И вот Шурк – капитан Худова Корабля мертвых или как его там… Судно душ? Корабль Смерти? В общем, что-то мрачное. Да и от капитанства одно название. Приказы отдавать некому: корабль не нуждался ни в ветре, ни в парусах, ни в снастях. Даже весел не было.
Море вдруг утратило всякую притягательность. Все умения Шурк, да и остального экипажа, разом стали не нужны. Да, плыть было легче и приятнее, но она ощущала лишь ужасную утрату. Ее трепет перед морем почти угас, и Шурк задумалась: что будет, когда человечество окончательно покорит волны? Не лишит ли это его остатков скромности?
Будем честны: человек без скромности – страшная сила. Не знаю, отчего эти мысли кажутся такими пророческими. Мне видится странное будущее, когда волшебство окончательно решит все наши проблемы – и создаст новые. Если так и будет, я не хочу до этого дожить.
– У тебя мрачные мысли, капитан Элаль.
Она повернула голову. Полированные, пожелтевшие от невообразимой старости бивни. Сухая и жесткая кожа, обтягивающая угловатый череп. Глубоко посаженные глаза, в которых едва виднеются вертикальные зрачки. Впрочем, при первой встрече Шурк не видела и их, а значит, к яггуту постепенно возвращалась жизнь.
– Откуда ты знаешь, Худ?
– Ты же капитан.
– Не вижу, какое это имеет значение. Я здесь ничего не решаю.
– Напротив, – возразил Худ. – Мы прокладываем курс именно по течению твоих мыслей.
Он указал вперед.
Шурк прищурилась. На горизонте виднелось какое-то пятнышко.
– Я накликала шторм?
– Я создавал такие корабли от скуки и ставил на них капитанами тех, для кого смерть стала одержимостью.
– Выбор был велик, полагаю. Как может мертвый не быть одержим смертью?
– Ограниченные умы мне неинтересны, капитан Элаль. А вот кем я всегда восхищался, так это теми, кто бросал вызов судьбе и пытался сбежать из моего царства.
– И что, даже отпускал их?
– Отпускал? Скажу так: те, кому удавалось сбежать, сейчас влачат жалкое существование. Их существование лишено тайны и надежды. Они знают, что рая нет, и никакая набожность, никакие жертвы этого не изменят.
– Ужасно.
– Точнее говоря, капитан, непростительно.
Шурк задумалась над этими словами. Потом задумалась еще.
– Боги берут, но ничего не дают взамен.
– А вот шторм и рассеивается. Прекрасно, капитан… И снова сгущается, да еще сильнее. Капитан, я бы посоветовал…
– Ничего мне не советуй! Ты не мог остановить их? Сделать хоть что-то?
Зловещий, неприятный взгляд обратился на нее.
– Так я и поступил.
– Тогда… Зачем ты оставил мир Смерти? Ты что-то задумал. У тебя какой-то план.
– Не у меня одного, капитан.
– Я желаю знать больше, Худ. Если за всем этим что-то кроется… я должна знать.
Худ какое-то время молчал, вглядываясь в клубящиеся на горизонте тучи.
– Терпеть не могу моменты откровений, – произнес он наконец. – Сразу начинаешь подозревать в происходящем чей-то замысел, тогда как на самом деле всем руководит случай. – Он вздохнул. – Ладно, твои потребности мне… небезразличны. Все это стало возможным, когда двое выскочек пробудили останки Куральд Эмурланна – мира Тени – и отправились путешествовать по Путям, а затем и по Обителям. Они искали знаний, искали истины. То, что они нашли, им не понравилось, и со свойственной, м-м, юнцам дерзостью они решили вмешаться.
– Двое новых богов, – пробормотала Шурк Элаль. – Они пришли к тебе?
– Не сразу. Поначалу они искали вассалов среди смертных, своих бывших подданных. Впрочем, «смертные» не самое точное слово, но не важно. Назовем это чудесным сплавом обстоятельств, характера и напора, для которого не существует препятствий. Очень скоро эта парочка поняла, что понадобятся еще союзники. Мне их перечислить?
– Ну давай.
– Сын Тьмы, понимавший истинное бремя утраченного будущего и бессмысленность пустой веры. Воевода Спящей богини, по терпеливости не уступающий самой земле. Камнедержец, который уравновешивает Каладана Бруда. Им суждено идти разными путями, но цель у них общая. Королева Грез, чье озеро недвижно как смерть. Господин трагедий… И многие, многие другие, примкнувшие к ним.
– И кто это такие? Боги?
Худ пожал плечами.
– Взошедшие. Очень сложное явление, признаться. Одно количество всевозможных факторов… Словом, не стоит корить Престола Тени за недостаток ума. То же и с Котильоном, покровителем убийц. Он прекрасно понимает, что некоторые заслуживают нож в сердце… в том числе и некоторые идеи.
– Стало быть, и смертные тоже часть плана.
– Так и есть.
– И адъюнкт Тавор Паран?
Худ ответил не сразу.
– Эта братия, капитан, не гнушается пользоваться смертными.
– Нечестно.
– Зато представь, что́ мы можем выиграть.
– Я представляю, Худ. И все-таки… Нет, это нечестно.
– Капитан, шторм…
– Удивлен, да? – огрызнулась Шурк. – Лучше бы рассказал что-нибудь не столь удручающее, что не заставит меня злиться на твою заносчивость и презрение ко всем.
– Мы не презираем адъюнкта Тавор Паран.
– Да неужели? – Ее слова прямо сочились желчью.
– Перед ней мы чувствуем себя посрамленными.
– И какая ее ждет награда?
Худ отвернулся и покачал головой.
– Ее – никакая.
У Шурк сдавило горло.
– Скажи мне, пожалуйста, что она не пошла на это добровольно.
– Я не стану отвечать на этот вопрос. – Худ обошел Шурк и воздел руки. – Нам не пережить шторма, порожденного твоими ужасными мыслями, а посему я вынужден вмешаться. К счастью, – он бросил на нее короткий взгляд, – Маэль со мной солидарен.
– Давай, гони бурю прочь! Я снова ее призову, клянусь. Так воспользоваться невинным человеком…
– Капитан Элаль, ты переступаешь черту. Если собираешься воевать со мной до конца плавания, мне придется отыскать нам другого капитана.
– Ну и пожалуйста. Я плохо знала адъюнкта, но…
Худ резко развернулся.
– Вот именно. Более того, ты ее совсем не знала. Так вот, слушай. Я смотрел на нее глазами ее сестры, через забрало шлема, в самый миг смерти. Я смотрел на своего убийцу – адъюнкта Тавор Паран. Моя кровь капала с ее клинка. И ты будешь говорить мне о невинности? Невинных не бывает.
Шурк Элаль пораженно смотрела на Худа.
– То есть ты используешь ее… чтобы наказать?
– Пусть будет так, если тебе от этого спокойнее.
