Когда же мы оказались на площади перед замком, Ирен наморщила носик. Пахло сахаром, попкорном и сеном.
– Мы в цирке?
– Ну почти, ― рассмеялась я и убрала ладонь. ― Сюрприз!
Хором со мной прокричали поздравление собравшиеся вокруг близкие уже для меня люди ― Кира, Глеб, Гор, Марьям, Арина. Все горожане на площади, помогающие обслуживать праздник, аплодировали.
Ирен удивленно оглядывалась, пока я надевала на неё картонную корону и ленту с надписью «Именинница».
– Ничего себе, как тут пестро и шумно.
– В Лилее такого не найдешь, а? ― усмехнулась Арина, а Маша неодобрительно хмыкнула.
– Пойдемте веселиться. Предлагаю начать с американских горок, пока не поели! ― предложила Кира. ― Ты ведь пока ещё не голодна, Ира? Можно тебя так называть? Мы почти тезки.
– Да, можно. Вы ― сестра Риты, да? Так похожи!
– Всё верно, но давай сразу на «ты», ― кивнула Кира. ― Если что, есть мы тоже будем, но чуть позже. Начинать надо с самого подвижного и веселого, я считаю! А если и перебьем аппетит всякими сладостями ― ничего страшного, куда спешить. Но на свежем воздухе аппетит всё равно скоро даст о себе знать, говори, не стесняйся, сегодня ведь твой праздник.
Ирен смущенно кивнула и не сопротивлялась, когда воссоединившиеся подруги потянули её за собой изучать аттракционы.
– Это ты здорово придумала, ― одобрительно сказал Глеб. ― Давно не видел жену такой воодушевленной.
– Я надеялась, что это будет праздник не только для Ирен, надо же отблагодарить сестру за хлопоты, ― кивнула я.
– Пойдем в зеркальный лабиринт? ― предложил Гор, когда мы остались вдвоем.
– Сейчас, только яблоко в карамели возьму. А там страшно?
– Ну, может немножко, ― пожал он плечами.
Лабиринт завораживал. Зеркала изгибались, переходя одно в другое, по стенам струились мигающие разными цветами огоньки, под ногами шуршали сухие листья. Очень быстро мы запутались, откуда пришли и куда идем.
– Может, туда? ― я поспешила к ближайшему повороту, а когда обернулась, Егора уже не было, только мои отражения повсюду. ― Гор?
– Рита? Я здесь, иди на голос.
– Я бы с удовольствием, но тут везде препятствия, ― наткнулась я пару раз на зеркала, которые показались проходами. ― Подожди, кажется, вижу тебя!
Я шагнула навстречу Егору, но тут же зеркало, в котором он отражался, стало прозрачным, а за ним проступил улыбающийся во всю челюсть скелет. Взвизгнув, я отпрянула от ящика с нечистью и врезалась в Егора, который тут же обнял меня:
– Поймал, не переживай.
Обернувшись, я оказалась всего в паре сантиметров от него и инстинктивно уперлась ладонями в грудь. Под бархатистой тканью рубашки его сердце колотилось, хоть он и улыбался так же широко, как скелет во вновь скрытом за зеркалом ящике.
Медленно я подняла руку, провела кончиками пальцев по его щеке. Он стоял неподвижно, ожидая. Привстав на цыпочки, я осторожно коснулась его губ своими. Его рука скользнула по моей шее, зарываясь в волосы, я закрыла глаза, жар внутри переместился из груди в живот и ниже.
Через несколько секунд я отстранилась и прошептала:
– Выведешь меня отсюда?
Он кивнул.
– Выведу и выиграю для тебя в тире самого огромного медведя.
– Вот это перспектива, ― присвистнула я. ― Ну пойдем, посмотрим, удастся ли тебе выполнить это обещание.
Пока мы шли по загоревшимся прямо на полу среди листвы стрелкам, он обнимал меня за талию, а выйдя на площадь, молча отпустил. Мы понимали без слов, что этот поцелуй вновь ничего не значит. Пока я не разберусь в своей жизни, что я могу предложить? Но внутри всё ещё было тепло от воспоминаний о всех минутах и часах, что мы провели вместе, и на этот раз я эти мысли не заталкивала в глубь подсознания, а честно принимала такими, как есть.
Ужинать, как и предсказывала сестра, захотелось скоро. Всемером мы поднялись гуськом по узкой винтовой лестнице в башню, на балконе которой был уже накрыт золотистой шелковой скатертью круглый столик. Свечи, хрустальные бокалы, тяжелые пузатые бутылки с красным вином, изумрудные овальные тарелки, вазы с охапками жасмина, запах которого висел плотным облаком над столом.
Ирен разрумянилась после беготни по ярмарке и смеялась над каждой шуткой. У моего кресла сидел медведь, такой большой, что голову он положил на стол и наблюдал за нашим весельем. Гор, как и всегда, сдержал свое слово.
Повара явно любили свое дело, такого вкусного стейка, мяса с картошкой в горшочке, рыбного салата и воздушных пирожных-суфле я не пробовала за всю свою жизнь, хотя и была в каждом кафе родного города. Когда сил есть уже не осталось, мы откинулись на спинки плетеных кресел, закутались в клетчатые пледы и разглядывали звезды. Внизу зазвучала музыка, скрипачи и гитаристы готовились к балу.
– Как танцевать, если столько съел? ― пожаловалась Ирен.
– Медленно, ― улыбнулась Кира, а Марьям рассмеялась:
– Если не получится, ляжем и будем перекатываться.
Лениво болтая, мы просидели на балконе ещё час, а затем спустились к горожанам, которые уже начали танцевать.
– Пойдем прогуляемся? ― предложил Егор.
– Да, у меня есть кое-что, что нам нужно изучить, ― вспомнила я.
Мы дошли до озера в саду за замком. Вода отливала золотом от замка, серебром луны и темно-синим от чистого и полного звезд неба. Присев на скамейку на берегу под ивой, я достала записку Ромы. Когда я развернула её, то увидела в свете фонаря, что лист усыпан мелкими буквами.
– Надеюсь, там будет что-то полезное, ― подняла я глаза на Егора.
– Не бойся, давай просто прочитаем, а дальше уже решим, что делать.
«В день исчезновения Насмешника (Мома) солнце долго не вставало.
Небо казалось очень низким, затянутое облаками, сизо-синее.
Я был в замке с друзьями в тот день и видел Радомира, но тогда я ещё не был с ним знаком. Вообще мало кто знал его тогда.
К обеду началась гроза, затем затряслась земля.
Радомир спешил, когда мы с ним столкнулись, даже не заметил, что врезался в меня и рассыпал бумаги. Кажется, он работал уборщиком или вроде того.
Когда я вернулся на Лилею из замка, все уже спрятались в своих домах. Небо потемнело, земля тряслась. Кажется, я видел трещины на дорогах, и они увеличивались, но я не уверен. Меня ударило по голове куском черепицы с соседнего дома, а очнулся я уже в тишине.
Радомир появился через несколько часов и стал руководить наведением порядка. В уцелевших домах собирались оставшиеся в живых, но было их меньше, чем можно было бы ожидать.
