— О чем ты говоришь? — выдохнула я и обхватила себя руками. Неприятный озноб прошел по коже. — Кто-то запер тебя?
Женщина повернула голову вбок. Мне удалось рассмотреть лишь четкий профиль, но черты лица скрывали длинные волосы и некая защитная магия. Они просто расплывались перед глазами, никак не выходило настроиться.
— Я плачу по тебе, Амалия. Ведь банши [1] предвещают смерть.
В моих легких внезапно закончился весь воздух. Я вцепилась в ворот платья, пытаясь справиться с приступом удушья, и отчаянно захрипела. Взгляд судорожно упал на мерцающего призрака. Женщина медленно повернулась ко мне, однако ее образ по-прежнему ускользал от меня. На этот раз из-за многочисленных слез, что мешали обзору.
Сознание постепенно угасало, и я вытянула руку, чтобы схватиться за какой-нибудь выступ или камень. В этот момент стены сдвинулись, а под ногами пропала опора. Мой крик сопроводил короткий полет куда-то вниз.
Резко распахнув глаза, я несколько секунд пыталась избавиться от назойливых мушек и внезапно поняла, что стою посреди кухонного помещения. На меня ошарашенно смотрели с десяток кухонных работников, которые не понимали, откуда я взялась.
— Вот тебе и хэй-хоу, — неожиданно выдал один из поварят, затем с грохотом уронил поднос.
— Воды! — захрипела я, судорожно кашляя, и принялась размахивать руками.
Несколько девушек разом подскочили с деревянных табуретов. Одна из них налила что-то в глиняную кружку из большого кувшина и быстро поднесла к моим пересохшим губам. Цветочно-фруктовый аромат ударил в нос прежде, чем горячая жидкость оказалась во рту и обожгла небо, язык и горло.
— Ой, дуреха, куда госпоже горячий чай?! — возмутилась дородная дама. Она замахнулась на вскрикнувшую девчонку тряпкой, пока я откашливалась, выплевывая часть напитка себе на платье.
— Печеньки, мадемуазель. Мой личный рецепт, пальцы оближите, — в руки сунули расписную тарелочку. — Муа! — невысокий фринбульдец поцеловал кончики с пальцев и запихнул мне в рот шоколадное нечто.
— Молока?
— Виски?
— Олли, ты дурак? Какое виски благородной даме?
— Тогда давайте эль.
— Дома пить эль — неприлично!
Отбившись от многочисленных желающих помочь, я с ужасом оглянулась и постаралась унять внутреннюю дрожь. Пока работники мялись, у меня появилось время немного прийти в себя после встречи с призраком. Заодно повнимательнее рассмотреть громоздкие печи, на которых готовился будущий обед.
И надо сказать, что зрелище меня отлично отрезвило.
Разбросанные продукты, перевернутые корзинки с припасами, пучки сушеных трав и засаленные фартуки поваров. По стенам до потолка расползлась чернотой копоть, а на конфорках поблескивал толстый слой жира. Про пятна, мусор и пыль говорить нечего — они были повсюду.
— У вас что, вообще никто не моется? — выдала я, начисто забыв о банши и страшных предсказаниях.
[1] Банши — это одна из разновидностей фейри, элемент ирландского и шотландского фольклора. В литературном переводе это «волшебная женщина», дословный же перевод её аутентичного имени — bean si или bean sidhe, что означает «женщина холмов». Внешний вид Банши в точности не определён: к одним она приходит в образе грустной бледной девушки с красными от слёз глазами либо умершей девы из рода, а к другим является в виде устрашающей старухи с выпирающими зубами и мертвенно-бледной кожей в пятнах.
Единственное, что объединяет все интерпретации данного образа — её длинные волосы. Чаще всего волосы имеют серебристый, седой цвет, однако известно несколько преданий, приблизительно века 15-го, где она демонстрирует людям багрово-кровавые волосы. Банши встречается в легендах в разной одежде, это и серый плащ поверх зелёного платья, и белое, светящееся во тьме платье, и даже саван.
Основным функциональным назначением Банши мифология считает опеку над древними семьями. Она предчувствует близкую смерть одного из членов рода и предвещает её его родственникам громким плачем.
Глава 16
Терлак МакГиннес
Я устало потер переносицу и захлопнул очередной гроссбух после того, как дважды перепутал колонки с цифрами. Бессонная ночь, нелёгкие дни путешествия плохо сказались на общем состоянии организма: мышцы сводило судорогой, спина болела от напряжения и немного кружилась голова.
Устало потянувшись, я бросил взгляд в сторону Пола. Двоюродный брат так погрузился в расчеты по самый нос сразу после завтрака, словно пытался мне что-то доказать. Свою полезность, как я думал. Особенно, после выходки матери в столовой и ее хамском отношении к Амалии.
— Что с овцами? — спросил я. Кузен испуганно вздрогнул и судорожно поправил сползшие на нос очки.
— Н-нормально, — заикаясь, пробормотал он, явно озадаченный таким вниманием с моей стороны. — Мы же вроде обсудили этот вопрос?
— Ага, надо нанять еще людей и решить проблему с фабрикой в городе, — рассеянно кивнул я, подходя к окну. Медленно вдохнул влажный воздух, приносимый с озера, и прикрыл глаза на несколько секунд.
Где-то внизу стучали молотками тролли, а мимо них носились туда-сюда с деревянными перекрытиями рабочие. Парочка дроу сменила на посту в башне полусонных стражников и теперь тихо переговаривалась у лестницы. Капитан — суровый орк по имени Дугал О'Денли — окликнул остроухих бездельников,чтобы поспешили занять свои позиции по периметру.
Именно с начальника стражи я собирался начать расспросы. Дугал давно служил у отца, потому подобная халатность в отношении защиты замка показалась мне очень странной. Раньше он никогда не допускал такого балагана, какой мы встретили по прибытии. Только поговорить у нас не получилось: вчера мы с Полом допоздна засиделись за цифрами. А сегодня утром все внимание в столовой принадлежало Амалии. К тому же, после той стычки с теткой Юной, я был занят разъяснительными беседами с родственницей на тему вежливости и понимания.
— Почему Конли все еще работает у нас? — спросил я задумчиво, отвлекаясь от осмотра двора, но в последний момент поймал суровый взгляд Дугала.
Острые клыки, вместе с выпирающей нижней челюстью, выглядели устрашающе. Особенно, когда капитан стражи улыбнулся. О'Денли кивнул на свой пудовый кулак и коснулся ладонью боевого топора на поясе. При этом он сдвинул брови переносице, из-за чего вид у него стал совсем уж пугающим.
В ответ я закатил глаза, показывая старому учителю неприличный жест, и негромко фыркнул. С издевательским намеком провел рукой по своим рыжим прядям, напомнив Дугалу о потерянной шевелюре. Теперь вместо волос у капитана осталась только блестящая лысина. Когда-то именно мне удалось срезать тот куцый каштановый хвостик ветряным потоком.
— Мама ему доверяет, — пожал плечами Пол и вновь уткнулся в книгу.
— После того как три года назад его поймали на краже? — фыркнул я.
