– Проклятье… – пробормотала Коротышка. – Вот и тяжелая пехота подоспела.
Йан Товис поднялась и посмотрела на древнего врага. Ей кричали вернуться, но она как будто оглохла. На мгновение Шарл показалось, что Сумрак сейчас кинется в бой, и вот уже один фланг подобрался, готовый последовать за ней в последний самоубийственный рывок. Погибнуть бок о бок с королевой. И Шарл полностью разделяла это желание.
Йан Товис снова повернулась спиной к противнику и встала в строй к солдатам.
Первая шеренга лиосан вышла из разрыва, за ней вторая, третья… Все они что-то скандировали – какое-то слово, но Шарл никак не могла разобрать какое.
Крик Йедана Деррига перекрыл их ликующие вопли.
– Строй! Пять шагов вперед!
В пятой шеренге, где стояли офицеры лиосан, кто-то взмахнул мечом, словно хотел порубить своих. Пехотинцы расступились, освобождая пространство. Такие же бреши появились справа и слева. Шарл глядела, не понимая, зачем они…
Трое воинов вдруг растворились в ослепительной белой вспышке. Она разрослась, и в ней обрело форму нечто большое и чешуйчатое. Сверкнули глаза. Расправились, словно паруса на галере, крылья.
Из средоточия вражеского войска в небо взмыл дракон.
Все мы когда-нибудь умрем.
Все мы умрем здесь.
Солдаты в центре схлестнулись с авангардом лиосан. Йедан Дерриг и сержант Челлос бок о бок пробивались вперед. От дракона Дозорного отделяли пять рядов, но то были элитные войска – прекрасно обученные и тяжело бронированные.
Еще двое одиночников заходили с флангов, но с ними Йедан ничего поделать не мог. Пока не мог.
Хустов меч отчаянно завывал, обрушиваясь на очередных противников. Он уже наглотался драконьей крови, вкусил густого вина из жил Гончих, оборвал жизнь тысяче воинов лиосан. Он вошел в неуправляемый раж.
Меч рубил и кромсал так быстро, что Йедан едва удерживал его в руках. Задыхаясь, он смотрел, как клинок вспарывает щиты, оружие, кольчуги, плоть и кости. Еще взмах – и из груди воинов по бокам хлещут фонтаны крови. Йедан и ближайшие к нему солдаты иглой прошивали ряды лиосан.
Уследить за мечом было почти невозможно. Он буквально тянул Йедана за собой. Тот спотыкался, но клинок поднимал его на ноги, оглашая округу радостными воплями и убивая всех, кто дерзал становиться у него на пути.
И вот Йедан сошелся лицом к лицу с одиночником. Белое пламя каскадом стекало по сияющей чешуе. Массивная туша заполонила Дозорному все поле зрения.
Проклятье. Не рассчитал. Он сбежит. Сестра, прости… Я опоздал.
Он увидел, как на него надвигается пасть.
Отпрыгнул в сторону.
Меч вонзился в грудь дракону почти по рукоять. Чудище взревело от внезапной боли и, замахав крыльями, взмыло в воздух. От мощных порывов ветра лиосан и шайхи разлетелись в разные стороны.
Уцепившись за меч, Йедан перебрался к дракону на плечи. Вырвал клинок. Замахнулся. Рубанул по шее.
Дракон, который успел подняться высоко над схваткой, накренился и врезался в Светопад.
Земля содрогнулась.
Йедан Дерриг сполз по правому плечу дракона и упал между ним и Светопадом.
Выгнув шею, чудище обрушило на Йедана распахнутую пасть.
Челюсти сомкнулись, и сквозь драконью переносицу пробился Хустов меч. Огромный змей замолотил крыльями по стене света, вскинул голову. В пасти, не отпуская меч, болтался Йедан Дерриг.
Левой лапой одиночник схватил его, могучие когти судорожно сомкнулись. Из тела Дозорного брызнула кровь.
Дракон снова завалился на Светопад и в этот раз сломал крыло. Извиваясь, чудище сползло по стене и ударилось оземь.
Йедан Дерриг, весь окровавленный и переломанный, отлетел в сторону. Он лежал не двигаясь, а Хустов меч вопил в бессильной ярости.
Идти через лес было все равно что плыть навстречу приливной волне. Последние трое одиночников Рейка – Корлат, Празек Гоул и Датенар Фандорис – изо всех сил сопротивлялись воле Силаны, которая раз за разом повергала их на колени. Силана, старейшая из всех живущих элейнтов, призывала их на свою сторону, каждого по имени. Корлат понимала, что обращаться в драконью форму нельзя – с пробуждением элейнтской крови хаос раскроется в их душах, словно смертоносный цветок. И в то же время она ощущала присутствие одиночников на Первом Берегу. Что могли шайхи противопоставить такому противнику?
Ничего.
Одиночники лиосан какое-то время были в состоянии сопротивляться зову Силаны. А если их Буря сильнее, то могли и посоперничать с ним. Корлат этого очень боялась. Там ведь не один одиночник и даже не два. Боги… Сколько же их?!
– Корлат! – сдавленно произнесла Датенар.
– Знаю. Но у нас нет иного выбора.
– Лучше сдохнуть в Харканасе, чем где-либо еще, – процедил Празек.
Корлат кивнула.
Поднявшись на холм, они увидели отчаянную схватку у Светопада. Из разрыва нескончаемым потоком выныривали все новые лиосан. Числом они явно превосходили обороняющихся. Кто-то боролся с взлетающим в небо драконом. Еще двое лиосан обратились в гигантских змеев.
Мешкать было нельзя. Чернота окутала их, будто клякса в воде, и вот уже над полем боя парили три черных дракона.
При их приближении еще восемь лиосан приняли чудовищную форму, и небо огласил жуткий рев.
Йан Товис ползла по трупам к телу брата, застывшему в жуткой позе. Ведьмы выдавливали из нее последние силы. Она ощущала каждую волну волшебства, что они обрушивали на драконов, слышала, как те визжат от боли и гнева, и знала, что этого все равно недостаточно.
И вместе с этим ведьмы лишали ее последней возможности выразить свою любовь и горе, и от такой несправедливости у Йан Товис ныло сердце.
Солдаты продолжали биться, защищая упавшую королеву, и тоже валились с ног. Такое ощущение, что повсюду одни лиосан – шеренги шайхов и летерийцев смяты, отряды разорваны и окружены.
Брат казался невыносимо далеко.
Драконы ответили собственным колдовством. Груда тел под Йан Товис разом подлетела, а затем с глухим стуком упала. Сумрак ощутила внезапную пустоту. Сквиш мертва.
Силы перестали утекать с прежней скоростью, и она продолжила ползти.
Кости дрожали от шума откуда-то издалека… или изнутри? Да, изнутри, но вместе с тем и… издалека. Шум призрачный, как надежда. Прибой у берега, до которого мне не добраться. Ее снова тряхнуло. Тряхнуло даже трупы под ней и рядом.
По бокам от Йан Товис стояли двое телохранителей – последние – и сражались.
Даже не нужно поднимать голову. Любовь, наполняющая все пустоты внутри, впитывает их, как ароматы. Это Коротышка, которая делает вид, что Умница по-прежнему рядом с ней и что они вместе бьются за честь, о которой всегда мечтали и которую когда-то хотели добыть обманом и подлостью. И это Шарл – милая, юная, древняя Шарл, которая ничего не знает о войне, а знает только, что не смогла защитить своих братьев и что больше такого не допустит.
