– Послушай, – потянул Марию за рукав Себастьян. – К чему такая спешка? Если позвоним родителям, то сможем ещё немного здесь задержаться. И дело тут не в том, что я в существование призраков не верю. Просто нам нужно провести ещё несколько экспериментов, чтобы выяснить правду…
– Нет у нас времени на эксперименты, – ответила Мария и, схватив Себастьяна за руку, потащила его к двери. – Я уже должна быть дома.
– Но…
– Пошли! – оборвала его Мария. Она в последний раз взглянула на фотографии в прихожей, задержалась на лице Эдварда и вдруг поняла, что сама-то она никого не подводила. Это Эдвард всех подвёл, снова исчезнув. А сокровище? Да не было никогда никакого спрятанного сокровища, наверное!
И вообще, зачем он нужен, такой друг, как Эдвард? Разве помог он ей в трудную минуту? Обнял за плечи? Поддержал? Нет, ничего он не мог, этот Эдвард. Не мог помешать матери увезти её отсюда. Даже лазанью, как миссис Голдштейн, приготовить не мог. Зато взял за моду исчезать именно в тот момент, когда он больше всего нужен. Вот что бы ему сейчас не доказать Себастьяну, что призраки существуют? Так нет же, взял и испарился.
Мария вышла за дверь, потащила Себастьяна за собой вниз по старым, вытертым каменным ступеням лестницы. Себастьян что-то недовольно ворчал, но Мария его не слушала.
Всё, буквально всё шло не так, и не было уже ни времени, ни возможности это исправить.
Дружба врозь
Раскачиваясь и грохоча в туннеле под рекой Ист-Ривер, поезд метро направлялся в Бруклин. Пассажиры дремали, подперев отяжелевшие головы руками, или читали газеты, а двое друзей спорили, стоя в передней части вагона. Себастьян, чтобы сохранить равновесие, держался за металлический шест, Мария же привалилась спиной к закрытой двери.
– Что вообще происходит? – спросил Себастьян.
– Что происходит? Ничего не происходит, – ответила Мария. – А ты, собственно, что имеешь в виду?
– Сначала ты зовёшь меня помочь тебе паковать вещи, потому что вы переез… – конец фразы утонул в скрежете тормозов. Их поезд въезжал на станцию «Хай-стрит». – Но оказывается, что у вас в доме и паковать-то практически нечего, кроме чипсов и вяленого мяса.
– И что? – спросила Мария, держась за поручень. Поезд дёрнулся и, постепенно набирая ход, покатил дальше.
– Ладно, предположим, что это нормально. Ну а одиночная камера, устроенная в кладовке?
– Какая ещё одиночная камера?
– Самая настоящая, как в тюрьме! Тот жидкий матрас и серое одеяло на полу под шубами твоей матери. Ты там спишь, да?
– Нет, конечно! – пылко возразила Мария, но сама при этом поспешно отвела взгляд в сторону. Ну не могла она лгать, глядя ему в глаза. Не могла. Она и так ругала уже себя за то, что рассказала Себастьяну про Эдварда. Не нужно было этого делать. А теперь она не могла выдать свою мать с её планами, знала, что придётся крепко поплатиться за это. Мария попыталась отодвинуться прочь, но Себастьян не дал ей этого сделать и буквально зажал в угол перед каким-то дремлющим пассажиром с наушниками на голове.
– Я видел всю вашу квартиру. Там нет другого места, где ты могла бы спать, – продолжал настаивать Себастьян. – Это была твоя постель! А почему мать заставила тебя так спешно паковать вещи? И где она сама?
– Я уже говорила, что она очень занята!
– А призрак? – покачал головой Себастьян. – Почему ты мне о нём никогда не рассказывала?
– Ну, не случилось как-то.
– А с феями ты тоже разговариваешь? И, кстати, о сокровище. Оно вообще-то существовало когда-нибудь или ты просто его придумала? Зачем?
– Я же тебе объясняла, что всё дело в Эдварде. Это он попросил меня помочь миссис Фишер найти спрятанное в её доме сокровище. Давал подсказки, чтобы мы могли найти его.
– Не верю я ни одному твоему слову. Всё это одно враньё!
– Нет, я правду тебе говорю.
– Правду! – воскликнул Себастьян и с силой хлопнул по стеклянной двери своей раскрытой ладонью. – Хороша правда! Тебя послушать, так твоя мать и медиум, и социальный работник, но при этом ненавидит людей и боится посетителей! Во всяком случае, к себе ты меня пригласила один только раз, когда твоей матери не было дома. А теперь боишься, что она вернётся раньше тебя. Очень боишься. Но никто не должен бояться своей матери! Слышишь? Никто!
Тут Мария не выдержала, дрогнула. Ответить на вопросы Себастьяна правду она не могла, а лгать не хотелось. Не поймёт он её, нет, не поймёт. Она же видела, как живёт Себастьян. У него нормальная семья, любящая мама, своя комната. Если он расскажет своим родителям о том, в каких условиях живёт Мария, они позвонят в полицию, и к ним в полуподвал немедленно явятся работники из социальной помощи. Явятся и заберут Марию с собой. Ну и что её тогда ждёт дальше? Новая приёмная семья? Нет уж, лучше она будет и дальше жить в кладовке. Там, по крайней мере, можно от всего мира укрыться и хранить свои секреты. Как тот же Эдвард, например.
Состав прибыл на станцию «Хойт-Шермерхорн», и Мария решила выскочить здесь, чтобы пересесть на другой поезд и отделаться от Себастьяна, но он успел выскочить из вагона следом за ней.
– Нам пришлось поспешно и слишком рано покинуть дом миссис Фишер, – продолжал капать Марии на мозги Себастьян. – А что произойдёт, если твоя мать всё-таки окажется дома раньше, чем ты?
Ох, до чего же он надоел ей со своими расспросами! Пора было отделаться от него, пора. Подошёл следующий поезд. Мария ждала до последнего, а когда двери уже начали закрываться, вскочила в вагон. Но что вы думаете? Себастьян хоть и был, мягко говоря, не слишком спортивным пареньком, успел ринуться следом, и его зажало в дверях. Затем двери с шипением приоткрылись, и Себастьян ввинтился внутрь вагона. Лицо у него было раскрасневшееся, раздражённое.
– Не пытайся меня провести, как ты это обычно делаешь! – гневно выкрикнул он. – Ты всегда от меня убегаешь! Из библиотеки, к миссис Фишер, из моего дома… Всегда!
Пассажиры начали отрываться от своих газет и с интересом поглядывать на ссорящихся подростков.
– А ты не лезь не в своё дело, понял? – она толкнула Себастьяна в грудь, и тот отлетел в сторону. – И нечего за мной как хвост таскаться! И нечего мне вопросы бесконечные задавать! И вообще, не суй свой нос, куда тебя не просят! – она снова толкнула Себастьяна, и на этот раз он приложился спиной к двери. – Я позволила тебе пойти со мной потому, что ты умолял меня. Я позволила тебе пойти к миссис Фишер потому, что тебе очень хотелось найти сокровище. Теперь я понимаю, что мне не нужно было этого делать. – Себастьян удивлённо поднял брови, на глазах у него заблестели слёзы, и он отвернулся в сторону. – И, наконец, если я говорю, что это не твоё дело, значит, так оно и есть. Так что или слушайся меня, если хочешь оставаться моим другом, или наша дружба врозь, понял?
