Самина ощутила, как задрожал воздух прямо перед её лицом. Рефлексы сработали первыми. Фурия отпрыгнула назад, одновременно формируя перед собой стену из лоз, а миг спустя случился взрыв. Он играючи уничтожил лозы, отбросив Самину, но теперь фурия была готова к этому.
Она осознанно уступила место Зверю, позволив ему действовать самостоятельно, а сама больше сконцентрировалась на лозах. Её тело трансформировалось гораздо сильнее, чем она позволяла обычно, и теперь она походила на крупное антропоморфное животное. Её одежда, несмотря на эластичность, не выдержала таких сильных изменений и разорвалась на рукавах и ногах, но большая часть оставшейся на теле сохранилась, адаптируясь к изменениям.
Поняв, что взрыв не достиг цели, Утрен создал новые, но Зверь был гораздо чувствительнее и быстрее Самины. Уловив малейшие колебания воздуха, он тут же рванул в противоположном направлении, а фурия в это время атаковала Утрена лозами.
Мужчина отступил, досадливо морщась, а меж тем все вокруг взрывалось, и Зверю приходилось лавировать из стороны в сторону.
Всё-таки как же это странно — наблюдать за собой со стороны.
Самина, как и в прошлый раз, когда отдала контроль, оказалась словно за пределами телесной оболочки. Стала духом, что находится рядом и не имеет прямого контакта с миром. И тем не менее она могла контролировать силу Королевы Шипов, даже находясь вне тела.
Взрывы грохотали то тут, то там. Зверь метался из стороны в сторону, стараясь настигнуть отступающего Утрена. Старый Ткач Иного оказался на удивление юрким, несмотря на комплекцию. Он умело отступал, попутно осыпая Зверя взрывами, и когда казалось, что лианы Самины или когти могли достать Утрена, тот в очередной раз ускользал, ухитряясь при этом ещё и посмеиваться.
Мы должны его достать!
Но когда казалось, что Самина и Зверь загнали противника в ловушку, он и так нашел чем удивить. Он воспользовался своей силой, создав гораздо более мощный взрыв, но где-то в стороне. Вначале фурия не поняла, что происходит, но когда сверху посыпался камень и раздался громкий треск, она осознала, что верхушка здания Домена Разума начала обрушаться.
— Что теперь сделаешь, девочка? — Утрен хохотал, а Самина заставила зверя отступить.
Она рывком вернула себе тело, загнав Зверя обратно в подсознание. Это было весьма грубо и нарушало их внутреннюю гармонию, но сейчас было не до церемоний. Самина потянулась к Иному и зачерпнула гораздо больше, чем делала это обычно, почти столько же, сколько во время столкновения с Ламат’Хашу и Руш в Хэйар-Плаза.
Лианы хлынули отовсюду, разрастаясь и заполняя собой всё. Они должны были удержать здание от падения хотя бы на какое-то время.
— Это Самина Лэмфорд! — крикнула она, используя коммуникатор. — Я не знаю, слышат ли меня, но приказываю всем покинуть здание Домена Разума. Повторяю, всем покинуть здание Домена Разума, оно может обрушиться с минуту на минуту.
Лианы продолжали расти, оплетая дыру, образовавшуюся в небоскребе, и тянули из Самины силы так стремительно, что кружилась голова.
Ещё немного! Я должна выиграть время для других…
Утрен возник внезапно. Самина даже не успела отреагировать на его появление, как вдруг ощутила мертвую хватку на своем горле.
На мгновение фурия обрадовалась, ведь теперь у неё есть шанс разобраться с этим ублюдком раз и на всегда, но радость тут же сменилась отчаянием. Она попыталась ударить его с помощью лиан, но не смогла их призвать. Она отдала всю себя попытке удержать небоскреб, и то, что она ещё не потеряла сознание от перегрузки и не выжгла себя, было настоящим чудом.
Руки Утрена были холодными и твердыми как камень. Понимая, что не может использовать силы, Самина попыталась высвободиться, используя обычные приемы самообороны, которым обучалась, но ничего не смогла сделать. Утрен все крепче сжимал её горло, и сколько бы сил она не тратила на попытки вырваться, сколько бы ударов по нему не наносила, ничего не получалось.
Самина в отчаянии даже воткнула ему палец в глаз, выдавливая его, но призрак лишь рассмеялся. Он не чувствовал боли или урона. Даже дар регенерации Самины не сравнить со способностью к восстановлению Призраков Таргарона.
— Не волнуйся, ты не увидишь новый мир, — мягко, почти нежно шептал он, продолжая душить фурию. — Не увидишь то, что построит наш господин. Умрешь как простой человек, как и все, те кто отвергают Свет.
При слове “Свет” призрак усмехнулся, словно бы это была дурная шутка, что впрочем не мешало ей таковой и быть.
Я не сдохну от рук этого негодяя…
В глазах темнело, все плыло, и Самина едва могла удержаться в сознании. И тогда же на границе реальности и мрака она увидела Руннэт. Она стояла за спиной Утрена и словно что-то шептала.
Не понимаю…Не понимаю…
Руннэт протянула к Самине руку, и та потянулась в ответ. Утрен бросил короткий взгляд на пространство рядом с собой, но никого не увидел. Лишь Самина видела Королеву Шипов.
Пальцы женщин коснулись друг друга, и в этот миг фурия ощутила, как нечто легло ей в руку.
Кинжал?
Кинжал, напоминающий по форме шип терновой лозы, с рукоятью с растительным орнаментом. Странное оружие, которого не должно было существовать, и тем не менее оно оказалось в руке Самины.
Не думая, она нанесла удар мужчине прямо в горло. Утрен удивленно распахнул глаза, а затем довольно оскалился. Обычное оружие не способно было причинить ему вред. Но как может быть обычным оружие, которого ещё секунду назад не было?
Никак…
Внезапно плоть на краях раны Утрена забурлила, а сам он ослабил хватку и постарался отступить, сбежать, но Самина в полубессознательном состоянии нашла в себе силы не позволить ему это сделать. Одной рукой она ухватила его за ворот, а второй, все ещё сжимавшей кинжал, рывком высвободила оружие и ударила вновь, на этот раз в плечо.
Утрен взвыл и попытался взорвать ей голову, но промахнулся, и взрыв произошел где-то позади. В тот момент Самина ничего не почувствовала и нанесла удар вновь.
И ещё раз.
И ещё.
Она била Утрена непонятно откуда взявшимся кинжалом до тех пор, пока тот не превратился в пыль. Оружие просто рассыпалось после очередного удара, и в тот момент фурия отшатнулась, тяжело дыша. Легкие горели, голова шла кругом, но у неё не было и мысли о том, чтобы бежать.
Да это и не требовалось, потому что с Утреном что-то происходило.
Его плоть почернела и загноилась, превратившись во множество набухающих и лопающихся без конца волдырей.
— ЧТО ТЫ СО МНОЙ СДЕЛАЛА, ШЛЮХА?! — кричал он, сдирая с себя кожу и все меньше напоминая человека. — ПОЧЕМУ МНЕ ТАК БОЛЬНО?! Я НЕ ХОЧУ ЭТОЙ БОЛИ! ЗАБЕРИ ЕЁ! ЗАБЕРИ! НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ!
Утрен вопил и бился в агонии, пока в конечном итоге не превратился в лужу из черной дряни, которая в конечном итоге просто испарилась.
