Мужчина с силой сжал кулаки, подавив возникшее вдруг острое желание что-нибудь выпить. Он полагал, что больше всего сил ему потребуется для памятного разговора с Софией, чтобы суметь стереть из памяти ее недолгую связь с Шеранном. Но реальность оказалась куда непригляднее. У него достало благородства и воли, чтобы простить ее чувства к дракону, но вот извинить отсутствие оных чувств к себе было куда сложнее. Благородства… Пожалуй, в его поступке смешались толика великодушия и бездна расчета. Разве мог он упустить такой шанс сделать ее своею? Тем паче, что выбора у нее действительно не было. Стать гувернанткой, но тогда пришлось бы позабыть и о гадании, и о привычном образе жизни и круге знакомств. Помириться с сестрой, но и это, во многом его же собственными усилиями, стало для нее почти недоступным. Или продавать себя ради пропитания. Впрочем, почти так она и поступила. Оскорбить Софию предложением сделаться его содержанкой он не мог, а тем паче — бросить ее в столь сложном положении. Но это лишь означало, что за свое согласие она получила и благоустроенную жизнь, и респектабельность. Только невыносимо видеть тоску в ее голубых глазах…
Ярослав прекрасно понимал, что ему решительно не в чем укорить невесту. Она покорно сносила знаки внимания, со временем даже слегка оттаяла и сделалась приветливой и доброжелательной. Но и только. Иногда в ее взгляде мелькало сочувствие и даже некая робкая нежность. Вот только это лишь обостряло боль…
Господин Рельский с силой стукнул по стене, да так, что жалобно задребезжало стекло. Он принудил себя отбросить тоскливые мысли, отошел от окна и залпом выпил остывший кофе. Хватит себя жалеть!
Его ждали дела…
Ранним утром Лею разбудил настойчивый стук.
Раздраженно ругаясь вполголоса и кутаясь в халат, она распахнула входную дверь и обомлела: на пороге обнаружился Шеранн.
— Вы?! — задохнулась от негодования она. — Да как вы посмели сюда прийти?!
Она попыталась захлопнуть дверь, но дракон не дал ей это сделать. Он шагнул вперед, легко сдвинул с пути маленькую домовую и попросил взволнованно:
— Пожалуйста, позвольте мне поговорить с Софией. Клянусь вам, я все исправлю.
Лея колебалась, исподлобья глядя на него. С одной стороны, дракон причинил хозяйке много боли, а с другой… Домовая прекрасно понимала, что госпожа Чернова до сих пор его не забыла, и для нее не была секретом причина бессонницы и слез молодой госпожи.
— Хорошо, — пробурчала она наконец, отступая. — Но только посмейте ее обидеть еще раз!
— Никогда! — клятвенно заверил Шеранн, улыбнулся и залихватски подмигнул покрасневшей Лее.
— Хозяйка еще в своей спальне, — сообщила та смущенно.
— Спасибо!
Он бросился наверх…
Сказать, что София была сконфужена его появлением — это ничего не сказать. За истекшую ночь она успела много передумать и приняла решение, которое полагала правильным.
— Вы? — воскликнула она, узрев на пороге Шеранна, и потянула на себя одеяло, стремясь прикрыться от жадного огненного взгляда.
— Я, — сознался дракон хрипло, закрывая за собой дверь.
Быть может, зря он дал ей время успокоиться и примириться с мыслью о его возвращении? Возможно, стоило ночью закончить дело, сломить сопротивление одной мощной атакой? Но в ее глазах было такое отчаяние, такой ужас… Не принуждать же ее силой, в самом деле!
— Что вы здесь делаете? — с трудом выдавила она, вжавшись в подушки, когда он приблизился и уселся прямо на постель.
— Я пришел сказать, что я люблю тебя, — произнес Шеранн серьезно и торжественно, и сделал паузу, будто ожидая оваций и слез радости, — и прошу тебя уехать со мной.
Молодая женщина с трудом перевела дух, отстраненно замечая, как колотится сердце.
— Уехать? — переспросила она растерянно.
— Да, — кивнул дракон, глядя на нее невозможно нежным взглядом.
— Но вы женаты! — воскликнула она с отчаянием.
София даже не думала, сколь тяжело ей будет придерживаться принятого этой ночью решения навсегда позабыть о Шеранне.
— Да, — вновь повторил он, чуть склонил голову набок и соврал, как многие мужчины до него: — Я давно разлюбил жену, нас связывали только дети и быт.
— Это неважно, — покачала головой молодая женщина, с трудом отведя взгляд. — Вы женаты, а я — невеста господина Рельского.
— Но… — начал дракон.
София не дала ему договорить:
— Я помолвлена, и как только закончится срок траура, выйду за него замуж, — произнесла твердо, лишь посмотреть на Шеранна не смогла. — Знаете, наверное, это к лучшему, — призналась вдруг она, задумчиво и как-то очень светло улыбнулась: — Господин Рельский — замечательный, могу вас в этом уверить!
— Не сомневаюсь, — кивнул дракон, однако в голосе его послышались рычащие нотки.
Он помолчал, вглядываясь в лицо молодой женщины, силясь разобрать выражение ее глаз.
— А как же… я? — промолвил он наконец почти обиженно. — Ты ведь любишь меня, а не его!
Ну как же — вернулся, позвал за собою… А ему все толкуют о достоинствах соперника!
София заговорила спокойно, будто бы ни к кому не обращаясь:
— А ведь я оказалась куда романтичнее и легкомысленнее тех девушек, которых самоуверенно почитала юными глупышками. Я готова была забыть обо всем, уйти на край света… ради призрачного чувства к мужчине, которого вовсе не знала. И что же ждало меня там? Разочарование, боль и бесконечный позор. Нет, мой выбор сделан!
Она смотрела строго и серьезно.
— Ты несешь вздор! — вспылил он. — Мы уедем и станем жить вместе, в уютном маленьком домике…
— В этом случае мне пришлось бы жить на отшибе, — перебила она. — Значит, я должна буду поступиться своим долгом гадалки. Если бы я стала открыто жить в качестве вашей аманты, навряд ли порядочные люди стали бы обращаться ко мне. К тому же мне претит роль содержанки! — молодая женщина перевела дух и продолжила: — Я не могу забыть о сомнительном положении наших возможных детей, которым даже вы не смогли бы обеспечить приличной будущности.
— Кажется, я знаю, откуда ты цитируешь все эти аргументы! — дракон зло усмехнулся, скорее даже оскалился.
— Не буду отрицать — впервые об этом задуматься меня заставили именно слова господина Рельского, — вскинула голову София. — Но это не умаляет их правоты!
— Почему же? — Шеранн пожал плечами. — Я легко приведу тебе обратные доводы.
Госпожа Чернова хотела было заметить, что ее нисколько не интересовали его соображения на этот счет, но дракон не дал ей вымолвить ни слова.
Он молниеносно наклонился, яростно взглянул в глаза Софии и произнес с нажимом:
— Ты по-прежнему любишь меня, и я это знаю. И хочешь всю жизнь прожить с постылым мужем, цепляясь за свой мнимый долг гадалки и дурацкие правила приличий?! Уезжай со мною, и я заставлю тебя забыть обо всем! Мы будем вместе, разве этого мало?
