— Хм… нет, сэр. Вы помните тот разбор процедур, который устроил летом заместитель комиссара Герати?
— Да-да. А еще я помню, как вы двое спорили о материальных ресурсах. Вы стучали по столу и требовали расширить вашу следственную группу, а он, в свою очередь, группу охраны.
— В общем, после нападения в Талле, сэр, — том самом, с фальшивыми дорожными работами, — заместитель комиссара приказал машинам сопровождения заранее разведывать маршруты, чтобы удостоверяться в том, что…
Фергюсон возвел очи горе.
— Они проследили за долбаной машиной сопровождения?
— В некотором смысле. На нее установили трекер, сэр. Саперы обнаружили его в ходе обследования машины. Мы уже нашли точно такой же еще на одной и теперь проверяем остальные.
Фергюсон раздраженно швырнул окурок сигары в ближайшие кусты.
— Они навесили чертов трекер на нашу же машину? Это… Господи, даже не знаю, как назвать эту херню, но мы точно можем стать посмешищем в прессе — в этом я ни черта не сомневаюсь. И, Финтан… каким бы прожженным политиканом вы ни были, но я уверен, какой-нибудь журналюга уже давно пронюхал о вашем конфликте с помощником комиссара. Я бы настоятельно призвал вас помнить, что ошибок понаделано уже столько, что они могут легко положить конец двум многообещающим карьерам.
— Для меня это не война за территорию, сэр. Я просто хочу поймать ублюдков.
Фергюсон поднял бровь.
— Как благородно. Отлично сыграно. Я даже почти поверил. Полагаю, в этом облаке дерьма вряд ли можно отыскать хотя бы лучик надежды?
— На самом деле есть одно светлое пятно, сэр. Фургон. Обычно за этот рейс он перевозит около шестисот тысяч, но в хранилище сломалась счетная машинка.
— Вы издеваетесь надо мной?
— Мы получили точное подтверждение, что, несмотря на все старания, они забрали всего тридцать восемь «штук».
На лице Фергюсона промелькнула ухмылка.
— Божечки мои! Похоже, у мистера Картера и его пацанов сегодня будет почти такая же скверная ночь, как у нас.
— Возможно, и хуже, сэр. Если агентурная информация верна, то у них на эти деньги имелись большие планы. Мы полагаем, средств не хватило, и теперь они пребывают в некотором замешательстве. Пожалуй, у нас наконец-то появится преимущество.
Комиссар Фергюсон подтянул брюки вечернего костюма и громко отрыгнул.
— В общем, выкладывайте, Финтан, что вам нужно?
— Не столько «что», сэр, сколько «кто».
Глава шестая
— Я охеренно проголодался.
Гринго продолжил идти вперед, однако полностью развернулся, сделав ловкий пируэт, чтобы обратиться к отставшей половине экспедиции:
— Господи, Банни, ты купил три пакетика арахиса в «О’Хэйгане». Когда ты уже наешься?
— Я еще и с дюжину пинт выпил. Во мне столько пива, что орешки даже не ударились о стенки желудка. Может, остановимся и съедим по гамбургеру?
— Ни за что. Я же тебя знаю: ты не сможешь потом встать. Ты, как здоровенная лялька, уснешь в «Макдаке» через пять минут.
Они шли вдоль парка Сант-Стивенс-Грин мимо пар, тщетно пытавшихся поймать такси. Пока Гринго говорил, одно из них вырулило из-за угла со включенным фонарем. Долговязый парень лет двадцати выскочил прямо перед машиной и принялся махать руками с таким неистовством, которое обычно проявляют лишь потерпевшие кораблекрушение.
— Лови его, Нилл, лови! — закричала его подружка, державшая туфли на высоком каблуке в одной руке и увядшую розу в другой.
Такси вильнуло и засигналило. Нилл еще стоял на дороге и сердито жестикулировал, когда оно уже скрылось за поворотом.
— У тебя фонарь горел, ты… ты… ты…
— Мудила! — подсказала дама Нилла пронзительным голосом.
— Да! — согласился Нилл.
Выражая языком тела крайнюю степень отчаяния, он вернулся на тротуар.
— Идем, Нилл. Тут за углом, недалеко, есть хорошая стоянка такси, о которой я тебе говорила.
— О да, — сказал наблюдавший за их злоключениями Банни, — та самая мифическая стоянка, о которой часто говорят, но редко, если вообще когда-нибудь, видят.
— Ты абсолютно прав, амиго, — ответил Гринго. — Полагаю, это спонсируемая правительством форма контрацепции. Иначе как объяснить, что в нашем городе мало такси? Наверняка это способ снизить рождаемость. В большинстве других стран уговорить девушку зайти к себе домой после свидания — та еще задача. А у нас главная проблема — как туда добраться.
— Меткое наблюдение. Как думаешь, это объясняет, почему у людей, живущих недалеко от центра города, так много детей?
Гринго потер подбородок.
— Хм… неплохой аргумент. Никогда об этом не задумывался. Ты не просто симпатичный малый, амиго.
— Кстати, о симпатичных. Не стоит ли тебе развернуться и смотреть под ноги?
— Я человек многих талантов, мучачо. Хождение жопой вперед один из…
Его речь прервали неровная брусчатка и гравитация. Руки Гринго продолжали цепляться за ночное небо даже тогда, когда ноги подкосились, а задница шлепнулась в большую кучу мешков для мусора.
Подняв глаза, он увидел Банни, согнувшегося пополам и воющего от смеха.
— Эй, помоги подняться!
Банни бессильно взмахнул рукой. Он выглядел так, будто готов был вот-вот потерять сознание от недостатка кислорода. Чтобы не упасть, он ухватился за ближайшую ограду.
Мимо прошли две девушки, съежившиеся от пронизывающего зимнего холода и безрезультатно обнимающие себя руками.
— Ты только взгляни, Джанет! Кто-то выбросил почти нового мужика.
Банни посмотрел на девушек, и истерика его усилилась.
— В смысле, почти нового? — возмутился Гринго.
Он попытался встать, упершись руками в мешки, и поморщился, когда что-то хлюпнуло под правой ладонью.
— Да чтоб тебя…
Банни вытер рукавом теплой куртки заплаканное лицо.
— Вот теперь у меня действительно день рождения. Большое тебе спасибо.
— Ха-ха, как смешно. Смакуй на здоровье, деревенщина. Помоги уже встать.
Банни протянул руку и поднял Гринго на ноги.
— Ты подушился новым одеколоном, детектив-сержант Спейн? От тебя восхитительно пахнет.
— Ага, называется «Вонища Корка». Теперь идем, то место совсем рядом.
Гринго решительно зашагал по тротуару.
— Ты серьезно? А тебе не кажется, что мокрая жопа — это божий знак, что на сегодня пора завязывать?
— Нет! Наоборот, меня ведет Господь! Это заведение работает до утра, и, кстати, ты сможешь там поесть.
