В ванную из собственной спальни я шествовала с зажатой в руке косметичкой. Сегодня, пока мне не выдали список дел, я собиралась умыться, привести себя в порядок и отправиться на встречу с Шенной, которая до меня таки дозвонилась и которую я не видела вечность. В общем, планы на утро присутствовали.
В коридоре перед дверью я столкнулась с Арнау, который как раз вышел из ванной и который не преминул тут же взять меня за ладонь, притянул к себе. Обнял за талию, поцеловал в краешек губ.
‒ Доброе утро, недотрога.
Любопытно. Я давно уже «дотрога» для них обоих, но прозвище прикрепилось.
‒ Доброе.
И пах он умопомрачительно. Чистые выбритые щеки, запах лосьона, аромат свежего тестостерона, касание горячих крепких мышц. С ним рядом можно было думать только об одном. Не успела я обменяться с ним какой-нибудь шутливой колкостью, как в коридор свернул и Гэл. Остановился сзади, убрал мои волосы, коснулся губами шеи:
‒ Доброе утро, красавица.
‒ Доброе…
Я, конечно же, попыталась тут же вывернуться – стоять между ними столь близко для меня было «слишком» чисто физически.
‒ В чем дело? – Эйс смотрел тепло, но цепко. Отпускать меня он не собирался. – Мы же просто поздоровались, а ты уже бежишь?
И он демонстративно положил мои руки себе на плечи – давай, мол, обними меня. Я чувствовала его запах, а еще то, что давно пребывало в готовности в его штанах. Попытка отстраниться привела к тому, что я уткнулась спиной в Коэна, который вновь коснулся губами моей шеи.
‒ Просто постой между нами. Минуту, – шепнул он.
«Просто привыкни».
Но меня вело между ними. Меня напрягало томно, меня подкашивало, я нагревалась и слабела.
‒ Мы же ничего не делаем, ‒ улыбнулся Арнау той улыбкой, которая не задевала глаза. А в них ‒ гипнотическое выражение: оно невидимой веревкой завязывало руки, оно погружало в беспомощность. Еще чуть-чуть, и поддамся странному томлению, передам бразды управления собой в четыре мощных руки, просто начну допускать в себя их сигналы, дам им заполнить собой мое пространство.
‒ Пусти…
‒ Нет.
‒ Просто. Постой.
Тихая просьба из-за спины. Коэна я слушала, я ему доверяла. И потому какое-то время не трепыхалась, хотя мое дыхание сбоило, а через нас троих ощутимо текли спирали волн. Слишком большой шанс на то, что, если случится поцелуй, если сзади обнимут еще одни руки, я просто позволю… Черт, кажется, они прекрасно знают, что делают.
И потому я все-таки вывернулась, нырнула в ванную комнату на полной скорости и с грохотом закрыла за собой дверь.
Маньяки. Они меня «подготавливают», делают все последовательно и методично, хотя еще вчера я ясно сказала – «не вместе!» Потому что вместе – это пока слишком. У меня перегорят провода.
Впрочем, из ванной я вышла, имея в голове некий план, вышла бодрая, решительная. Сразу же направилась на кухню, где готовился завтрак из кофе и бутербродов. Начала, что называется, «с порога».
‒ Так, господа хорошие, смотрю, вы становитесь наглыми и напористыми…
‒ Кто? Мы?
У Арнау красиво выгнулась широкая бровь.
‒ Вы!
‒ Мы, наоборот, крайне аккуратны и терпеливы. Не заметила?
Гэл прятал улыбку за газетным листом.
‒ И потому, ‒ продолжила я, как генерал, ‒ отныне мы установим ограничительное слово для моей… безопасности.
«Чтобы крыша не уехала раньше времени».
‒ Если я скажу слово «СТОП», вы прекращаете любые свои действия и позволяете мне удалиться.
‒ А если мы сделаем так, что удаляться тебе не захочется?
‒ И стоп-слово ты забудешь?
Они были невыносимы: Коэн ‒ со смешинками в зеленоватых глазах, бритвенно-острый Эйс, вечно с перцем в крови.
‒ Если … ‒ я запнулась, ‒ забуду слово, ваша победа…
Их многозначительное переглядывание стоило запечатлеть на видео. Ох уж этот заблаговременный триумф.
‒ Но! Если я его вспомнила и произнесла, вы обязаны подчиниться. Это ясно?
В ответ хитрая тишина.
‒ Вам это ясно, мистер? – я нагло отогнула газетный лист с грозным выражением лица. – Да?
‒ Так точно, мэм.
‒ Обещаешь следовать?
Коэн просто кивнул. Он, конечно же, не сдался. Хороший противник всегда согласится с тобой вслух, но тут же отыщет обходные пути.
‒ А вам, мистер Арнау?
‒ Как ты жестока, ‒ покачал головой Эйс, ‒ думаешь, наши желания различаются?
Ох уж эта его прямота.
‒ Ладно, ‒ продолжил он, ‒ пусть будет больше, вкуснее, насыщеннее. Я согласен. Дольше ждем – глубже получится.
Будь у меня подушка в руке, я бы кинула ей в самоуверенное лицо.
‒ Запомнил про «стоп»?
‒ У меня отличная память. Как и все остальное. Ты знаешь.
‒ Завтракать будешь?
С ними? Я и диалог-то построить не могу. А если меня еще раз зажмут в коридоре…
‒ Нет, сегодня я завтракаю с подругой в кафе.
‒ Как подругу зовут?
Взгляд Коэна мягкий, но очень внимательный. Арнау отвернулся, занятый кофе, но я успела заметить и его острый интерес тоже. Ага, им хочется знать, не встречаюсь ли я с кем-нибудь… непотребным. Или же они привыкли обеспечивать безопасность.
‒ Её зовут Шон, ‒ с невинным видом отозвалась я. И увидела то, что хотела, ‒ очень хищное выражение лицевых мышц Гэла: ему сейчас не хватало только перекочевавшей из одного угла рта в другой спички.
‒ Ой, ‒ поправилась я тут же, ‒ оговорилась. Шенна!
И, как ни в чем ни бывало, направилась прочь из кухни под слова Арнау о том, что он таки однажды надерет мне жопу.
Я даже не стала пытаться предполагать, насколько буквальным могло оказаться это выражение. Но смешно было точно.
* * *
‒ Ты встречаешься сразу с двумя и не собираешься между ними выбирать?!
Я, оказывается, по ней соскучилась. По тому, с кем можно поговорить, вывернуть душу, посоветоваться. Или хотя бы просто поделиться происходящим.
‒ Не собираюсь.
‒ Что с тобой случилось, Лив? Я тебя не узнаю? Не ты ли…
Дальше шла тирада-напоминание о том, какой степенной и уверенной в правильности собственной морали я была неделю назад. Да-да, я об этом помнила сама. Уже как о растворяющемся облаке.
