Да, мне нужно было отсюда как-то выбраться, но сделать нужно было так, чтобы ещё больше не разозлить отца. Я даже представить боялась на что он был способен в такие минуты.
Но отказаться от совей затеи я также не могла. Мне это было нужно. Необходимо.
Налив себе в стакан воды, я стала ходить по дому. Оглядывалась по углам и осматривалась по сторонам, в поисках слабых мест и слепых зон. Папочкины охранники где-то должны были дать слабину.
Раньше, пусть и не при такой обильной охране, но мне все же удавалось как-то сбегать и возвращаться незамеченной. А сейчас мне это было куда более важно, чем просто сбежать на какую-то вечеринку в клуб.
Решалась моя судьба, как бы пафосно и глобально это не звучало.
Спустя два часа, когда я поняла, что мои попытки выскочить были напрасны, я попробовала решить вопрос лоб в лоб. Постучалась в дверь и мне открыл Энвер, один из охранников, с которым я достаточно хорошо общалась.
— Что случилось? — по его лицу было понятно, что он не рад тому, что приходится со мной разговаривать. Но уходить я не собиралась.
— Мне нужно в город, — как ни в чем не бывало проговорила я и попыталась протиснуться между мужчиной и дверью.
— Нет, — просто короткий отказ без каких-либо объяснений, после чего мне даже не дали выйти на улицу.
— Что происходит? — я как в фильмах подставила руку и ногу, чтобы помешать ему закрыть дверь.
— Приказ твоего отца, — на этих словах мужчина слегка затолкнул меня в дом так, чтобы у него была возможно прикрыть дверь.
Прекрасно, я стала узником четырех стен. И так я это оставлять не собиралась. Можно сказать, что сейчас кроме необходимости, это стало еще и делом принципа.
Я долго ждала и высматривала то, как все передвигались по территории вокруг дома. Парни мониторили основные места, явно не предполагая, что мне в голову могла прийти совершенно дикая идея… вылезти в окно второго этажа. При чем из комнаты своей сестры.
Мне казалось, что я все идеально рассчитала… Зашла в свою комнату и начала что было мочи напевать свои любимые песни. При этом я записывала их на диктофон. Когда перестала мучать всех своей шикарными музыкальными данными, просто включила музыку. Тем временем побежала в комнату сестры, открыла окно и привязала к ножке кровати простыню.
Если все поголовно так делали в фильмах и у них срабатывало, то чем я хуже?
Дело осталось за малым: ввести парней в заблуждение. Но и тут все было просто…
Я снова зашла в свою комнату и включила диктофон со своими завываниями как раз под музыку из музыкального центра. Получилось так, будто я невпопад подпевала.
Это был идеальный побег. Никто ничего не заподозрил. Никто ничего не услышал и не увидел даже когда я, чертыхаясь и пыхтя, слазила по простыне вниз.
Меня поймали, когда я пыталась перелезть через ограду. Просто увидели по камерам.
Это был полный провал, разочарование и позор. Особенно, когда меня, вырывавшуюся и брыкавшуюся, тащили в дом двое мужиков. А третий звонил отцу.
Папа приехал через пол часа. И по выражению его лица я поняла, что меня не ждало ничего хорошего.
— Проходи в гостиную и закрой за собой дверь, — казано это было с обманчивым безразличием. Но просьба закрыть дверь значило только одно — он желал, чтобы то, что произойдет в помещении осталось исключительно между нами.
А ничего хорошего там произойти не могло. Не при этих обстоятельствах. Не тогда, когда я его осушалась.
— Садись, — я не решилась его ослушаться, но села как можно дальше от него, — вижу, что ты так ничего не поняла…
— Папа, я…, - набралась храбрости и решилась заговорить первая.
— Куда ты собиралась? Я тебе четко дал понять, что без моего разрешения ты и шагу ступить не можешь, — честно говоря, я изначально не сразу поверила в серьезность его слов, да и сейчас не могла предположить, что он примчался только для того, чтобы отругать меня за то, что я хотела выйти из дома.
— Да, но…, - можно было придумать сто причин почему мне нужно было покинуть дом. Начиная с того, что я хотела пройтись по магазинам и заканчивая тем, что я хотела навестить сестру, которая улетала с мужем по делам.
— К тому мужику спешила? — он раздражался, понимая, что его догадки попадали в цель. А я, после такого натиска с его стороны, была не в состоянии врать и отрицать.
Я пыталась лихорадочно что-то придумать что-то важное из дел, но в мыслях было пусто. Страх парализовал.
— Что тебя с ним связывает? — отец явно про Османа спрашивал. Этот же вопрос папа задавал мне утром. Видимо, так и не поверил моим словам. Но подставляться и усугублять свое положение я не собиралась, поэтому решила упрямо гнуть свою линию с этой отшлифованной версией правды.
— Ничего меня с ним не связывает. Осман — знакомый Камиля, — я откашлялась, вовремя поправляя себя, — друг Камиля.
— Не ври мне! Я больше поверю в то, что он друг этого подонка Варги, но никак не Камиля. У них не может быть ничего общего!
— Ага, как же! — на эмоциях закричала я и только цепкий взгляд отца, который явно делал все, чтобы выудить из меня правду, заставил меня остановиться.
— Лейла! — в голосе послышалась угроза и предостережение.
— Папа! — я уже тоже перестал скрывать обиду и раздражение. Как по мне, он явно перегибал палку.
— Ты хоть знаешь, что о тебе говорят люди? — отец активно жестикулировал и при этом громко кричал. Он был в ярости.
— Мне плевать! — в тон ему ответила я.
— Тебе, может, и плевать, но ты все еще моя дочь! Ты носишь мою фамилию! И такими поступками ты позоришь честь нашей семьи! Меня… свою сестру!
— Никого я не позорю, — я попыталась отмахнуться от подобных обвинений, — сестра уже Варга. А на счет фамилии Кая… скоро им надоест выдумывать и писать гадости, и журналисты обо всем забудут.
— Журналисты могут забыть, а люди нет…
— Значит, скоро произойдет то, что затмит это недоразумение. Всегда что-то происходит! Папочка, — я подошла к отцу и попыталась взять его за руки, — я уверена, что скоро произойдёт что-то, что обсуждать будет гораздо интереснее, чем это все…
— Произойдет, — кивнул отец, — можешь не сомневаться, что произойдет.
Сначала я обрадовалась тому, что папа остыл и стал прислушиваться к моим словам, но потом прозвучали слова, которые перечеркнули мою жизнь.
— Скоро ты выйдешь замуж.
Вначале я действительно решила, что мой отец говорил на полном серьезе. Внутри все словно замерло. Я находилась в каком-то непонятном оцепенении. Но, только его слова казались таким абсурдом, что мой мозг отказался их воспринимать всерьез.
