— Ну… и да и нет. Налетчики не снимали маски, так что ни детектив-сержант Каннингем, ни детектив-сержант Спейн не смогут их однозначно опознать, но, как я уже говорил, одного из бандитов ранили в ногу. Мы только что произвели арест Картера, Дойла и Морана прямо в их домах. Они вернулись пару часов назад, и, без сомнения, у них есть твердое как скала алиби из нескольких свидетелей по поводу того, где они находились. Отсутствует только О’Доннелл, который залег где-то на дно. Надеюсь, он тяжело ранен и ему будет некуда убежать. Мы достанем их через него, сэр.
— Конечно, — ответил Фергюсон. — Если только Картер не всадил своему человеку пару пуль в затылок.
О’Рурк ничего не ответил. Мысль о том, что такое могло случиться, уже посещала его голову.
На мгновение в комнате воцарилась тишина. Фергюсон сбросил ноги со стола и поднял свое внушительное тело с кресла. Затем он слегка отрыгнул и поднял стакан.
— Дивэйн, Уоллас, Маккол, Макграт, Ходжсон, Мерфи, Лэйдлоу, еще один Мерфи, Смит, Галлахер, О’Шэй.
О’Рурк уставился на Фергюсона в замешательстве.
Фергюсон опустил стакан.
— Когда ты займешь мое место, а ты, вероятно, когда-нибудь это сделаешь, Финтан, у тебя тоже накопятся свои имена. И имена эти будут преследовать тебя каждую минуту бодрствования. Они станут жить внутри тебя и проливаться дождем даже в лучшие дни. Вот что делает с нами эта работа. Одни погибнут в ДТП во время дежурства, другие нарвутся на буйного психопата, отказавшегося от таблеток в пользу разделочного ножа. Или их ударит по голове какой-нибудь пьяный дебил, решивший, что лучше податься в бега, чем дуть в чертову трубочку. Без разницы, что с ними случится, но за каждую смерть ты будешь испытывать вину, и, поверь, эти имена останутся выжжены на поверхности самой твоей души.
О’Рурк встал и поднял стакан. Фергюсон еще раз повторил список:
— Дивэйн, Уоллас, Маккол, Макграт, Ходжсон, Мерфи, Лэйдлоу, Мерфи-другой, Смит, Галлахер, О’Шэй.
Оба выпили.
Фергюсон поставил стакан на стол, взял сигару и вынул из кармана зажигалку.
— Завтра мы пойдем с тобой вдвоем и навестим вдову, если, конечно, она нас не прогонит. Дети?
О’Рурк кивнул.
— Двое, сэр… и третий на подходе.
Фергюсон замолчал, уставившись на аквариум для золотой рыбки в углу, в котором не было золотой рыбки. Затем щелкнул зажигалкой и вдохнул в сигару жизнь.
— Чаще всего, — сказал он, затянувшись сигарой, — нет никого, кто может утешить голоса в твоей голове. И нет виновного. А если и есть, то какой-нибудь жалкий дурачок, расправа над которым не приносит удовлетворения. Но в этот раз все будет по-другому.
Глубоко затянувшись сигарой, Фергюсон медленно выпустил дым.
— В этот раз мне есть кого винить и есть с кого спустить шкуру. Я разговаривал с министром полчаса назад и предложил хнычущему говнюку выбор: либо он дает нам карт-бланш, либо получает мою отставку и гарантию того, что я уйду некрасиво. Он созвонился со своим папочкой, скулящим мелким хорьком, и после некоторой пустой болтовни — чтобы сделать вид, будто он вправе что-то решать, — министр обеспечил нам зеленый свет.
Фергюсон обошел письменный стол.
— Отныне действуем жестко, Финтан, — жестче, чем Картер может ожидать. Мы втянем в это дело всех, кто с ними знаком, всех, с кем они пересекались хотя бы раз. Квартал хочет обеспечить алиби своим беспутным сыновьям — прекрасно! Только за это придется заплатить. Если у кого-то найдется хотя бы один неоплаченный штраф за парковку, он получит по полной программе. — Фергюсон стал тыкать пальцем в воздух, все более распаляясь. — Мы будем давить и давить, пока люди не выстроятся в очередь, чтобы сдать этих ублюдков, чтобы в конце концов спасти свои шкуры. Мы часто считаем ирландское общество неблагодарным и бестолковым, но даже оно не потерпит, чтобы в сотрудников «Гарда Шихана» при исполнении служебного долга стреляли какие-то жалкие подобия мужчин. Мы посеем хаос и спустим псов войны!
И тут как по сигналу валявшаяся на полу разбитая дымовая сигнализация издала жалобную пищащую трель.
Фергюсон шагнул вперед и одним решительным ударом каблука растоптал ее окончательно.
— Другими словами, — сказал он, — Томми Картера надо уничтожить.
Глава тридцать третья
Тара Флинн нервно протирала стакан, который в этом вовсе не нуждался. Она трудилась в баре «О’Хэйган» всего неделю, но ей уже нравилось это место, и она не хотела его потерять. Ранее она провела горемычную неделю в роли официантки, прежде чем ее уволили, и еще более печальную неделю в качестве барменши в заведении «У Дигана» — где приходилось избегать блудливых рук владельца Фила и неприятного запаха из его рта, — прежде чем уволилась оттуда сама.
Бар «О’Хэйган» пришелся ей по душе, и Таре хотелось побить рекорд продолжительности трудовой деятельности на одном месте, доведя его хотя бы до восьми дней. Однако складывавшаяся в настоящее время ситуация могла этому помешать. Они должны были закрыться и разойтись по домам еще час назад, но так называемый гость отказывался уходить наотрез. Обычного посетителя вышвырнули бы вон, заподозрив в нем желание начать драку, но с этим все было сложнее. Вместо того чтобы применить силу, его заманили в укромный закуток в задней части бара и попытались влить в него кофе.
Тара нервно прикусила губу. Она вообще не должна решать такие вопросы, но менеджер Грэм позвонил и сказал, что заболел, — так что сегодня она осталась единственным сотрудником в баре, не считая двух вышибал: Брайана и его дяди Энтони. Брайан обеими руками выступал за то, чтобы выгнать осточертевшего гостя, но его исповедовавший осторожность дядя дал Таре номер, по которому следовало связаться.
Наконец раздался стук. Энтони поднялся с кресла, отодвинул засовы и открыл дверь. Кивнув головой, в помещение вошла характерная фигура Банни Макгэрри. Конечно, Тара проработала тут всего неделю, но некоторые мужчины производят незабываемое впечатление.
— Где он?
Тара указала пальцем в закуток.
— Там.
Банни кивнул.
— Эй, — окликнул его Брайан, — ты бы сказал ему, чтобы он следил за поведением, иначе, блин, получит по морде.
Банни встретился с ним взглядом, прежде чем Брайан успел поднести пинту к губам.
— Что ты сказал?
Срочно подбежавший Энтони успокаивающе положил руку на плечо Макгэрри.
— Не обращай внимания, Банни, он всего лишь малолетний дурачок. — Энтони выразительно посмотрел на Брайана. — Плохо понимает, что можно говорить, а что нет. Прошу за него прощения.
Банни перевел взгляд на Энтони и кивнул. Затем повернулся на каблуках и пошел в закуток. Как только он скрылся с глаз, Энтони дал Брайану сильную затрещину.
— Какого х…
Энтони ухватил племянника в охапку.
