– Старик бьёт Мякиша по башке, а ему хоть бы хны. Душит, душит… У меня всё уже в кровавом тумане, а он не останавливается… Ну, думаю, кранты.
«Конкретно же его торкнуло, что до сих пор отойти не может», – безразлично подумал Барс, вслух же сказал:
– Так чего не сопротивлялся? Не мог ударить, так хоть отпихнул бы. Или он сильнее?
– Да пытался! – сразу огрызнулся Феникс. – Только соберусь что-то сделать, как руки-ноги ватные, словно не мои…
Сидели какое-то время молча. Барс плевать хотел на все эти сопли: смог он, не смог. Больше заботила ситуация, что рядом с Сашкой находился странный человек, способный лишить Феникса сил. И только ли его? Встреча со Штыком показала, что в Зоне может случиться всё что угодно.
– А ты не чувствовал, – медленно проговорил Барс, – будто в голову кто-то залез, препарировал сознание... выудил оттуда все твои кошмары... обличил... в новые образы и обрушил их на тебя?
Феникс пожевал губы, отвёл взгляд, словно стыдился чего-то.
Барс по-своему расценил его молчание и вдруг понял, что почти перестал дышать в ожидании ответа, сердце бешено колотилось, кулаки сжались.
– Нет, – ответил напарник.
Захотелось с облегчением выдохнуть, а ещё врезать Фениксу как следует, чтобы не тянул кота за яйца, а сразу говорил. Тот продолжил:
– Хотя, может, и залез. Правда, сделал это давным-давно. Ты знаешь, что я не слабак, но этого урода от меня только двое смогли оттащить, а я только хрипел да слюнявые пузыри пускал. Мысленно я этого мудака на части рвал, а в реальности даже его пальцы разжать не получилось, не говоря уж, чтоб переломать или поотрывать их напрочь.
Феникс посмотрел на свою ладонь с неровным бугристым шрамом.
– От него подарочек? – спросил Барс.
– Я теперь уже и не знаю. До сих пор не до конца понимаю, что мной тогда двигало.
Этой истории Барс не знал, да и не хотел знать, если она не касалась его непосредственно. Состояние же напарника и то, что тому пришлось пережить нечто схожее с кошмарами самого Барса, вызвали некое подобие сочувствия. Подумалось, что если делать Феникса симбионтом, то сейчас самый подходящий момент, чтобы начать выстраивать настоящее доверие, основанное не на словах, а на крови.
Барс принял решение. Дождался, пока начнёт сгущаться темнота, поднялся и сказал:
– Пошли.
– Куда? – удивился Феникс.
– Ты не можешь ударить – я смогу.
Напарник покачал головой:
– Не. Нельзя сейчас. Старик не станет пацана лечить.
– Ты говорил, что кроме него в доме ещё народ есть.
– Ага. Трое.
– Тогда станет, – уверенно сказал Барс. – Если, конечно, не предпочтёт, чтобы я его корешам конечности отрывал одну за другой и ему скармливал. И, кстати, пожрать действительно не мешало бы.
Он поправил автомат и зашагал в сторону дома.
Феникс на удивление быстро поравнялся и продолжил отговаривать:
– Ты же понимаешь, что они не станут сидеть сложа руки?
Барс не собирался отвечать. Идиоту понятно, что не станут, ну так и что? Ни один человек не сравнится с ним в быстроте и силе. Феникс не в счёт, он – мутант, не совсем человек. А уж вдвоём им никто не страшен. Понятно, что сейчас у напарника поджилки трясутся из-за перспективы новой встречи с этим Мякишем, но как только Барс устранит эту проблему, бояться будет некого.
– Не стоит горячиться, – продолжал Феникс. – Хрен с ним, с Мякишем, пусть ещё чуток землю потопчет. Я потом сам с ним разберусь...
Барс резко остановился.
– Ты мне о чём-то не рассказал?
– В смысле? – тоже тормознулся напарник.
– В прямом.
– Конечно, не рассказал: каких шлюх предпочитаю и что жрал в прошлую субботу на завтрак, к примеру. Хочу оставить это при себе. Особенно, что касаемо завтрака. Считаю, это крайне личное.
– Ты понял, о чём я.
– Не совсем, признаться. Но даже если сделать вид, что понял, ты-то мне обо всём поведал, комрад?
Агрессия в словах Феникса вызывала неясные подозрения, хотя отчасти тот был прав: сам Барс откровенничать не любил, да и не собирался.
– В общем, мне плевать, можешь оставаться тут. Я иду в дом и сделаю, как считаю нужным.
– Да послушай меня! Я старика знаю. Если что-то решит, так хоть четвертуй его – не передумает.
– Я его четвертовать и не собираюсь. Пока, по крайней мере. Пусть пацана вылечит, а там посмотрим. Место тут хорошее, да и хибара его сгодится.
Барс говорил и с удивлением понимал, что не просто болтает, а действительно так думает.
Почему бы и нет?! После того, как добудет «цепь судьбы», потребуется немало времени на подборку артефактов для вживления. Неспешно найти, отсеять хлам, выбрать лучшие, опробовать… И это место подходит для обустройства базы как нельзя лучше. Феникс сможет охранять, если вживление пойдёт не так, и Барс, к примеру, отключится. Хотя, нет... Если у напарника будет вторая половина «цепи судьбы», то тоже вырубится. А если в этот момент Феникс будет идти мимо аномалии и упадёт в неё? Или даже хуже: сам подвергнет себя опасности, а тем самым Барса?!
В момент осознания этой зависимости Феникс предстал в совершенно ином свете.
– Ты чего? – спросил тот, заметив, как Барс изменился в лице.
– Ничего.
Досадная оплошность. В дальнейшем надо лучше контролировать свои эмоции. Потому что сейчас Барс уверился в двух вещах: надо убить Мякиша, а, Феникса, сделав симбионтом, заковать в каком-нибудь подвале, кормить, поить, но никуда и никогда не выпускать. Причём о первом позаботиться прямо сейчас, чтобы упростить в будущем реализацию второго.
– Можешь оставаться. Я всё равно пойду туда и прикончу Мякиша.
Посчитав разговор оконченным, Барс хотел продолжил путь, но Феникс окликнул
– Погоди!
Всё уже обсудили, говорить не о чем. Барс не собирался останавливаться.
– Да погоди ты… Он светится!
– Что?
– Твой артефакт светится. И аномалии поблизости.
Посмотрев через плечо, Барс увидел, что новый камень испускает достаточно яркое свечение.
– Ясно. А с аномалиями что?
Он пребывал в лёгком недоумении: думал, что те стали видимыми только для него, но никак не для других.
– Подойди сюда, – махнул рукой Феникс, остановившись рядом с небольшим тёмно-багровым вихрем, иногда распухающим почти до метра в диаметре.
Барс шагнул к напарнику. Какого-либо изменения в яркости свечения аномалии не заметил, хотя показалось, что вокруг стало светлее.
