Капрал коротко встретился взглядом с Параном.
– Да? Прошу прощения, сэр. Не заметил.
– Солдат, я закрываю тебе обзор?
– Да, сэр. Так точно, сэр.
Паран медленно сместился в сторону. Еще полдюжины ударов сердца вгляделся в его лицо, затем снова… Нижние боги!
– Капрал, ты, кажется, говорил, что не болен.
– Так и есть, сэр.
– Позволю себе не согласиться.
– Ваше право, сэр.
– Капрал.
Он снова стрельнул глазами в Парана.
– Сэр?
– Держите себя в руках. Не поднимите нас всех на воздух. Понятно?
Тот коротко кивнул.
– Так точно, сэр. Хвала вам, сэр.
Паран вздрогнул и резким тоном переспросил:
– Хвала мне?
Нестройным тихим хором саперы повторили благословение капрала. Паран растерянно отступил на шаг, но быстро совладал с собой.
– Не толкайтесь, здесь на всех хватит. – Он услышал тихий всхлип и снова замолчал, потом продолжил: – Через один поворот часов вы должны вернуться к своим взводам. Сержанты знают о боеприпасах, так что утаить ничего не удастся. К вашему возвращению они уже закончат молитвы, жертвоприношения и прочие ритуалы. Короче, они будут готовы встретить вас. Приступ начинаем через два поворота часов. У меня все.
И, не оглядываясь, он ушел.
Ното Бойл нагнал Парана.
– Господин Первый Кулак.
– Что тебе?
– Вы уверены, что поступили разумно? Многие из них в жизни столько снарядов не видели.
– В тех ящиках лишь «шрапнели», «огневики» и «дымари». Про «ругань» я даже не упоминал, не говоря уже о «красноперках»…
– Простите, Кулак, что вы сказали?
– Как я узнал, Ното, есть тип боеприпасов, который моранты держат специально для себя. Не отдают на сторону, если ты понимаешь, о чем я. Через карту я видел, как они работают. «Красноперки» похожи на снаряды для баллисты, только их можно запускать с земли.
– Хм, интересно. Но если вы ничего о них не упоминали, откуда саперы узнают, как ими пользоваться?
– Если придется сражаться с изморцами, устроим быстрое обучение. А пока не хочу забивать им голову.
Они подошли к краю лагеря, где уже собрались два взвода пехотинцев и тяжей. Между ними на мощеной дороге стояла в ожидании Кулак Рита Буд.
– Еще один вопрос, командир, – произнес Ното Бойл.
Паран вдохнул.
– Ну?
– А где вы спрятали «ругани» и «красноперки»?
– Не волнуйся, я устроил для них отдельный Путь – если точнее, огородил участок Пути. Только я могу в него попасть через карту.
– Ормулогун?
– В смысле, кто нарисовал карту? Он, конечно.
– А на ней был такой красный росчерк? Как будто молния, но кровавого цвета?
Паран нахмурился.
– Символ «красноперок», да. А откуда ты узнал?
Ното Бойл пожал плечами.
– Не знаю, Кулак. Видел где-то, наверное. Ладно, не важно.
Капрал Хмур вытер глаза. Саперы деловито вскрывали ящики. Оглядев содержимое, он тихо выругался.
– Манкс, подойди-ка сюда.
Шаман-далхонец приковылял к нему.
– Как мы и думали, только всякая мелочь! Этот гад нам не доверяет.
– Придурок, – проворчал Хмур. – Это я нам не доверяю. Послушай, если мы…
Манкс выставил ладонь прямо перед носом Хмура.
– Все схвачено. Видишь?
Капрал слегка отклонился назад, чтобы получше рассмотреть татуировку на ладони шамана: кроваво-красный зигзаг.
– И что, этого хватит?
– Должно. Мы потребовали у жабы самого подробного описания.
– Понятно. Она жива?
– Ну, поджарили мы ее немножко, но жить будет. Все пошло как-то не по плану. То есть мы скрутили их обоих, а потом решили угрожать жабе, ожидая, что художник расколется. Не тут-то было! Больше того, сам Ормулогун предложил нам ее поджарить. Никогда не видел этого психа таким счастливым. А мы-то думали, они друзья…
– Хватит, голова от тебя уже болит. Мне все равно, что вы там сделали. Главное, никого не убили.
– Да говорю же, оба живы. Пока связаны и с кляпами во рту. Попозже отпустим.
Хмур развернулся и крикнул:
– Саперы! Оставьте место для пары «руганей»!
– Так нету их!
– Не волнуйтесь, все схвачено. Теперь за работу – но аккуратно. Чуть ошибемся – и не захватим с собой ни одного плохиша, а души наши попадут в саперский ад на вечные муки. Кто этого хочет?
Все притихли и принялись работать с повышенной осторожностью. Кто-то осенял себя знаменем против саперского ада.
Капрал удовлетворенно кивнул.
– Так, Манкс, теперь держись рядом со мной.
– Хмур, мы никогда раньше не пользовались «красноперками».
– Покажи мне взрывчатку, с которой я не разберусь, и я засуну тебя в ноздрю Богу-кобре, – пригрозил ему Хмур.
– Так и знал, что в тебе течет кровь северных далхонцев.
– Моя кровь тут ни при чем. Просто саперы знают, что на поле боя разумно призывать на помощь любых знакомых богов.
– Аминь и в глаз плюнь.
Хмур, помешкав, кивнул.
– Аминь и тебе туда же. Ну что, готов? Отлично. Пойдем, разыщем наш взвод. Сержант будет доволен.
– Не-а, не будет!
– Если я скажу ему быть довольным, будет, Манкс. Кредо саперского кулака.
– «Где зажата «шрапнель»? – В саперском кулаке». Точно… Эй, Хмур.
– Чего?
– Понимаешь, что это значит? – спросил шаман, улыбаясь. – Мы саперы, мы наконец стали теми, кем никогда не были, но могли быть. Это ли не счастье?
– Счастье, если не облажаемся. Теперь смотри под ноги. Я видел сусличьи норки.
– Это не суслики, Хмур, а луговые собачки.
– Не в том суть. Угодишь в норку, и мы все взлетим в воздух.
Командующий Эрекала почувствовал, как с севера задул прохладный ветер, усиливаясь в ущелье, ведущем к перевалу. Он нес с собой запах железа, кожи, пота и лошадей. Сестра Осталок стояла рядом, а сзади ожидали полдюжины посыльных на случай, если нужно будет передать приказы на какой-нибудь из постов вдоль стены.
Во вражеском стане наметилось шевеление. Плотно сомкнутые ряды средней и тяжелой пехоты немного разошлись, и вперед нестройной толпой выходили другие солдаты. У них не было знамен, почти все несли щиты на спине. Насколько Эрекала мог разглядеть, вооружены они были арбалетами и гладиями.
