А Источник… Ну, потом как-нибудь сходим.
– Ули, ты готова? – спросил Петтери, заглядывая в окно.
Мы с Иикки синхронно взвизгнули: у нас тут как бы третий этаж.
– Ты что, на ходулях? – Иикки отмерла первой и бросилась к окну, проверять своё дикое предположение, я – следом за ней.
– Позер. – Фыркнула я, с восторгом наблюдая… половину Петтери. Вторая просто растворялась в воздухе.
Тиму выглядывал из портала!
– Ещё какой! – даже не думал спорить довольный собой некромант. – Так что, если готова, шевели булками. Не ровен час, заметят, как я у вас за окном тут болтаюсь.
– А что! Тебе идёт.
– И болтается лишь твоя половина.
– Вот именно! В то время, как моя лучшая часть мёрзнет за воротами Морте.
Иикки фыркнула, я зарделась, а Тиму, довольный произведённым эффектом, скомандовал мне шапку надеть. И шарф ещё один прихватить. На всякий случай.
– Давай сюда сперва нечисть твою. – Сказал он, пока я бегала к шкафу, извлекая шапку с шарфом. – И, знаешь, что… шапки тоже, пожалуй, две возьми.
Я нахмурилась. Признаваться, что шапка у меня одна, зато голубенькая и с двумя помпонами, не хотелось. А что? На территории Морте тепло, впереди лето, зачем почём зря стипендию тратить?
– Возьми мою, –– любезно разрешила Иикки. После чего бросила в меня вязанным свитером с оленями. Пришлось стягивать куртку и натягивать свитер крупной вязки.
Дедушка уже приплясывал на подоконнике, развлекая этим Петтери.
– Откуда бы ты ни пришёл, дружок, идея прогуляться точно тебе по душе.
– У нечисти нет души. – Тут же смертельно обидела Дедушку Иикки.
– Пых. – Укоризненно погрозил ей пальцем Дедушка и, пыхтя, протиснулся мимо смеющегося Тиму в портал.
– Ты идёшь, Ули?
Я замешкалась на секунду-другую. Захотелось вдруг стянуть перстень Бонсайми с цепочки под сорочкой и надеть на палец. Вот такое нерациональное, необъяснимое желание. И притом практически непреодолимое, на грани фола. Как говорится, захотелось, и всё тут. А в следующую секунду возникла мысль вернуть злополучный перстень Привратнику. Я бы уже давно это сделала, вот только с призраком наедине мы со Вступительного так и не оставались. А делать это при свидетелях – значит, расписаться в том, что пошла на поводу у призрака. Ещё и ради экзамена. Тоже, знаете, такой себе повод для гордости…
Проклиная про себя и перстень, и Бонсайми, и себя за то, что вспомнила о нём ну совсем невовремя, я протянула руку Тиму и провалилась вслед за ним в портал.
***
Первое открытие за стенами Морте – небо.
Чистое. Синее. Пронзительно-звёздное.
И северное сияние, которое обрамляет это самое небо лучисто-зелёными занавесками.
На территории Морте, надо думать, из-за магического купола небо занавешено туманно-фиолетовой дымкой. И северное сияние не такое яркое и чистое…
Зато в Морте всегда хорошая погода. И спутники со своими кольцами и поясами астероидов тоже всегда видны, а из-за магического преломления они кажутся куда ближе, чем на самом деле.
За воротами же дул такой ветрила, что Тиму нагло воспользовался распахнувшей варежку мной для давно ставшего привычным самоуправства. Недолго думая, выхватил у меня из-под мышки вторую шапку, которую дала Иикки. Натянув её, некромант поднял борта куртки и как следует замотался шарфом.
А я всё отмереть никак не могла.
Застыла, как заворожённая, пялясь в небо.
Глубина… Высота… Звёздность…
Ни одно слово не могло выразить моего внутреннего трепета перед этой бесподобной красотой, перед величием неба фьордов...
– Пошли, Ули. – Дёрнул, наконец, за рукав Тиму. – Нам ещё до места доплыть нужно. И, кстати, молодец, что решилась.
– Иикки сказала, что тебя из-за меня отчислят. То есть меня из-за тебя. – рассеянно ответила я и, с усилием оторвав взгляд от звёздного купола, потопала вслед за Тиму к причалу воздушных лодок.
– Оговорка по Гулльвейг. – Фыркнул Петтери и почему-то поморщился.
– По ком-по ком? – не поняла я.
Тиму неопределённо махнул рукой.
– Да… Забей... Была одна колдунья… Мать демонов. Не люблю о ней, если честно. Даже имя упоминать противно.
И некромант демонстративно передёрнул плечами.
Я пожала плечами. Бывает.
– У нас говорят оговорка по Фрейду.
– Он тоже колдун?
Я покачала головой.
– Не-а, мыслитель и отец психоанализа. Хотя, если так подумать, и демонов тоже. Тех, что обитают в человеческих умах.
Тиму хмыкнул. Кажется, он прекрасно меня понял.
– И всё же по Фрейду мне нравится больше. Определённо, –– он подмигнул и тряхнул красным помпоном на шапочке. Я не возражала.
Плыть на мини-дирижабле, или, как говорят здесь, на воздушной лодке, задевая днищем макушки вековых сосен и елей… Плыть под кристально-чистыми звёздными небесами в обрамлении зелёных и лиловых сполохов… Плыть, вдыхая всей грудью свежий, наполненный упоительными ароматами хвои и звенящей ночи, воздух… Плыть с нежным трусишкой Ломтиком на руках, доверчиво льнущим к щеке, с попыхивающим от удовольствия Дедушкой, приобнявшим меня за ногу… Плыть под счастливое уханье Йолки, изображающей из себя самку филина и летящей, распластав крылья параллельно с дутым полосатым парусом… Плыть рядом с Тиму Петтери, который меньше всего сейчас походил на недоступного аристократа и наследника герцогства Семи Фьордов...
Натянув мою шапочку на самые брови, –– к этому времени шапка с красным помпоном, принадлежащая Иикки благополучно перекочевала на мою макушку, чем-то она Тиму не устроила, –– он с серьёзным видом проверял специальный гарпун на поясе, метательные звёзды, цепочки с вращающимися брелоками и прочее замысловатое и незамысловатое оборудование для упокоения умертвий.
Если я о чём и мечтала в этой воздушной лодке – так только о том, чтобы восхитительное ночное плаванье под звёздами никогда, никогда не заканчивалось…
– Приплыли, –– положил конец моим чаяньям Тиму и бросил конец швартовы коротышке в котелке, поджидающему нас на стоянке воздушного транспорта.
Коротышка переминался с ноги на ногу у наземного экипажа, пускал дымные кольца и ёжился, оглядываясь по сторонам.
До кладбища мы добирались в закрытом дилижансе.
Ехали окрест городка, потому и разглядеть особо ничего не удалось. Очертания домов с остроконечными крышами, силуэты повозок и дилижансов, сонно мигающие огни окон…
Добравшись до места назначения, мы попрощались с провожатым, который стоило нам спуститься с лодки оказался выше меня на голову и устремились в самую глубину кладбища, мимо надгробных плит и каменных пирамид и обелисков.
