— И зачем он тебе?.. — Мальчишка не стал добавлять «такой бесполезный», но я практически услышала эти недосказанные вслух слова, настолько громко они прозвучали в голове моего птенца.
— Надеюсь, что пригодится. — Усмехнувшись, я потрепала присевшего рядом со мной парня по темной макушке. Продолжение, что изначально и сам Дориш тоже казался бесполезным, я постаралась заглушить.
Конечно, в отличие от его мыслей и намерений, которые я ощущаю, желает он этого или нет, пути в мою голову для него надежно скрыты. Возможность узнать, что думает создатель, перепадает птенцам лишь тогда, когда создатель этого хочет. Но все равно лучше подстраховаться. Уж больно сильный у меня первенец.
— Руби говорит, что это у тебя от страха.
Поджав губы, я помолчала почти полминуты, старательно напоминая себе о том, что мне двести, мальчишке рядом со мной едва ли двадцать, волчонку тоже. немногим больше. И хорошо, что самого. говоруна. поблизости не оказалось. Иначе моей выдержки не хватило бы. А так промолчалась, отдышалась и равнодушно-спокойно поинтересовалась:
— Что именно у меня от страха?
— Желание собрать сильную стаю.
Чудом не прихлопнула своего птенца. Не из-за того, что он сказал. К тому же слова были чужие, он их просто повторил, как заморский попугайчик. А из-за жалости в его глазах.
Сегодня все вокруг излучают это странное, раздражающее меня чувство. Жалость. Я выжила в одиночку двести лет! Не одичала. Привязала к себе слишком умного вожака стаи оборотней. Сама создала полноценного сильного птенца. Двух птенцов!
Я не хочу, чтобы меня жалели! Не хочу, чтобы на меня смотрели со всепонимающим сочувствием! Я... Я ничего не боюсь. Просто хочу отомстить, успокоиться и жить дальше. А сильных вампиров в свой клан набираю потому. потому, что жадная. Потому, что хочу. хочу, чтобы у меня в семье были самые лучшие. Умные. Магически одаренные. Чтобы.
— Ты бы это. рассказала бы потом, что у тебя случилось. Руби говорит, тебе помощь нужна.
— «Руби говорит», — передразнила я. — Слишком много он говорит, твой Руби.
— А мне казалось, что он твой, — рассмеялся Дориш. Его узкое, нежное, почти девичье личико стало чуть меньше напоминать молодого известного страдальца. — Ладно, Руби сказал не задерживаться. Просто отдать зайцев, передать тебе, что у них все хорошо, и возвращаться. Они на границе с лесом устроились. Когда я уходил, шалаш для Эль строили .
Вместо того чтобы продолжить злиться, я насмешливо усмехнулась:
— Беги, а то без тебя построят.
Но Дориш не понял моего тонкого юмора и с грустью признал:
— Да нет, без меня справятся. Я шалаши строить не умею. — И, немного подумав, вежливо уточнил: — Тебе тут моя помощь точно не нужна?
— Точно. — Я вновь растрепала мальчишке волосы, мягкие и пушистые, как пух у птенца. Смешной он. Забавный. Конечно, не ребенок, а младший брат. Сообразительный, но при этом во многом не разбирающийся.
— Лети, присматривай за стаей. Если проголодаешься, перекуси.
— Только не Эль! — Мальчишка посмотрел на меня так, будто я собиралась предложить ему совершить святотатство.
— Конечно, нет, — успокоила я его. — Она же человек. Там есть еще двадцать четыре свободных оборотня. Думаю, они смогут накормить одного вампира.
— Нет. — Дориш упрямо насупился и стал похож одновременно на капризного малыша и на оскорбленного фанатика. — Придумаю что-нибудь. зайцев.
— Я тебе что говорила о зайцах?! — пришлось все же рявкнуть на упертого ребенка. — Одичаешь, магия ослабнет, силы пропадут.
— Ой, ну за сутки не пропадут, — отмахнулся от меня мальчишка, даже не испугавшись.
— Не придумывай. А потом мы с Антересом снова к тем девочкам слетаем. Они веселые.
Вот как может уживаться в этой дурной голове безумная влюбленность и одновременно желание развлечься со шлюхами в борделе? Не понимаю!
— Зайцев есть не смей, — настойчиво предупредила я. — У тебя магия только зарождается, так что питаться надо нормально. Оборотнями, например... или девками продажными, раз уж тебя так к ним тянет.
— Эль другая! — почему-то слишком узконаправленно воспринял мой намек Дориш. — Она особенная!
— Особенная-особенная, — проворчала я, одновременно рукой указывая на ворота. — Иди уже. присматривай за ними.
На самом деле скорее волки будут присматривать за моим птенцом, но зачем унижать парня просто ради унижения? Вот подначивать волчонка забавно, а Дориш просто надуется, и все. Никакого веселья. Даже ехидного обмена подколками, как с Антересом, не получится.
Едва мальчишка убежал, я поднялась в его комнату, взяла несколько пакетиков с кровью, отметив мимоходом, что мой птенец — любитель порядка. Кровать была аккуратно застелена, причем покрывало лежало идеально ровно. С небольшого столика в углу смахнули пыль, а у двери стоял сделанный из прутьев веник. То есть пол Дориш тоже успел подмести. Если добавить к этому его хозяйственную продуманность — и где добыть кровь, сообразил, и как ее запасы сохранить, догадался, — то вообще идеальный жених. Найдет женщину своей мечты, обратит, и будут жить долго и счастливо.
От этих мыслей мне почему-то взгрустнулось. Но печалиться пока было некогда. С двумя мешками, притихших зайцев в одной руке и пакетов с кровью в другой, я отправилась в подземелье. Тихо спустилась на пару ступенек, убедилась, что Антерес никакими секретными медитациями не занят, в отличие от его ученика, отдала еду и быстро убежала обратно, чтобы не отвлекать и не мешать передаче опыта.
До вечера у меня была куча времени, так что я решила бессовестно вздремнуть пару-тройку часиков. Ведь потом, ночью, мне будет не до этого.
Было бы неплохо слетать нормально поохотиться, оставив запасы на экстренный случай. Но оставлять двух глубоко погруженных в обучение мужчин без охраны опасно.
Поэтому перед сном я подъела все, что осталось после нашего с Доришем нашествия на банк крови. Вкус у замороженной еды лучше не стал, но питательные силы сохранились, и мой магический баланс тоже восстановился.
Спать я пристроилась на улице, в тенечке, чтобы проснуться от малейшего шороха, а не столкнуться с врагом, уже входящим в мою комнату. Кстати, первые дни после нападения на замок уснуть в кровати у меня не получалось. Было страшно. Это позже, со временем, я сумела договориться со своими кошмарами.
Проснулась я от хлопка двери замка. Антерес вышел, огляделся, заметил меня и устало улыбнулся:
— Что, лапочка, без мехового клубка под боком прохладно?
Приподнявшись на локтях, я поправила сползший с меня шерстяной плед, стряхнула запрыгнувшую на него букашку, сладко зевнула и только после этого встала с земли.
— Зачем зря тратить магию? Волчья шерсть хорошо греет, но с живым оборотнем спать, конечно, приятнее.
