Поначалу захотелось отвесить пацану затрещину, но затем пришло чувство такого глубокого удовлетворения, что Барс и сам осклабился в ухмылке.
Насмеявшись, Сашка покачал головой и поинтересовался:
– Что это было?
– Артефакт.
Коротко и ясно. Потом спросил:
– У тебя хоть что-то осталось?
Сашка отвёл взгляд и промолчал.
– Да не парься, мне пока не надо. Я о тебе спрашиваю.
Пацан вынул из внутреннего кармана два энергетических батончика и начатую упаковку полосок сушёного мяса.
– Ну хватит тебе, пока я не вернусь.
– А ты куда? – поднялся Сашка.
– Сведения добывать и жратвы.
– Я с тобой.
– Нет! Ты меня только тормозишь. Подождёшь тут. Завтра вернусь. Идём, тут недалеко «карман» есть хороший.
Спорить и пререкаться Барс не собирался. Он и так едва сдерживался, чтобы не сорваться с места и не помчаться в сторону сталкеров, которых видел во время «блаженной слепоты». Чувствовал себя так, словно в кровь ввели гигантскую дозу адреналина. Ему требовалось действие, движение, активность. Но пока всё происходило слишком медленно.
Когда наконец-то добрались до «кармана» – небольшого участка леса, окружённого со всех сторон аномалиями и с одним проходом – Барс едва не подпрыгивал от нетерпения.
– Вот тут, смотри, – он рвал с деревьев ветки и бросал их на землю. – Тут граница «кармана». Дальше аномалии. Попадёшь в любую из них, превратишься в фарш. То же самое и снаружи. Ясно?
Как же долго приходится ждать ответа!
– Да, – кивнул Сашка.
– Отлично! Вход и выход здесь, где прошли мы. Лучше не рисковать и спать на дереве.
«Быстрее отвечай! Быстрее! Что ты как обдолбанный?!»
– Ага.
«Родил! Супер!»
– Еды у тебя на день. За это время я вернусь.
– А если нет? – упавшим голосом спросил пацан.
Энергия настолько переполняла, что подобный вопрос даже вызвал смех.
– Вернусь!
С помощью мачете Барс повалил несколько деревьев, надёжно перекрыв ими проход в «карман». Выбросил пришедший в негодность после такой нагрузки самодельный тесак и пошёл в выбранную сторону, не оглядываясь.
Оставшись один, он ощутил такую свободу, что невольно вздохнул.
Теперь оставалось отыскать сталкеров, и, может, по пути ещё артефакты попадутся.
К сожалению, лучше различать аномалии он не стал, поэтому шагал хотя и быстро, но с осторожностью. Всё время вслушивался и заставлял себя быть предельно внимательным. Но, несмотря на это, однажды едва не попал в нору мутопса. Провалился одной ногой и почти упал. Успел вовремя выбраться, пока тварь не вцепилась мёртвой хваткой, и быстро развернуться к ней лицом.
Мутант оскалился. Из пасти капала слюна, чёрные зубы блестели. Обычно местное зверьё старалось избегать не то что стычек, но даже встреч с Барсом. Наверное, чуяли в нём смертельно опасного противника. Поэтому, когда мутопёс бросился в атаку, это оказалось неожиданным и удивительным.
Благо новый артефакт «зарядил» по полной. Удар кулака по страшной морде отправил тварь в короткий полёт до ближайшего дерева. Пошатываясь и мотая головой, зверюга встала и попыталась сфокусироваться на противнике. Но лапы подкосились, и мутопёс зарылся мордой в жухлую листву.
Барс быстро подошёл к мутанту и мощнейшим ударом ноги раздробил череп. Зверюга дёрнулась в конвульсии и затихла. Сзади раздался тонкий писк. Барс оглянулся.
Из норы выползли три щенка и, втягивая осязательными отверстиями воздух, пытались найти свою мать. Стало ясно, почему мутант напал, вместо того, чтобы отступить: самка защищала детёнышей. Это хорошо, просто стечение обстоятельств. Можно надеяться, что другие мутанты будут вести себя как и прежде.
Барс отправился дальше, но не успев пройти и ста метров, заметил, как в сторону норы, перепрыгивая с ветки на ветку, бесшумной тенью мчалась какая-то тварь, отдалённо напоминающая огромную кошку, покрытую костяными гребнями. Законы природы оставались неизменными и в Зоне: выживает сильнейший.
Барс остановился и проводил зверюгу взглядом.
– Замри! – раздался вдруг из кустов неподалёку громкий шёпот.
Само собой, подчиняться даже мысли не возникло. Рывком ушёл в сторону и скрылся за широким деревом.
– Стой, дурак! Заметит – в клочья разорвёт! – продолжал незнакомец.
Вероятно, речь шла о кошкоподобном мутанте. Сталкер пытался предупредить об опасности, не подозревая, что грозило ему самому.
Барс на всякий случай поискал взглядом зверюгу. Та уже скрылась из вида, её ждала другая добыча.
Тогда он просто вышел из-за дерева и сказал:
– Всё в порядке.
Сталкер появился сзади.
Молодец. Осторожный.
Как же не хватало обострённого слуха!
– Ты совсем чокнутый? – спросил незнакомец, ткнув стволом автомата Барсу между лопаток. – Тебе просто повезло. Если бы она…
Барс сместился с линии огня, одновременно разворачиваясь, и без замаха ударил сталкера в грудь. Тот выстрелил. Скорее случайно, чем осознанно: просто мышцы сократились. Сам же несчастный отлетел метра на три, грохнулся на спину, выронив автомат, и больше не шевелился.
По-деловому быстро Барс обшарил его, забрал себе патроны, нож и карту. Затем проверил рюкзак. Запас еды и воды на несколько дней, пара пустых контейнеров под артефакты и моток проволоки с набором жестяных банок для установки сигнального периметра. Еда и вода сгодятся, остальное – мусор.
Внезапно по телу разлилась слабость. Едва удалось устоять на ногах. Рука с артефактом покрылась испариной. Стало холодно, и страшно захотелось есть. Непослушными пальцами Барс нащупал в рюкзаке пакеты с едой, достал и попытался распаковать, но не хватило сил. Он сел на землю и кое-как вытащил из кармана нож, который забрал у сталкера. Настоящей удачей оказалось, что прежний владелец ответственно относился к своей экипировке и держал лезвие заточенным. Наконец, удалось вскрыть пакет и вгрызться зубами в питательный брикет. Как только начало поступать «топливо», слабость стала проходить.
Похоже, артефакт не просто давал энергию, а скорее концентрировал её, ускоряя метаболизм, и подпитывался за счёт ресурсов организма, истощая его.
Неожиданно.
Барс почувствовал себя преданным, словно кто-то близкий, кому он верил всем сердцем, вдруг повернул против него, безжалостно вонзив нож в спину. Продолжая поглощать пищу – иначе этот процесс Барс не назвал бы – он поднёс ладонь с новым артефактом к глазам и с какой-то почти детской обидой посмотрел на просвечивающие под кожей кристаллы.
