Я быстро перебрала в памяти, что же со мной могло случиться, потом вспомнила о падении и ощутила легкое покалывание вины. Для связанного со мной оборотня, наверное, моя почти мягкая посадка оказалась гораздо болезненнее.
— Это не повод грубить. Мог бы просто сказать, что волновался.
— Вам, женщинам, одного знания мало, — засмеялся Антерес. — Обязательно надо еще словами подтвердить. Переживал он, нервничал, вот и злится теперь.
— Что зря переживал и со мной все хорошо? — огрызнулась я. — Ладно, полетели в замок. Как раз к возвращению лохматых улиток мозги у моего нового птенца подправишь, пока они у него от обилия вопросов не расплавились.
***
Или лешие что-то перемудрили, или специально мой замок скрыли так, чтобы сверху вообще никто никогда не нашел, не знаю. Но в итоге я, за двести с лишним лет наловчившаяся находить свой дом даже с закрытыми глазами и знающая, сколько до него шагов из любой точки леса, обнаружила его, лишь приземлившись там, где, по моим ощущениям, он должен был быть. А потом мне пришлось пролететь между деревьев в нужном направлении еще минуты две-три.
Само собой, Антерес, Дориш и новый безымянный птенец тем более не представляли, куда нам двигаться. Лишь наблюдали за моими метаниями в небе и пополняли словарный запас, когда мы наконец-то оказались у ворот замка и сменили облик на человеческий.
Вот тогда я отвела душу... Потому что прилетели мы почти сразу после оборотней.
Можно сказать, уткнулись мышиными мордами им в спины. А ведь стая двигалась по лесу в человеческом облике!
Волки тоже остановились, обернулись. Стоят довольные, переглядываются, веселятся, наблюдая, как я злюсь.
— Не знаю уж, за что лешие вас так любят, — с возмущением выпалила я, встретившись с насмешливым взглядом голубых глаз.
— Мы санитары леса, зачищаем его от всяких разных тварей, — вызывающе ухмыльнулся Рубен.
— Ха! Только от зомби лес мы с Антересом очищали, а не вы. — напомнила я волчонку, ехидно прищурившись. — А лешаки проклятые этих зомби запустили. Санитары. — Презрительно фыркнув, я направилась к замку.
Но естественно, щенку потребовалось оставить последнее слово за собой:
— Выборочно вы как-то очищали. Через одного!
Я даже отвечать на этот выпад не стала, тем более тот, второй, неочищенный, постоянно смотрел на меня недоумевающе-требовательным взглядом, но, к счастью для всех, помалкивал. Ему же надо память вернуть, затем по новой пересказать все то, что он успешно забудет. Имя, опять же.
А еще мне очень надо забиться в укромный уголок и переосмыслить все услышанное, чтобы не натворить глупостей. Собрать по крупицам, в который раз попытаться понять, что же произошло двести лет назад. И. Точно!
— Возвращай ему память, я быстро! — уже в полуобороте выкрикнула я Антересу и полетела искать лешего. Просто чтобы убедиться — некроманты в нападении на мою семью не замешаны.
К моему возвращению новый птенец вспомнил почти все, кроме последних часов своей новой жизни. Так что я быстро их пересказала:
— Ничего интересного. Сидел у ворот замка и скучал, потом слетал помог мне немного, предупредив птенцов своего первого создателя, что их прародитель в опасности.
Парень поглядел на меня с подозрением, потом покосился на Антереса, хмуро посмотрел на Дориша и почти полминуты сверлил взглядом подошедшего Руби.
— Безо всякой выгоды, по доброте душевной? — недоверчиво уточнил он. — Уверена? Я вот в себе желания спасать превратившего меня в чудовище не ощущаю. Тебя, может, и спас бы, а его — нет.
— Ну вот ты меня и спасал, — почти не соврала я. — Нам тогда было невыгодно, чтобы твой второй создатель погиб.
— Нам? Или вам? — хмуро уточнил новый птенец. — Я пока не понял, что мне выгодно. Пойду с лешими поговорю...
— Удачи. — Устало махнув рукой в сторону ворот, я вопросительно посмотрела на Руби:
— По делу пришел или так, уши погреть?
— Типа проваливай, пока команды «ко мне» не было? — процедил волчонок, до моего вопроса выглядевший просто недовольным, зато теперь начинающий плавно раскаляться.
— Слушай, ты сегодня специально нарываешься или это тебя от переживаний перемкнуло? — Проводить воспитательную беседу в присутствии посторонних мне очень не хотелось, но и оставлять выпад без ответа тоже нельзя.
Кажется, я поняла, почему свое гнездо раньше, чем лет так в пятьсот — семьсот, заводить не рекомендуется. У меня два птенца и один оборотень, а я уже хочу их всех быстро придушить и расслабиться. Потому что проблем от них в разы больше, чем пользы. Вон Антерес на нас всех смотрит спокойно, никого убивать не хочет. По крайней мере, по нему не заметно.
— Сплю и вижу. — буркнул щенок, но уточнять, что именно он видит, не стал, догадавшись наконец-то заткнуться.
— Да, со сном ты верно подметил, — покачала я головой, не скрывая сарказма. — Время спать, мой зайчик.
Не знаю уж, из каких глубин подсознания у меня вырвалось это прозвище, но Руби настолько опешил, что почти полминуты хлопал на меня своими пушистыми ресницами, не в состоянии внятно отреагировать. Зато Антерес громко рассмеялся, а потом напомнил, переводя тему и слегка разряжая сгущающееся напряжение:
— Раз новый птенец остается в гнезде, может, надо дать ему какое-то более пристойное имя, чем «эй, ты!»?
— Ну пойдем. поймаем и дадим, — обреченно согласилась я. — Он как раз должен был уже вдосталь наговориться с лешими.
— Ты же говорила, что они отказались. — Рубен, уже начав фразу, сообразил, что выдал себя с хвостом и ушами. Он же якобы не слушал о моих ночных приключениях и, следовательно, о том, как повели себя лешие, знать не должен.
— Да, причем они-то об этом помнят, в отличие от него. А повторять одно и то же по десять раз никто не любит, — с предвкушающим злорадством улыбнулась я.
Необъяснимо, почему меня радовало, что щенок грел уши, пока я рассказывала Антересу с Доришем, как ловко мне удалось решить проблему с высшими.
Мальчишка посмотрел на меня с осуждением:
— То есть у него могут возникнуть проблемы, ты об этом знала, но не удержала и даже не предупредила?
Я горестно вздохнула, обдумывая, как парой фраз объяснить волчонку, почему с новым птенцом следовало поступить именно так. Для меня все было логично. Это в стае вожак сказал — волк сделал. В кланах у высших та же ситуация, потому что между птенцами и создателем столетия жизненного опыта, накопленной силы и нормальная полноценная кровная связь, которую всегда можно задействовать при попытках бунта.
Да, бывают такие, как Антерес, свободолюбивые и сильные, сумевшие разорвать стягивающие их путы. Или такие, как Дориш... только вряд ли он сумел бы воспользоваться своими принципами как щитом с настоящим высшим. Это со мной ему повезло. Мне силы не хватило, у него ее оказалось с избытком.
