Парадайз вприпрыжку вошла в модный магазин одежды с красивым фиолетовым навесом, и Скарлетт, не раздумывая, последовала за ней. В углу располагалась витрина с заморскими шляпами, и Скарлетт поспешила туда, надеясь укрыться от посторонних глаз. Могла бы и не беспокоиться: взоры присутствующих в магазине женщин устремились на Парадайз. Всего их было трое, и Парадайз всецело завладела их вниманием, как королева, правящая своими подданными.
Дама, выкладывающая на витрину ленты, уронила катушку. Полная женщина, собирающаяся скрыться в подсобке, резко обернулась. А молодая девушка, которая до этого крутилась перед зеркалом, так и замерла на месте.
– Здравствуй, Минерва, – окликнула Парадайз пухленькую женщину. – Мой заказ готов?
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, дорогуша.
– Вот уж неправда! Гавриил заказал для меня платье. Он задумал сделать мне сюрприз, но я обо всем узнала и теперь хочу удивить его. – Парадайз театрально схватилась за грудь, немного напомнив Скарлетт Теллу. – Я собираюсь надеть его сегодня вечером и попросить Гавриила жениться на мне.
– Вы намерены просить мужчину жениться на вас? – воскликнула девушка, которая крутилась перед зеркалом. – Как это смело.
– Уж лучше быть смелой, чем робкой. – Речь Парадайз была куда более быстрой, чем у Скарлетт, словно она хотела втиснуть как можно больше в каждый момент, – наблюдение, которое Скарлетт приберегла на будущее. – При моей работе жизнь часто бывает очень короткой, поэтому я не хочу тратить драгоценное время на ожидание вопроса, который с легкостью могу задать сама. Также я почти уверена, что он скажет «да». – Она подмигнула.
Даже скрываясь за витриной со шляпами, Скарлетт не могла не заметить, какое впечатление слова ее мамы произвели на вертлявую молодую девушку. После их короткого разговора ее видение мира изменилось, и мысли потекли в новом направлении, о существовании которого она и не подозревала.
– Однако, – добавила Парадайз, – если он боится брака или меня саму, я сразу пойму, что пришло время двигаться дальше.
– К Марчелло Дранье? – спросила дама с лентами. – По-моему, он очень красив и богат.
– Вот сама тогда и выходи за него замуж, – рассмеялась Парадайз. – Вероятно, с тобой он будет гораздо счастливее, чем со мной. Марчелло только думает, что сможет справиться со мной. Подозреваю, что ему хочется приручить меня, как помещенного в клетку циркового тигра, чтобы потом хвастаться перед своими друзьями.
– Это похоже на то, что ты сама пытаешься сделать с Гавриилом, – задумчиво произнесла Минерва.
– А вот и нет! Гавриил нравится мне вне его клетки, и у меня нет друзей, перед которыми я могла бы похвастаться, – кроме тебя, Минерва.
Минерва пробормотала что-то, но так тихо, что Скарлетт не расслышала, и, наконец, скрылась в подсобке, куда и направлялась до появления в ее магазине Парадайз. Мгновение спустя она вынесла творение слишком экстравагантное, чтобы называться платьем. Оно являло собой буйство кремового, черного, светло- и темно-розового цветов и было щедро расшито кружевами и украшено россыпью бутонов и золотых листьев. Длинные рукава крепились к декоративному корсажу, который спускался до бедер, нежно их обнимая, а потом превращался в многоярусную юбку с оборками и шлейфом из золотых и розовых цветов с кружевными черными листьями.
По мнению самой Скарлетт, этот наряд едва ли был выражением любви, но мама и Гавриил явно считали по-другому.
Парадайз ахнула.
– Великолепно!
– Каждый из этих слоев можно с легкостью удалить, стоит только резко дернуть вниз, – говорю на случай, если понадобится спасаться бегством.
– Или если захочется немного позабавиться с Гавриилом, – подхватила Парадайз.
Вертлявая девушка густо покраснела, дама с лентами разразилась смехом, но сама Минерва даже не улыбнулась. Она выглядела такой же настороженной, как и Скарлетт.
Скарлетт знала, что ее мать вышла замуж за Марчелло Дранью, а не за Гавриила. Но этот обмен репликами все равно всколыхнул в ее душе глубокое, удушающее чувство страха. Дурное предчувствие не покидало Скарлетт, когда она последовала за Парадайз из Модного Магазина Минервы в другой ледяной переулок.
Скарлетт не любила Марчелло, но какой бы сильной ни была ее ненависть к нему, она не могла не признать, что если бы Парадайз не стала его женой, то на свет не появилась бы Телла. Мама скрылась за углом, и Скарлетт тоже ускорила шаги. Она знала, что ей нельзя вмешиваться. Наемный Убийца предупредил, чтобы не изменяла…
Неожиданно она оказалась прижатой спиной к кирпичной стене тупиковой улицы, а Парадайз приставила ей к горлу нож.
Она попыталась сделать прерывистый вдох. Видеть нынешнюю Потерянный Рай было все равно что смотреть в зеркало. Именно такую ипостась матери Скарлетт изначально и ожидала встретить, но радоваться было рано: если все пойдет не так, как надо, то может разрушить привычное ей будущее – или даже положить конец жизни Скарлетт.
– Зачем бы такой хорошенькой девушке понадобилось идти за… – Парадайз резко замолчала, должно быть, тоже заметив сходство, однако еще сильнее прижала лезвие к горлу Скарлетт. – Кто ты такая? И почему пытаешься быть похожей на меня? – Она говорила, захлебываясь словами, еще быстрее, чем в магазине. – На объяснения у тебя есть всего десять секунд, иначе я перережу тебе горло и уйду, прежде чем твое тело упадет на снег. Один. Два. Три.
– Я не причиню тебе вреда, – заверила Скарлетт.
– Неправильный ответ. – Парадайз сверкнула злобной ухмылкой. – Четыре. Пять.
– Я здесь, потому что твоя семья в опасности.
– У меня нет семьи, – нараспев произнесла она. – Семь. Восемь.
– Но появится – в будущем.
Парадайз даже не потрудилась ответить на это заявление.
– Девять.
– У тебя родится дочь, – добавила Скарлетт. – Прямо сейчас ты носишь ее под сердцем.
Парадайз перестала считать.
– Откуда ты знаешь? Я сказала об этом всего одному человеку, и он ни за что не проболтался бы. – Она подозрительно прищурилась, а в следующее мгновение широко распахнула глаза. – Где ты взяла эти серьги? – Уронив коробку, которую держала в руках, она дотронулась до собственных мочек, из которых свисала точно такая же пара серег с драгоценными камнями.
– Они были твоими, – пояснила Скарлетт. – Ты сказала мне, что эти серьги подарил тебе мой папа, потому что алый твой любимый цвет. Так же ты назвала и меня
[2].
Парадайз отшатнулась, но нож от горла Скарлетт не отняла. Вокруг нее клубился серый туман; она пребывала в смятении, но больше не испытывала враждебности, хотя и сохраняла суровое выражение лица.
