— Это ты заставил призрака приходить ко мне, да? — прошептала я, ощущая, как копошиться дракончик в волосах.
— Да, — улыбнулся Франко и опять застыл. — Банши действительно хранительницы рода. Только говорила она то, что хотел я.
— А мое похищение?
Циркач тихо фыркнул и рассмеялся так, что у меня мурашки пронеслись по телу.
— Что-то для чего-то происходит, — улыбнулся он. — Пол МакГиннес хотел откупиться от Каннингема яйцом дракона, Юэн — получить неведомую силу. Наш вынужденный союз принес мне некоторую пользу. Сам бы я никогда не нашел дрыгловых драконов в горах.
— Сколько же людей на тебя работало?
Алибарди промолчал.
Бесконечная череда коридоров, ответвлений и этажей внезапно закончились. Я и не догадывалась, что карманы бывают настолько большими. Видимо, за столетия Аркант перестраивался тысячи раз, и источник расширял собственную реальность. Получался эдакий подземный замок внутри замка. Лабиринт, где легко затеряться среди безликих каменных стен. Неудивительно, что именно здесь Юна похоронила тайну клана МакГиннес вместе с Франко.
— Людьми легко управлять, — Алибарди небрежно взмахнул факелом. — Называешь правильную цену и вот, он уже готов на все ради получения выгоды. Сэр Пол, лэрд Каннингем, даже император Фринбульдии. Немного лжи, чуть-чуть правды. А после остается дергать ниточками, чтобы кукольный театр показывал представление.
— По-вашему, люди — марионетки?
Франко остановился и резко повернулся. Его улыбка стала шире. Желание царапнуло подсознание, что я непроизвольно отступила на шаг и услышала грохот. Близняшки вскрикнули, когда стены начали двигаться. Ярко вспыхнули и погасли огоньки в бесконечном коридоре, следом противно запищали грызуны.
— Не считайте меня злом, миледи. Я лишь предлагаю решение проблемы. Следовать ему или нет, целиком зависит от вас.
Минуту назад мы стояли на полуразрушенных ступенях, а теперь — огромный зал. Под ногами утопали в воде плиты с причудливым рисунком. Повсюду вспыхнули факелы, позволяя рассмотреть крохотные кусочки мозаики разных размеров и форм из шлифованных пластинок мрамора, стекла и перламутра [1]. Одна к одной — они изображали богов и храбрых героев, что когда-то воевали с древними народами Шангрии.
Величественные колонны поддерживали своды потолка, а по стенам между камнями пробегали искры магии. Она стала почти осязаемой, а при глубоком вдохе крохотные частички проникали в легкие и будоражили кровь. Мой дар откликался на силу источника, что располагался под землей. Именно из-за него вода, моментально намочившая подол моего платья, казалась такой теплой и была абсолютно прозрачной.
— Бабушка! — я успела отреагировать, как близняшки сорвались с места.
Мой взгляд натолкнулся на женщину, сгорбившуюся у высокого, каменного гроба. Седые волосы облепили шею, а впалые щеки подчеркивали болезненный вид несчастной. Никогда бы не узнала в этой умирающей старухе леди Юну. Тончайший шелк превратился в грязные лохмотья, под которыми пряталось иссохшее тело некромантки.
— Леди МакГиннес, — выдохнула я и бросилась следом за девочками.
Никто меня не остановил, но будто специально носок туфель угодил в выбоину. Неловко взмахнув руками, я попыталась удержать равновесие. Кто-то с неожиданной силой дернул меня за волосы.
От стрельнувшей боли потемнело в глазах, и я почувствовала, как Драго скатился кубарем. Он успел только пискнуть, когда Алибарди ловко поймал драконенка и чуть сдавил шею. Видимо, чтобы маленький ящер не укусил его.
— А вот тебя я, пожалуй, заберу сейчас, — пробормотал он, и Драго с визгом забился в руках циркача.
— Отпусти его! — выпрямившись, я попыталась отобрать драконенка, но Морриган без слов направила на меня пистолет.
— Пожалуйста, — ласково проговорил Алибарди. Он кивнул на гроб. — Будьте добры, подойдите к сердцу.
— Сердцу?
На мой вопрос Франко вновь улыбнулся. Бросив взгляд на пищащего Драго, я отступила и сжала кулаки.
— Иу-ма! Иу-ма! Ма-ма! — забил хвостом дракончик.
— Не такой сильный, как я представлял, — недовольно цокнул языком Франко и встряхнул испуганного Драго. — Не дергайся, маленькая тварь. Или раздавлю сапогом твою голову.
Слов дракон не понял, но угрозу уловил и сразу же притих. Оставалось надеяться, что потом я успею выручить его.
— Я же просила тебя, — последовал тяжелый вздох и сильный кашель, заставивший Юну содрогнуться.
Перейдя невидимую черту, я бегло осмотрела леди МакГиннес. Потрескавшиеся губы, хриплое дыхание и сетка потемневших сосудов. Она расползалась по всему телу вместе с заразой, что отравляла кровь тетки Терлака. Мне хватило одного прикосновения к горящей коже, чтобы понять: организм Юны едва справлялся с неведомой болезнью.
— Никогда раньше не видели, как умирают некроманты от собственной магии? — услышала я голос Франко за спиной и застыла, глядя в темные глаза. — Жуткое зрелище. Когда резерв почти израсходован, дар пожирает его.
— Бабушка, — всхлипнула Джинни и потрясла Юну за руку.
Хриплое дыхание на несколько долгих минут прервал очередной приступ кашля. Сначала пошла кровавая пена, а потом все тело Юны содрогнулось. Все, что я могла — не дать ей захлебнуться. В нос ударил запах крови, застарелого пота, рвоты и... разложения.
— Следовало послушать мудрую женщину, — продолжал издеваться Алибарди. — Она ведь просила.
— Маргарет, — я с трудом разлепила губы и посмотрела на старшую из близняшек. — Помоги, пожалуйста, бабушке. Придерживай ее голову, чтобы она захлебнулась. Джинни,
— хлюпающая носом малышка вздрогнула, — ты тоже.
— Хорошо, — пискнула она и переползла к сестре.
В школах благородных девиц нас не учили успокаивать детскую истерику. Настоящие леди думали о ребенке, как о чем-то эфемерном, далеком и вынужденном. Поэтому занять головы близняшек я решила делом. Так надежнее: сами отвлекались, и мне давали возможность продумать план.
Хоть какой-то.
— Я ведь вам нужна, — сказала скорее себе, чем Алибарди.
— Удивительная проницательность для женщины, — хмыкнул Франко. Комплимент это или оскорбление — я не уточняла. — Дотроньтесь до гроба позади леди МакГиннес.
Честно говоря, тревожить чье-то последнее пристанище я не жаждала. Но подчинилась, ощутив под пальцами биение сердца. Настоящее. Гладкий мрамор был теплым и казался практически живым. Темные прожилки вспыхнули, едва я коснулась стенок и тихий шелест растений заставил резко отодвинуться.
— Оно стучит, — выдавила я.
Юна сделала глубокий вдох и осторожно села.
— Источник — это человек, — прошептала она. — Жизнь, отданная добровольно.
— А не добровольно приводит к беде, — хохотнул Алибарди, и я резко повернулась к нему.
