Разостлав на полу одежду и старые тряпки, обнаружившиеся в углу, все четверо сели вокруг печки. На паренька набросили куртку-робу, мужчина снова облачился в майку, уже успевшую каким-то образом высохнуть, и в целом обстановка располагала к дальнейшему общению и знакомству.
– Ты уже бывал в Зоне, – утвердительно сказал Крот, обращаясь к мужчине.
– Да без разницы, – прервал его незнакомец. – Меня зовут Барс, а это – Сашка. Нам грозит серьёзная опасность, на власти никакой надежды нет. Поэтому мы и решили спрятаться в единственном месте, где одинаково бессильны и законы и беззаконие.
– Красиво говоришь, – сказал Крот. – Но почему именно Александровский совхоз? Место, конечно, опасное, но не сказать, чтобы сильно тайное.
– Может, всё-таки познакомимся? – криво улыбнулся Барс.
– Меня можешь звать Кротом, это – Штык, – старик потянулся и пододвинул на печке ближе к трубе котелок, в котором шумела, нагреваясь, вода. – Мы – сталкеры. Живём здесь подолгу, никому зла не желаем. Но к людям, идущим непонятно зачем и куда, относимся с недоверием.
– Нам и не надо вашего доверия, – сказал Барс. – Деньги возьмите, до места отведите – на том и разойдёмся. Александровский совхоз – условное место, известное одному человеку. Мы подождём его там.
– Подождёте? – переспросил Крот. – Человека? Тоже, как понимаю, не сталкера? Без запасов еды и воды, без нормального оружия?
– Дед, не лезь не в своё дело! – резко бросил Барс.
– Ты прав, это не моё дело. А тащить двух самоубийц на верную смерть или не тащить – это моё дело?
Штык сменил позу, устраиваясь поудобнее. В разговор он не лез.
– Извини, нервы, – сменил тон Барс. – Да, он тоже не сталкер, но уверен, что доберётся до нас рано или поздно.
– Но у вас даже детектора аномалий нет, – сказал Крот мягко, словно пытался успокоить сумасшедшего. – Как вы надеетесь идти по Зоне? На что вы вообще надеялись?
– У нас есть детектор, – сказал вдруг Сашка. – Только мы настроить его не смогли. Зашкаливает всё время. Где-то ударили, наверное.
– А ну, дай, посмотрю, – заинтересовался Штык. – Я за последние месяцы много каких приборов чинил.
Сашка вытащил из своего рюкзака самый простой, стандартный счётчик аномальной активности, хоть и изготавливаемый кустарно, но доступный за небольшие деньги почти в любом призонном городке.
Штык включил аппарат, пощёлкал переключателями и констатировал:
– Да, показывает, что мы якобы прямо посреди аномалии сидим. Но сразу тут не разобраться, видимо, логика заглючила. Сейчас я тебе покажу, как должно быть.
Он вытащил батарею из прибора и вставил в свой детектор. Сашка и Барс с интересом наблюдали за его манипуляциями, а Крот, пользуясь паузой в разговоре, вытаскивал из мешка заварку и сахар.
Штык нажал на кнопку, включая устройство, вчитался в цифры на крохотном экране, подвигал ползунки, меняя пределы измерений.
– Ничего не понимаю, – произнёс он растерянно. – Если верить нашему прибору, мы действительно сидим внутри аномалии. Да ещё какой!
Крот требовательно протянул руку, взял детектор, выключил и снова включил, проверил показания и, не говоря ни слова, взял карабин и спустился по лестнице вниз.
– Ладно, давайте пока чайком побалуемся, – сказал Штык, поднимаясь с места.
Барс тоже встал и шагнул к лестнице, словно заступая ему дорогу. Штык удивился, но виду не подал, а вытащил железную кружку и залил заварку кипятком из котелка.
Вскоре вернулся Крот, и, заслышав его шаги на лестнице, Барс вернулся на место, как ни в чём не бывало.
– Действительно, совсем рядом большая аномалия, – сказал Крот, передавая Штыку прибор и устраиваясь на прежнем месте. – Но для нас она не опасна, можно спокойно располагаться на ночлег. Давайте перекусим и вернёмся к делам насущным.
– Отлично, – произнёс Барс. – Батарею верни.
Под завывания ветра за стенами убежища даже скромный ужин из сухарей, консервированной каши с мясом, тушёнки, извлечённой из рюкзака Барсом, и сладкого чая показался настоящим пиром.
– До совхоза дорога неблизкая, – сказал Крот, осторожно дуя на горячий чай в железной кружке. – Вам бы не с этой стороны заходить – сэкономили бы себе много времени. И рисковать так не пришлось бы.
– Выбора особого не было, – коротко ответил Барс.
– Но как вы собирались идти? – допытывался Крот. – Даже я, хорошо зная дорогу, и то не раз бы подумал, прежде чем туда соваться.
– Мы купили карту, – не стал увиливать Барс. – Кучу денег отвалили. Вот.
Он бросил Кроту сложенный в несколько раз лист бумаги, уже изрядно потрёпанный на сгибах и покрытый грязными пятнами. Крот развернул листок, помолчал, изучая, а потом рассмеялся и показал карту Штыку.
– Узнаёшь?
Штык внимательно вгляделся, провёл пальцем по условным обозначениям вокруг озера, обнявшего гору, усмехнулся:
– Неужели та самая?
– Можешь не сомневаться. Отличная карта. – Крот вернул её владельцу. – Но у неё есть один крупный недостаток.
– И какой же? – с подозрением спросил Барс, и глаза его сузились, а шрамы на скулах побелели.
– На ней нет Александровского совхоза. То, что здесь обозначено, как совхоз, на самом деле деревня Подгорная. Точнее то, что от неё осталось. Рядом с ней большой холм, вот потому и Подгорная.
– Уверен? – хмурясь, спросил Барс. – Бывал там?
– Неоднократно, – сказал Крот. – Да вон и Штык тоже бывал. А карту эту рисовал один подонок для других, таких же подонков. Все они уже упокоились давно, а карта до сих пор продолжает людей обманывать. Тебе продали фальшивку. С тем расчётом, что обратно ты уже не вернёшься.
– Вот твари, – злобно процедил Барс и скомкал карту в кулаке. – Порву ублюдков! Ноги повыдираю скотам!
– Барс, не злись, – попросил Сашка.
Штык переглянулся с Кротом. Вспышка злобы нового знакомого, хотя и вполне объяснимая, выглядела настолько гипертрофированной, что захотелось положить автомат на колени и снять с предохранителя.
– Парнишке поспать бы надо, – сказал Крот. – Давай, Сашка, ложись, а мы с разговорами вниз пойдём.
– Я останусь здесь, – неожиданно резко заявил Барс. – Разговоры разговаривать нечего. Если ведёте нас, значит, завтра я выдам половину суммы, и отправимся. А если нет, просто разойдёмся по своим делам.
– Хорошо, думаем до утра, – пожал плечами Крот.
Когда спустились этажом ниже, старик знаком показал, что говорить пока не следует, и принялся складывать из битого кирпича некое подобие лежанки. Штык стал ему помогать, время от времени поглядывая на хмурое лицо товарища. Тот выглядел встревоженным не на шутку, но угадать, что так его озаботило, не получалось.
