Наконец взгляду Калама открылась высшая точка перевала, после которой начинался спуск. Дорогу преграждали массивные каменные ворота, от них в обе стороны расходилась стена со рвом. Обходного пути не было. Здесь горели фонари и дежурила целая рота тяжелых пехотинцев. Разбившись на группки по десять человек, они стояли в круг лицом к центру – и молились.
Фанатики. Беда. Такое мы уже проходили. Заставить их сдаться – невозможно. Постойте-ка… Нет, пока слишком далеко, чтобы сказать наверняка. Калам высматривал знамена, но все они были опущены. А вот солдат в полном обмундировании у ворот… Нижние боги! Гребаные изморцы! Калам в смятении остановился. Под одеждой вдруг выступил пот. Нас предали? Кругава?.. Глазам не верю – солдаты Волков. Боги, ну а кто же еще? Ты болван, Калам, Худ тебя побери. Худ всех нас побери.
Да, если Кругава здесь, то понятно, кто организовывал оборону.
Ну все, женщина, – убийца двинулся дальше, – ты заплатишь за предательство.
Из ворот торчали железные шипы. Нижний ряд на уровне щиколоток был на ладонь длиннее верхних – кроме того ряда, что метил в глаза. Снаружи стоял одинокий часовой-изморец: забрало опущено, на плече тяжелое копье.
Не доходя десяти шагов до ворот, Калам соскользнул с дороги, прошел вдоль сточной канавы и спустился в ров. Дно было устлано острыми камнями, между которыми торчали короткие деревянные колья. Противоположный стене берег был густо залит смолой. Огненный вал. Жуткое место. Жуткое. Быстрый Бен, надеюсь, ты рядом и понимаешь, что мне нужно сделать.
Калам осторожно пересек ров, подождал немного и прошептал заклинание, которому его научил маг. Он вдруг ощутил себя невесомым и, цепляясь за камни, перелез через стену. Как только он коснулся земли по ту сторону, невесомость пропала. Тревогу никто не поднял. Хорошо. Пока что Бен успешно справляется с обещанием скрывать колдовство. Во дворе стражи было больше, но они стояли не очень плотно, и убийца проскользнул между ними.
Он прошел мимо очередных молитвенных кружков, через пустой плац посреди форта – к двум командирским палаткам. Центральный столб той, что справа, венчал волчий череп. Серые шлемы, теперь никаких сомнений. Однако… это точно не все. Если только Тавор не заставила их заплатить за предательство. Но тогда это значит, что она мертва и выбраться из пустыни ей не удалось.
Ну что ж, если, кроме мести, нам ничего не осталось… приступим.
Вторая палатка была крупнее и походила на те, что стояли в лагерях на подступах. Внутри горел свет, а у входа дежурили двое часовых – оба колансийцы.
Калам достал метательные ножи и стремительно двинулся к часовым. Не доходя пяти шагов, он метнул оба ножа одновременно. Каждый впился в основание шеи. Хлынула кровь, но прежде чем часовые упали, Калам подскочил к ним, придержал за рукояти ножей, а затем аккуратно усадил на землю.
Не нашумел? А впрочем, какая разница?
Оставив ножи, убийца достал длинные кинжалы, перерубил веревки, удерживающие входной полог, и вломился внутрь.
Скрытным такое появление не назовешь, но оно явно застало Чистого врасплох. Калам врезался в форкрул ассейла и всадил нож ему точно под сердце. Вторым он хотел вспороть горло, но Чистый блокировал лезвие твердым, как железо, предплечьем. Даже заваливаясь назад, он успел еще несколько раз взмахнуть руками.
Первый удар пришелся в правое плечо и сбил Калама с ног. Второй угодил слева в грудную клетку, пробил кольчугу, сломал два ребра и задел соседние. Убийца отлетел назад и врезался в стену палатки сбоку от входа.
Не в силах пошевелиться от боли, он беспомощно смотрел, как ассейл вытаскивает кинжал из груди и отбрасывает в сторону.
– Эй, ты что, обиделся? – с трудом выговорил Калам.
Ассейл, злобно оскалившись, надвигался на убийцу.
Земля под ногами Чистого вдруг исчезла, и он с воплем провалился. Послышался глухой удар.
На краю ямы возник Быстрый Бен, в руках у него был черный глиняный шарик.
– Привет от морпехов! – крикнул он в дыру и сбросил шарик туда.
Маг резко отпрянул, потому что из-под земли вырвался столп пламени и потолок палатки мигом занялся. Сам Быстрый Бен уже куда-то испарился.
Цедя проклятия, Калам забрал кинжал (второй по счастливой случайности остался у него в руках) и выскочил наружу.
Перекатившись в сторону, он застонал от пронзительной боли в груди. Отовсюду к горящей палатке спешили изморцы. Некоторые обнажили мечи.
– Быстрый Бен! Я ведь невидимый? Бен!
– Спрячь свой гребаный кинжал! – прошипело из темноты.
Худов дух! Калам вскочил и побежал, на ходу убирая кинжалы в ножны.
– Давай! – рявкнул он.
Споткнувшись, он упал и ударился о землю. Сплюнул кровью. Плохо дело.
На спину легла чья-то рука.
– Не шевелись, – прошептал Быстрый Бен.
Изморцы отступали от бушующего пламени. Оно полыхало близко-близко, протяни руку и обожжешься, но Калам жара не чувствовал.
– Говорить можно? – спросил он.
– Теперь можно, да.
– Ты говорил про «шрапнель»!
– Передумал. Хотел, чтоб наверняка. К тому же «шрапнель» чересчур громкая.
– А Худом траченный «огневик», по-твоему, тише?! Чистые еще есть?
– Нет. Тс-с… Есть кто-то еще. Вынюхивает нас.
– Как?
– Не знаю.
– Я хотел бы прикончить командующего изморцами – Кругаву или кто там вместо нее.
– Калам, ты через слово харкаешь кровью, какие тебе еще подвиги?
– Всадил ублюдку нож в сердце, а он даже не почувствовал.
– Почувствовал, не волнуйся. Просто у них по два сердца.
– Спасибо, что предупредил. – Калам поморщился, душа кашель. – Это ведь изморцы, я не ошибся?
– Не ошибся. Теперь помолчи, я тебя оттащу. А то огонь начинает пробиваться через мой щит.
Маг, впрочем, сделал лишь два рывка, потом замер, вцепившись в руки Калама.
– Проклятье. Оно здесь.
Калам, моргая, повертел головой.
– Я никого не вижу…
– На запах как энкар’л, по ощущению как тоблакай.
Мы пропали… Нижние боги, откуда оно здесь взялось? Теперь Калам почувствовал чужое давящее присутствие.
– Что оно делает? – шепотом спросил он.
– Ну, это… обнюхивает тебя.
Калам поежился.
– Почему я его не вижу?
– Потому что оно не хочет тебе являться.
Убийца чуть не заорал, когда острый коготь легонько прополз по его щеке и остановился под самым глазом. Лишь мощным усилием воли он заставил себя лежать неподвижно.
