– Вы шутите.
– Ты спятил. В этих изделиях нет ни одной подделки! – прокричала Голландия с диким взглядом. Она сделала шаг вперед и споткнулась, но успела ухватиться за ручку кресла. – Проверьте сами!
Глава Гильдии самоцветов из Безымянного моря вылила чай из чашки на пол, подошла к ближайшей свече и поднесла к пламени чашку.
Она внимательно рассматривала ее, поворачивая чашку так, чтобы самоцветы наполнялись светом.
– Кто-нибудь, принесите мне самоцветную лампу! Сейчас же!
– А пока мы ждем… – Сейнт присел не край стола, размахивая ногой. – Я хочу выдвинуть еще одно обвинение.
– Еще одно, – прошипела Голландия.
Кивнув, Сейнт достал из куртки пергамент.
– Шесть дней назад «Луна» – флагман торгового флота Золы, расположенного в Серосе, – вошла в порт Бастиана. С тех пор корабль никто не видел. Как и его шкипера.
Голландия замерла.
– На следующий день его убили на торжественном вечере в «Доме Азимут».
Из помещения испарилась последняя капля тепла.
– Насколько мне известно, запланированное убийство торговца – это правонарушение, которое несет за собой лишение лицензии на торговлю.
Вот что он задумал. Подстраховался. На случай, если Роты не сдержат свое обещание и вставят настоящие самоцветы в чайные наборы. Но Сейнт сильно рисковал, выдвинув такое обвинение. В помещении не было ни одного торговца, кто не мог бы обвинить его в том же.
Окоченев, я нашла взглядом Уэста в толпе. Не может быть. Сейнт никогда не выполнял грязные дела сам. Даже не присутствовал при них.
Для них у него был Уэст.
– Я бы хотел, чтобы вы выслушали показание под присягой рулевого Золы, который стал свидетелем смерти своего шкипера на торжественном вечере.
В толпе показалась голова со светлыми волосами, и на платформу поднялся Клов. Моя челюсть отвисла. Они собирались уничтожить Голландию за тайный план, который сами же и провернули.
– Ну? – бросила глава Гильдии самоцветов из Безымянного моря.
– Это правда, – ответил Клов. – Я видел собственными глазами. Голландия приказала убить Золу в своем кабинете. Затем она разобрала и затопила «Луну» в бухте Бастиана.
– Он врет! – прокричала Голландия, запаниковав. Она прошуршала вниз к платформе, зажав в руках смятый подол платья. – Они все спланировали! Оба. – Ее голос срывался.
– Нет, – слово тяжело слетело с моих губ, раздавшись вокруг эхом. Я и не думала вступать, но меня так одурманило происходящее, по-настоящему гениальный замысел. – Они ничего не спланировали. Я была там. – Голландия повернулась ко мне – глаза распахнуты, взгляд пустой. – Это правда, – подтвердила я.
Снова раздался гам, когда в открытых дверях пирса появился мужчина с зажатой в руках самоцветной лампой. Он проковылял на платформу и поставил ее на стол.
Глава Гильдии самоцветов из Узкого пролива взяла чашку и с силой ударила ее о стол. Я вздрогнула, когда она снова ударила ее, достав один из камней. Мужчина поджег фитиль в лампе, глава гильдии сняла пиджак и положила камень на стеклянную поверхность. Все наблюдали за ней в полнейшей тишине.
Камень скрежетал о стекло, пока глава поворачивала его, все сильнее сжимая челюсти.
– Это правда, – подтвердила она. – Камни ненастоящие.
Повсюду раздался рев возражений, заполнив собой каждый уголок помещения.
– Не может быть! – взвыла Голландия. – Мастер! Должно быть, он…
– Их сделали в вашей мастерской, не так ли? – Сейнт вскинул одну бровь.
Для Голландии сложилась безвыходная ситуация. Она лишится перстня из-за того, что поручила работу нелицензированному торговцу, если решится рассказать правду о происхождении наборов. Голландия оказалась в ловушке.
Все советники встали, их голоса звучали в унисон, когда они начали перекрикиваться друг с другом через всю платформу. Такой крах не пройдет бесследно для всего Безымянного моря.
Голландия упала к лестнице, ведущей на платформу, с дрожащими на коленях руками, к ней широким шагом направилась глава Гильдии самоцветов.
– Вы лишены перстня. И если мы не найдем Золу до заката, вы лишитесь своей лицензии.
Голландия неуклюже стянула кольцо и положила его на вытянутую перед ней ладонь главы.
– Вы не понимаете. Они… Они все подстроили.
Он не обратил на нее внимания и подал знак двум мужчинам, стоящим за ним. Они выжидающе ступили вперед, Голландия поднялась на ноги и протолкалась мимо них к дверям.
Снова прогремел стук молотка, призывая сохранять молчание, взволнованный глава Гильдии ржи беспокойно перекладывал его из одной руки в другую.
– Боюсь, нам придется перенести собрание…
– Пока нет, – перебил его Сейнт, продолжая стоять посреди платформы. – У меня есть новое деловое предложение.
Мужчина изумленно взглянул на него.
– Новое предложение? Сейчас?
– Да, так и есть. – Он достал из кармана новый сверток бумаги. – Я бы хотел внести предложение о получении лицензии на торговлю в порте Бастиан, – эхом отозвался его голос. – Для моей дочери и ее корабля «Мэриголд».
У меня сперло дыхание, кровь застыла в жилах.
Моей дочери.
Ни разу в жизни я не слышала, чтобы он меня так называл.
Повернувшись ко мне, Сейнт встретился со мной взглядом. В этот момент во мраке исчезли лица всех людей, остался только он. И я. И буря между нами.
Я решила, что, возможно, он так расплачивается за все, что я сделала для него. Возможно, делает так, чтобы за ним не оставалось никакого долга.
Но это была всего лишь лицензия. Не слова. Не поэтому он назвал меня своей дочерью.
Сквозь раздирающую боль в груди я втянула в себя воздух, не в силах сдержать подступившие слезы. Они спокойно полились по щекам, пока я смотрела на него. В его глазах, словно искра, вспыхнуло чувство. Сильное, крепкое и гордое.
Сейнт отдавал самый острый меч в руки любому, кто захочет использовать его против него. Но более того, он признавал меня.
– Даруем, – голос вывел меня из транса, я снова вернулась в зал, где каждый человек смотрел на нас.
Шкипер. Ныряльщица. Торговец. Сирота. Отец.
Дочь.
Сорок
Утром море выглядело совершенно иначе.
Я стояла в конце улицы, окидывая взглядом Пойму Сегсей. Еще было темно, но я заметила, как пританцовывают голубые волны.
Среди кораблей не хватало «Морского дракона». Свисающий на канате мужчина отскребал герб Голландии с корпуса одного корабля. Как только новости дойдут до остальных портов Безымянного моря, все исчезнет. Будто все это время не было ни ее кораблей, ни драгоценных камней. Но с уходом Голландии появится и пустота, которая оставит за собой серьезные последствия.
