– Плохой день? – сочувственно поинтересовался оборотень. – Сначала орк, теперь вон драконесса за тобой гонится. Чем ты ей так насолить-то успела?
– У нас разные взгляды на классификацию умертвий по Алеову Арси, – доверительно сообщила я.
– Отчего же? – Фурия летучей мышью порхнула в окно и, сложив крылья, сделала несколько шагов по подоконнику. – Сейчас я превращу тебя в одно из них, мерзкая вахлачка! Заодно и попрактикуюсь в парочке боевых заклятий, раз Джерласс мне занятия отменил!
Ну вот, я прямо как в воду глядела. Может, во мне и правда просыпается дар провидицы?
Вот только, учитывая смертоносные огненные пентаграммы и полусферы в руках Рендал, окончательно проснуться этот самый дар не успеет – погибнет в зародыше.
– Ты на моей территории, драконесса! – Ульвар грудью встал на мою защиту. – Веди себя прилично. Оставь в покое эту девушку – она моя гостья!
– Не лезь, оборотень! – взвизгнула Сурия.
Ее пушистые волосы от полета встали торчком, отчего голова драконессы окончательно стала напоминать одуван. Недовольный такой одуван, разъяренный. Дальнейшее произошло в считанные секунды. Фурия применила свой коронный огненный плевок, на этот раз очень четко прицелившись.
Дабы укрыться от летящего в нас шипящего яда, Ульвар схватил меня в охапку, и мы в обнимку рухнули на кровать, отчего мои юбки взметнулись чуть ли не до небес.
Все-таки из слишком легкой, парящей ткани они оказались, а ведь модистка утверждала, что проблем с этим не будет…
Но проблемы возникли. И большие – помимо разъяренной драконессы, нацелившейся на еще один залп, конечно.
– Ради святой Ольфозы, что здесь происходит?!
В покое оборотня, словно из ниоткуда, возникла сама фэсса-ректор в уже хорошо знакомой мне компании проректора Аэлмара и профессора Кариса.
Первый выглядел раздраженным, второй – слегка ошарашенным.
Я же выглядела лежащей с задранными юбками, только на этот раз на мускулистом оборотне, а не на прекрасном эльфе.
Дриадрья Праматерь, это уже слишком...
Ну правда, а?!
ГЛАВА 10. Любимая внученька
– Проходите, Сенфрид. Садитесь.
Я осторожненько, бочком, бочком протиснулась в полукруглую каменную арку и заняла массивное кожаное кресло, предназначенное для посетителей.
Происходящее мне не нравилось. Настораживало.
Я ни в чем виновата не была – ругать меня, по сути, не за что. Наоборот, вроде как пострадавшая сторона. Но вот зачем она меня в свой кабинет вызвала?
Может, как и прочие, решила, что мне тут не место и собиралась сейчас об этом сообщить.
Тогда у нас проблемы…
– Чаю?
– Спасибо, не надо…
– Не стесняйтесь, Хэллия. По вине моей внучки вы пропустили завтрак, должна же я исправить эту неприятность.
Пару мгновений я, усиленно соображая, смотрела на фэссу ректора, как тролль на высокую гору.
– Я не знала, что Сурия – ваша внучка, магистр.
– Вам простительно, ведь вы здесь всего-то первый день, – рассмеялась ректоресса.
В этот момент она перестала выглядеть, как суровая драконесса, железной рукой управляющая целой академией и даже чем-то напомнила мне мою бабулю.
Устроившись напротив, ректор погрузилась в свитки, которыми был завален ее стол.
– Как же не вовремя король прислал нам этого ревизора, – покачала головой она, бегло просматривая листы. – Он тут же потребовал подробные отчеты за прошлые учебные годы, а у меня начало этого на носу. Пятый корпус не доремонтирован, нужно срочно искать преподавателя орочьих языков, переукомплектовывать библиотеку новыми пособиями… Не считая тысячи других дел. А тут вот еще внученька любимая…
И она вздохнула.
– Проректор Аэлмар обязательно поможет, – вырвалось у меня.
И я тут же прикусила язык. Ведь имела ввиду я учебные процессы, а никак не Сурию.
– Да, прямо не знаю, что бы я делала без Джерласса, – без тени иронии согласилась ректор, не обратив внимания на получившуюся неловкость. – Но у него своя задача… Намного более важная, нежели все это.
Она кивнула на свитки, а я задумалась, что же это за такая архиважная задача у дракона. Но спросить не решилась.
В это время пожилой упырь, гремя подстаканниками, принес чай. На серебряном подносе так же были сладкие блинчики и бутерброды с сыром, что несказанно меня порадовало.
Я и не заметила, как сильно за это утро проголодалась.
– Предпочитаешь зеленый так же, как и твоя бабушка? – как ни в чем не бывало поинтересовалась ректоресса, наливая кипяток.
Блинчик со смородиновым вареньем выпал практически у меня изо рта, шмякнулся на шелковую юбку, оставив там противное жирное пятно, и мирно завершил свое падение на полу.
Дриадрья Праматерь!
Если новость о том, что Сурия Рендал является внучкой самой ректорессы академии, была занятной, но не произвела на меня такого уж сильного впечатления, то сейчас я испытала по-настоящему сильные эмоции.
Бабуля не особо любила рассказывать про себя. И вот, пожалуйста – передо мной сидела та, кто, судя по всему, знавала ее в молодые годы! И это был не кто-нибудь, а сама фэсса ректор!
– Удивлена? – ректоресса одним лёгким движением убрала с моего подола жирное пятно. – Странно… Неужели она ничего обо мне тебе не рассказывала?
На это вопрос я ответила с предельной честностью, и потянулась за новым блинчиком.
– Мы с Дэлией вместе учились в академии, она – на природном факультете, а я на боевом. С первого курса жили в одной комнате и были очень дружны, – с теплотой проговорила ректоресса. – Не понимаю, почему она не обратилась ко мне напрямую, не рассказала, что ее внучка появилась на свет с редким даром провидицы? Я сразу приняла бы тебя. Всех этих сложностей, что преследовали тебя на вступительном экзамене, с легкостью можно было бы избежать.
– Бабуля находится в древном разречии, – с легкой грустью сообщила я. – Мой отец принял решение о моем поступлении без ее ведома.
На самом деле это решение приняла я, а отец решил кое-что другое. И даже подписал брачный контракт. Но не могла же я рассказать давней бабушкиной подруге про лепрекона! Про то, что у меня нет никакого дара. И здесь я с одной единственной целью – найти неведомую монеточку, что решит финансовые проблемы моей семьи.
– В древном разречии? – задумчиво проговорила ректоресса. – И надолго?
– На три месяца, а может, даже и больше…
– Какая жалость... А я уж обрадовалась, что повидаюсь с ней. Впрочем, ты здесь, и это уже огромная радость для меня, Хэллия.
