать полезно… Похоже, не врут.
