– А теперь все сначала, – снова велел Ларкин.
Постепенно Фрейя теряла чувство времени и переставала обращать внимание на то, что ее окружало. Существовали только она сама, Хранитель и ее оружие. Девушка отдалась моменту, вкладывая в тренировку все свои силы и концентрацию, пока по ее шее не потек пот, а тело не задрожало.
– Это было хорошо, – в какой-то момент услышала она слова Ларкина и остановилась. Моргнув, Фрейя выпрямилась и опустила меч. Она чувствовала себя измученной и усталой. Принцесса, которой совсем не казалось, будто она сделала что-то хорошо, скривилась.
– Я серьезно, – заверил Ларкин. Опустив руки на плечи Фрейе, он осторожно размял их, снимая напряжение. – Для первого дня все было просто здорово. У тебя талант.
Фрейя взглянула на него. В глазах Ларкина отражались любовь и гордость. Возможно, его слова были искренними. Принцесса выдавила из себя улыбку, и Хранитель ответил ей тем же.
– На сегодня хватит. Тебе нужно отдохнуть.
Фрейя кивнула. Даже если ее разум хотел узнать больше, тело уже достигло предела своих возможностей.
Принцесса посмотрела на Ларкина. Прошло несколько часов, а Хранитель даже не вспотел. Должно быть, для него эта тренировка была не сложнее прогулки в парке. Стоя напротив мужчины, Фрейя слегка толкнула его в грудь, которая равномерно приподнималась и опускалась. Сама же девушка тяжело и прерывисто дышала.
Тихо рассмеявшись, Ларкин, не обращая внимания на Хранителей, которые за ними наблюдали, притянул Фрейю к себе. Интересно, что эти мужчины думали про них? В присутствии посторонних Ларкин и Фрейя старались не выставлять напоказ свои чувства друг к другу. Однако принцесса была уверена: все догадывались, что они с Ларкином значат друг для друга нечто большее.
– Ты лишаешь меня дыхания совсем другим способом, – прошептал Хранитель Фрейе на ухо.
Принцесса прижалась к мужчине ближе, глубоко впитывая в себя его тепло. Ей так хотелось оказаться с Ларкином наедине, чтобы взбудоражить его тем самым другим способом.
Ларкин, будто бы услышав ее мысли, осторожно прочистил горло и отстранился от Фрейи.
Фрейя одернула рубашку, сморщила нос и умоляюще посмотрела на Ларкина.
Мужчина кивнул. Последние несколько дней он стоял на страже, пока Фрейя мылась, чтобы ни у одного Хранителя не возникло соблазна последовать за ней. Взяв из своей комнаты чистую одежду, Фрейя отправилась следом за Ларкином в душевые. Прежде чем пропустить туда Фрейю, Хранитель удостоверился, что там никого нет. В воздухе витал теплый пар, подсказывая принцессе, что совсем недавно здесь кто-то был.
– Я подожду снаружи, – с жесткой улыбкой на губах выдавил из себя Ларкин.
Фрейя была благодарна ему за это, хотя раздеваться поблизости от этого мужчины было для нее отдельным видом пыток. Она словно стояла с урчащим желудком перед столом, заставленным пышущим жаром блюдами, и не могла попробовать ни одного.
Ответив Ларкину улыбкой, она, как только мужчина закрыл дверь, избавилась от своей потной и грязной одежды. Теплая вода приятно ласкала кожу, расслабляя напряженные мышцы. Фрейя не могла припомнить, чтобы когда-либо раньше так сильно изнуряла себя физически, но это ощущение было приятным, и девушка была счастлива. Она уже давно не ощущала ничего подобного. И Фрейя уже с нетерпением ждала следующего дня, когда сможет снова взяться за меч.
Глава 35 – Ли
– Тобрия —
Когда в поле зрения появился Ориллон, Ли вздохнул с облегчением. Его мышцы болели от долгой езды, и капитан Форэш был счастлив наконец спешиться с лошади. За последний месяц Хранителю довелось путешествовать намного больше, чем в предыдущие годы, и это постепенно начинало его утомлять. Хорошо хоть, погода улучшилась. Лед и морозы Эвадира, слава Королю, остались позади.
Теперь уже стало настолько тепло, что Ли пришлось освободиться от плаща и даже закатать рукава рубашки. В воздухе витал приятный запах распускающихся цветов, и Ли наслаждался, вдыхая этот чистый природный аромат. Кожу Хранителя щекотало солнце, птицы щебетали, и ничто не предвещало войны, которая вскоре зальет эту прекрасную землю кровью.
Вероятно, сейчас Ли проживал один из последних беззаботных моментов перед временем, полным хаоса и смуты, и мужчина жаждал насладиться им, чтобы потом питать этими воспоминаниями свои истощенные силы. И по всему было видно, что Хранитель был не единственным, кто чувствовал надвигающуюся опасность. Путешествуя по стране, Ли не мог не заметить мрачное настроение, царящее в народе. Радостные, счастливые лица, которые прежде повсеместно встречали его, сменились озабоченными и настороженными. Король Андроис еще не объявлял о своих военных планах, и об Олдрене народ пока ничего не слышал, и все же люди пребывали в напряжении.
Многие с подозрением смотрели вслед Хранителю, будто бы ожидая, что он вот-вот соскочит с коня и затеет драку. С тем же недоверием уже не в первый раз с тех пор, как Ли покинул Эвадир, чтобы вернуться к Стене, на него косились и королевские гвардейцы, и это отчего-то напомнило мужчине о тех временах, когда он работал на Темных. Тогда, в те дни и ночи после своих первых набегов, Ли почти не смыкал глаз, боясь, что гвардейцы ворвутся в хижину и арестуют его. Малейший шум, будь то скрип половиц, свист ветра в трубе или треск собственной койки, будоражил Ли: он приподнимался и настороженно прислушивался. Потребовались недели, чтобы избавиться от этого страха и научиться спокойно и крепко спать. И хотя в данный момент страха Ли не чувствовал, мускулы его были напряжены, а в голове крутилась мысль о том, не подозревают ли королевские гвардейцы, будто он не просто Хранитель, который возвращается к Стене, а самый настоящий предатель.
Ли снова сосредоточился на дороге, размышляя, стоит ли ему сегодня продолжать свой путь к Стене. Время было позднее, и солнце уже скрылось за горизонтом. К тому же задница Хранителя нестерпимо болела от долгой езды на лошади, а шея затекла. Ли знал, что способен выдержать эти неприятные ощущения, но то, что Хранитель мог это сделать, не означало, что он этого хотел.
Гораздо приятнее было бы переночевать в Ориллоне, а утром отправиться в путь отдохнувшим. К тому же Ли был голоден, да и лошади тоже не помешало бы отдохнуть. Капитан Форэш погладил животное по шее и направился в захолустную таверну, что виднелась неподалеку. Приличным это жилье назвать язык бы не повернулся: хижина представляла собой жалкую лачугу с табличкой на двери, указывающей, что здесь имелась свободная комната. Этого для Ли было достаточно. Наконец-то он сможет провести ночь не на открытом воздухе, а в настоящей постели.
Привязав свою лошадь, Ли забрал свои вещи и вошел внутрь. Пять голов разом повернулись к нему, и все разговоры смолкли. Люди с изможденными лицами следили за каждым шагом гостя. Ли кивнул хозяйке, которая несла к столу две кружки пива. Та вернула ему жест, и для всех остальных это оказалось знаком того, что Ли был не врагом, а желанным гостем. Разговоры вокруг возобновились, и Хранитель остановился у стойки, терпеливо ожидая, когда к нему присоединится хозяйка.
