– Эти слова меня радуют.
– Нам нужно разбить Покаянных и обратить их в бегство, а после уже разобраться с наемниками. – Он подобрал поводья. – Думаю, этого будет достаточно, чтобы убедить их сдаться.
– Наверху наверняка есть кто-то из Чистых. Дополнительное развлечение Каламу и Высшему магу.
– Ночью подойдет остаток Войска. Маток, твоим воинам придется спешиться, иначе от них будет мало проку.
Вождь пожал плечами.
– Как думаешь, Первый Кулак, почему налетчики ездят верхом? Так быстрее всего уносить ноги.
– Вы больше не налетчики, Маток.
– Если нужно, мы можем выступить застрельщиками, только нам эта роль не по душе. Зато дорога здесь широкая, как раз для прохода армии. Очистите фланги, и мы промчимся до самого верха.
– Прямо в пасть наемникам? Да еще и вверх по склону? Нет, на такую жертву я не пойду. Прости, но как бы вы ни жаждали крови, я вынужден вас придержать.
Вождь скривился, потом повел плечами.
– Да, мы жаждем крови, но меньше всего – своей.
– Это хорошо, – буркнул Паран. – В общем, держи свою ораву в узде.
Маток задумчиво посмотрел на него.
– Первый Кулак, я всякого наслушался о малазанской армии. Мне доводилось уходить от боя с ней и потом неделями скрываться от погони. Но это… – Он указал подбородком на перевал. – Даже Покаянные на вид способны не только остановить нас, но и здорово потрепать.
– Это ты к чему?
– Я боюсь за Войско, вот и все.
Паран кивнул.
– Как рассветет, Маток, займи со своими воинами позицию с хорошим обзором. Тогда и увидишь, на что способна малазанская армия.
Спустя два поворота часов после захода солнца Войско достигло подножия перевала и разбило лагерь неподалеку. Под зеленоватым свечением Нефритовых путников солдаты разошлись по бивакам. Вылазок со стороны противника не ожидалось, но небольшую заставу все-таки соорудили. Наскоро поужинав, разошлись отдыхать. Многие спали, но некоторые ухаживали за оружием, доспехами, кожаным обвесом, щитами и сапогами. Паран в сопровождении Риты Буд ходил по лагерю, переговариваясь с теми, кому отчего-то – от излишнего возбуждения или страха – не спалось.
Он никогда не стремился командовать армией. И занимать место Дуджека Однорукого тоже не хотел. Паран часто его вспоминал и старался заимствовать самое лучшее. Нередко ему казалось, что, будь вместо него кто-то еще, Войску повезло бы больше, но, видно, такова командирская доля.
Когда они с Ритой Буд наконец добрались до штабной палатки, внутри уже ждали Калам и Быстрый Бен. До рассвета оставалось два поворота часов.
Убийца ходил из угла в угол. Он был закутан в черный муслин, на руках – потертые кожаные перчатки с застарелыми пятнами крови. Несмотря на то что под тканью была надета кольчуга, двигался он почти без звука. Быстрый Бен, скрестив ноги и прикрыв веки, сидел на земле, опершись спиной на приземистый сундук с ножками.
Паран встал перед магом.
– Ну?
– Что – ну?
– Вы готовы? Обычно я чувствую колдовство, а сейчас – ничего.
Быстрый Бен приоткрыл один глаз.
– Если не чувствуешь ты, Первый Кулак, то и Чистые наверху тоже. Поверь, мы готовы.
Паран оглянулся на Риту, та лишь пожала плечами. Он мотнул головой в сторону выхода из палатки.
– Идите спать, Кулак.
– Слушаюсь.
Когда она вышла, Паран заступил Каламу дорогу. Тот выругался и остановился.
– Вы начинаете меня раздражать, Первый Кулак, – произнес он, оскалившись.
– Карта у тебя? – спросил Быстрый Бен.
Паран кивнул и сдвинулся в сторону, чтобы Калам продолжил свое хождение.
– Хорошо, – сказал маг.
Выпрямившись, он положил на колени кожаную сумку, покопался в ней и вытащил кривую палку с мотком бечевки. Один конец палки был остро заточен. Быстрый Бен воткнул этот конец в земляной пол, затем достал два увесистых тканевых шарика – черный и золотой, обмотал их бечевкой и развел в стороны от палки, чтобы веревка натянулась.
– Калам, пора.
Убийца перестал ходить и по-медвежьи встряхнулся.
Быстрый Бен встал и подошел к Парану.
– Даже моргать не смей. Понятно?
– Буду бдеть неотрывно, Высший маг, – пообещал Паран. – Однако ты меня немного встревожил. С чем ты рассчитываешь там встретиться?
– Помимо одного-двух Чистых форкрул ассейлов? – Быстрый Бен хмыкнул, но сразу посерьезнел. – Не знаю. С чем-то.
– Хватит трепаться, – прорычал Калам.
Паран снял шлем и положил его на стол для карт. Перед битвой к шлему еще полагалось пристегивать забрало на лицо. Хитрая штука, из Унты, подарок от Риты Буд; Паран все никак не мог привыкнуть к весу.
– Думаю, нам нужно… – начал было он, поворачиваясь, но осекся. Маг с убийцей исчезли. – Нижние боги. А они хороши!
Сердце вдруг заколотилось быстрее, живот заныл. Паран вытащил деревянную карту, которую сделал для него Ормулогун. Поднес к фонарю, рассмотрел. Первая подлинно малазанская карта в Колоде Драконов. На черном поле посередине – бесформенная клякса, как будто полированная. Художник, я тобой горжусь.
– Узрите, – прошептал Паран. – «Бритая костяшка в дырке».
Невидимый для всех, даже для Чистых, Калам неслышно поднялся по мощеной дороге. Во всяком случае, я надеюсь, что Чистые меня не видят. Ничего, скоро узнаем. Слева и справа были вырыты ямы, откуда по грудь торчали часовые, высматривающие чужеземных лазутчиков. Тускло горели сигнальные фонари. Дальше шли первые валы: насыпи из земли и камней, которые защищали от стрел и арбалетных болтов, а также служили преградой для нападающих, чтобы тем трудно было перебраться.
За валами тянулись окопы, битком набитые колансийцами, закованными в доспехи и вооруженными пиками. Через семь шагов была вырыта ступенчатая траншея для лучников. Оттуда они могли стрелять почти в упор над головами защитников – прямо по малазанцам, если те взберутся на вал.
Калам надеялся, что карта в руках Парана правда работает и что Первый Кулак все это видит. Бойня будет жестокой. Здесь потрудился опытный стратег. Быстрый Бен, вряд ли это устроили форкрул ассейлы. Чувствуется рука человека, прошедшего не одну войну. Возможно, это командующий Волков. Надеюсь, ты тоже об этом подумал.
Погодите-ка… наемники в волчьих шкурах? Нет, не может быть. Это какие-то другие ублюдки.
Следующие два оборонительных рубежа устройством повторяли первый. Еще там были выровненные насыпи для отступления, на случай если первую линию прорвут. А на самом верху – три укрепленных лагеря с резервами. По прикидкам Калама, Покаянных насчитывалось порядка шести тысяч. Не хотел бы оказаться на твоем месте, Паран.
