На этом примере мы можем увидеть, как индивидуальное представление мормонов о своей идентичности во многом связано с идентичностью их предков: не просто в историческом смысле знания, кем были их предки или откуда они пришли, но в более динамичном чувстве объединения в реальную семейную структуру, которая все больше распространяется в прошлое, поскольку в ходе генеалогической работы выявляется все больше новых членов семьи.
Фактически, храмовый ритуал мормонов является первым в относительно современных западных обществах заметным примером заботы о предках и их спасении. Мы можем даже говорить, что мормонская церковь состоит из «сотериологических родословных» — феномен, совершенно новый для современных обществ. Я проанализировал эту идею и всю схему мормонской культуры в качестве яркого примера проекта по преодолению смерти в исследовании мормонской культуры спасения
[426]. Обряды смерти святых последних дней помещены в гораздо более широкие рамки работы от имени умерших и семьи. В отличие от многих современных религий, мормонизму есть что сказать и сделать перед лицом смерти; это может быть одной из основных причин того, почему его послание довольно распространено в мире, где семейные ценности легко разрушаются и где присутствует сильное невежество в отношении смерти.
Мормоны рассматривают смерть как процесс, посредством которого мертвый человек переходит в другой мир, также они верят, что рождение — это процесс, посредством которого уже существующий дух получает возможность прийти и испытать жизнь во плоти. Мало того что индивидуальному «я» дана вечность прошлых и будущих существований, оно также не остается в одиночестве, а находится в рамках обширной наследственной сети отношений. Слова против смерти у мормонов произносятся задолго до похорон, когда преданный при жизни совершает храмовые ритуалы, дающие уверенность в том, что смерть может быть побеждена посредством соблюдения обетов и ведения моральной жизни. Похороны — просто время, когда эти сильные слова начинают действовать.
Пример мормонов в значительной степени основан на христианской традиции, но при этом добавляет характерные особенности. Действительно, множество культурных достижений основано на христианстве и его огромном успехе как религии спасения от смерти и ее причин, поэтому важно обратиться к ранним стадиям этой религии, чтобы увидеть, как ее обращение к смерти сделало христианство привлекательным для целых цивилизаций, что мы и сделаем в главе 8.
Мифы о смерти
Хотя в этой книге относительно мало внимания уделяется мифическим объяснениям смерти, стоит упомянуть, что в мифах большинства стран мира часто говорится, что человечество изначально было бессмертным, но какое-то человеческое решение привело к появлению смерти. Так, например, в одном распространенном меланезийском мифе рассказывается, как человечество жило вечно. Периодически старики входили в воду и сбрасывали морщинистую кожу, чтобы снова стать молодыми. Однажды одна старуха вышла из воды в своем юном образе и обнаружила, что ее ребенок отказывается узнавать ее. Мать заметила, что ее старая отслоившаяся кожа зацепилась за ветку, вернулась и снова надела ее. С тех пор люди старятся и умирают
[427]. Другие мифы излагают схожие истории с кожей, и все они транслируют тот факт, что смерть не была частью изначального или реального состояния человечества. В этом смысле мифы о происхождении смерти усиливают обряды, утверждающие, что жизнь продолжается после смерти, хотя и в трансформированном мире. Мифы выражают силу слов, которые противопоставляются силе природы, несущей людям смерть. Одно из самых обширных описаний мифов о смерти было составлено некогда влиятельным антропологом Джеймсом Фрэзером
[428].
В некоторых из этих мифов смерть не воспринимается не только как исключительно негативное явление. Часто она связана с какой-то положительной стороной жизни. В только что упомянутом мифе сброшенная кожа позволила матери продолжить отношения со своим ребенком. В мифах догонов Судана появление смерти связано, например, с возникновением искусства и человеческого творчества
[429]. Во многих христианских интерпретациях грехопадения человека в библейской Книге Бытия человеческое непослушание приводит к сексуальной активности и рождению детей, что включает и позитивную сторону удовольствия.
Посредством мифов о смерти общество за обществом утверждают свою веру в то, что люди обладают глубиной, которая не заканчивается смертью
[430]. Говорят, когда-то люди не умирали. Затем какая-то ошибка, провинность или акт непослушания привели к радикальному изменению, означавшему, что смертность запечатала судьбу человеческого тела. Тем не менее миф часто сохраняет оптимизм или надежду на то, что для людей свершится нечто положительное. Такие мифы содержат одни из самых ясных слов против смерти. Они проникают в современность и даже в постмодерн из архаичного прошлого человеческого животного и по-прежнему вызывают оптимизм или пробуждают надежду в новых диалогах со смертью.
В связи ли с мифами или в их отсутствие, многие обряды настоятельно предполагают верование в загробную жизнь, к которой умерших готовили с помощью погребальных даров. Например, в захоронениях викингов мертвым оставляли одежду, украшения и хозяйственные предметы, которые могли даже включать лодки или, особенно в Исландии, лошадей в качестве предпочтительного вида транспорта как на земле, так и, предположительно, за ее пределами
[431].
Конкурирующие и дополняющие обряды
Развитие человеческих культур иногда приводит к тому, что в обществе может сосуществовать несколько взглядов на жизнь. Это может подразумевать прямую конкуренцию или сотрудничество между идеологиями и ритуальными схемами, а также приводить к слиянию традиций с течением времени. В отношении смерти достаточно четырех кратких примеров: из Японии, Сиккима, Румынии и Англии. Первые два демонстрируют сосуществование, третий демонстрирует смешение традиций, а четвертый — скорее добровольное добавление обряда к традиционной практике.
В современной Японии традиционная религия синтоизм сосуществует с разновидностью буддизма, и именно этот японский буддизм предоставляет людям ритуалы смерти и подразумевается популярным японским выражением, что люди «рождаются синтоистами и умирают буддистами»
[432]. Один антрополог описывал эту ситуацию так: «для обычных людей буддизм представляет собой систему удаления мертвых»
[433]. В то время как традиционный синтоистский образец ритуальной жизни старательно избегал всего, что связано со смертью, предпочитая подчеркивать укрепление жизни, плодородие и процветание, более поздние тенденции включали рост синтоистских ритуалов, связанных со смертью, и святилищ, связанных с местами смерти
[434].
