– Вы ко мне обращаетесь?
– К тебе, к тебе, – подтвердил качок.
– Я вас слушаю, – отозвалась я как можно спокойнее. – Слышь, возьми там себе этот… Мартини, или что ты там пьешь, и иди вон к тому дяде. – Он указал пальцем на худощавого мужчину средних лет, который с явным интересом следил за нашим разговором.
Заметив мое внимание, тот помахал рукой. Я сразу же отвернулась: «Мать вашу! Начинается!» – и обратилась к парню в черном костюме:
– Видите ли, вы меня с кем-то путаете. Я здесь не работаю, а отдыхаю. Тренируюсь, точнее. Если ваш шеф хочет развлечься, ему стоит обратить свое внимание на кого-нибудь еще.
– Чего? – не понял мой собеседник. – Не пойдешь, что ли?
– Нет.
– Слышь, – угрожающе просипел здоровяк, – ты щас не пойдешь – побежишь. Мы тебе поможем.
Ситуация с каждой минутой становилась все опаснее. Я огляделась вокруг в поисках защиты – и с сожалением заключила, что от этой милой компании меня никто не спасет. Придется разбираться самой.
– Никуда я с вами не пойду, – безапелляционно объявила я мужику.
– Я тебя щас урою, – так же твердо пообещал мой бритоголовый собеседник, приближая здоровенный кулак к моему лицу.
– А я милицию позову, – ответила я, но уже не так уверенно.
Бармен спешно ретировался, не желая вмешиваться в чужие дела.
Помощи ждать было неоткуда, но я все еще надеялась, что меня не тронут на глазах у изумленной публики.
Не знаю, сколько бы продолжалась эта перепалка, если бы не вмешался экстравагантный татуированный мужчина, оказавшийся отличным дипломатом. Он неожиданно умело отодвинул на задний план своих туповатых спутников и негромко обратился ко мне:
– Здравствуйте, дама!
Приветствие показалось мне необычайно вежливым, и я ответила в том же духе:
– Доброе утро! Как поживаете?
Небольшие хищные глазки моего собеседника несколько потеплели. Хотя он, как и я, понимал всю нелепость ситуации, нам обоим стало ясно, что все разрешится мирным путем. Ему оставалось только доставить меня своему шефу, не поднимая при этом шума. Он широко улыбнулся, отчего грубое лицо, обезображенное глубоким шрамом, стало по-настоящему зверским, отталкивающим. Мне пришла на ум поговорка, призывающая не доверять человеческой наружности: мол, хорош снаружи, гнилой внутри, и наоборот: на лицо ужасный, добрый внутри. Но у этого человека внешность явно соответствовала внутреннему содержанию. Если не договоримся, эта троица меня в бараний рог согнет.
Я лихорадочно думала, что же делать. Мой кошмарный собеседник явно просчитал, что творится у меня в голове, и, не тратя времени зря, спокойно произнес:
– Не подойти вы не сможете. Может, не будете упрямиться? Не съедят же вас.
Я пожала плечами, как бы соглашаясь. И хотя я проявила полную покорность, поднявшись с шезлонга и намереваясь подойти к боссу, длинноволосый чувак со шрамом продолжал напряженно наблюдать за мной. Видимо, он был готов ко всем вариантам: я могла броситься наутек, запереться в женской раздевалке, поднять шум. Он жестом приказал своему бритому сотоварищу занять позицию рядом с выходом, сам же, вместе со вторым громилой, повел меня знакомиться с «женихом». Я усмехнулась:
– Не бойтесь, не сбегу. От вас никуда не денешься.
Бритый в костюме вдруг как-то сразу успокоился, повеселев, и громко хмыкнул:
– А че сразу ерепенилась?
– Знаете, – я попыталась воззвать к здравому смыслу этих питекантропов, – вы сейчас поймете, что проделали бессмысленную работу. Я – не та, кого хочет видеть перед собой ваш… начальник.
– Слышь, ты не гони, – начал опять грубить громила в костюме, – кого надо, того и привели.
Я больше не стала пререкаться, тем более что мы предстали перед «организатором» всего этого мероприятия – лысоватым дядькой с хитрыми глазками, шаловливо поблескивающими из-под больших очков в золотой оправе. Мужик, видимо, сразу меня «разглядел». Сейчас не я выбирала, уйти или остаться, – за меня уже все решили. Пришлось занять позицию стороннего наблюдателя и успокоиться.
Я подарила мужчине самую нежную из своих улыбок:
– Здравствуйте! Я уверена, что вы меня с кем-то путаете. Мужчина криво усмехнулся, продолжая ощупывать меня пытливым взглядом. Я поежилась и спрятала руки в карманы махрового халата, весьма неуместного в данной ситуации.
– Выпьешь чего-нибудь? – наконец учтиво осведомился он.
– Нет, спасибо. Мне еще нет восемнадцати. – Я постаралась привлечь внимание к своему возрасту.
– Ничего, – пропустил намек мимо ушей мой собеседник, – ты выглядишь на все девятнадцать.
Я попыталась схамить:
– Знаете, я никак не пойму, зачем вам меня поить, тем более алкоголем? Откуда такая забота, мы ведь даже не знакомы!
– Не знакомы – познакомимся, какие проблемы? – хмыкнул очкарик.
– А если я не хочу? Мне на учебу пора. И вообще, я по утрам с мужчинами не знакомлюсь – настроение не то, – нахально вещала я, от страха распаляясь все больше и больше, – вы мне вообще-то в отцы годитесь.
Мужик посуровел:
– Тут не важно, кто кому нравится или не нравится. И то, что утро сейчас, а не вечер, тоже ничего. Да ты присядь, у меня уже шея болит на тебя снизу вверх смотреть.
Я подчеркнуто шумно вздохнула и опустилась на соседний шезлонг. Никто вокруг, кроме охранников, не обращал на нас внимания, – наверное, люди боялись смотреть открыто.
Окончательно уяснив, что рассчитывать можно только на себя, я мило улыбнулась, картинно захлопав ресницами:
– Так что же вам от меня нужно?
Мужик посмотрел на меня долгим, очень серьезным взглядом и абсолютно серьезно ответил:
– Тебя мне надо, тебя. И не на одну ночь, хотя сегодня у нас все будет, не сомневайся.
Я опешила. «Мама! Мама! Что делать? Меня что, в рабство берут? Средь бела дня!» Мне стало трудно дышать, в носу защипало. Собеседник заметил мое волнение и миролюбиво спросил:
– Я что, такой страшный?
Если б не испуг, я бы рассмеялась – до того он походил на серого волка из какого-нибудь мультфильма, в котором тот подкрадывается к зайцу и спрашивает: «А чего это ты меня так боишься? Я ведь добрый. Утю-тю-тю-тю». А потом зубами клац…
Я с чувством посмотрела на мужика и жалобно заскулила:
– Пожалуйста, мужчина, мне на лекцию пора. Я, между прочим, в университете учусь.
Мой собеседник промолчал, и я добавила уже более уверенно:
– Если вам не с кем любовью заниматься, откройте Интернет, там этого добра…
Дядя побагровел и с чувством прошипел:
– Ты меня тут учить будешь? Я сам кого хочешь научу! Сколько времени тебе нужно, чтобы одеться?
