Но его ошалевшие зрачки все же ушли под веки от кайфа, в момент соприкосновения их плоти. Всхлипнула и Лена ощущая, как Макаров медленно заполняет ее собой.
Растягивает. Присваивает. Клеймит.
Когда он уперся в ее внутреннюю преграду, девушка поморщилась.
Не от боли. Скорее от первобытного страха. Но кивнула, услышав до жути хриплое:
— Не сжимай меня! Расслабься!
— Я стараюсь!
— Умница! Ты отлично держишься! Но…
— Но?
— Детка, придется все же немного потерпеть! Без этого никак! Понимаешь?
— Да! — Лена вновь кивнула, что есть мочи впиваясь пальцами в его плечи.
— Готова?
— Да! — выдохнула она еле слышно. — Давай! Сделай меня сво…
— Ты и так моя! — отозвался он сурово, одним уверенным толчком вонзаясь в нее до упора. — Моя!
Глава 22
Внутри нее что-то разорвалось. Натянулось до предела и лопнуло под напором его резкого вторжения. В тот самый миг Лена и взвизгнула не своим голосом. Да, морально она готовила себя к худшему, но… все же оказалась не в состоянии сдержать рвущийся наружу вопль, полный муки и агонии.
«Больно! Больно! Черт, как же больно!»
Из глаз брызнули предательские слезы.
Сердце сжалось в груди до предела и воздух закончился в легких.
Задыхаясь от острой боли, Белова отчаянно вцепилась в крепкие мужские плечи, оставляя на коже Виктора багровые отметины от своих острых ногтей.
Она оттолкнулась от него, пытаясь встать. Подняться. Выпустить из себя.
Да что угодно сделать, лишь бы не чувствовать этой болезненной наполненности внутри. Но нет. Макаров на корню пресек ее жалкую попытку.
— Спокойно! — произнес он вкрадчивым зомбирующим шепотом, стискивая Лену в своих стальных объятиях и удерживая на месте. — Все хорошо!
— Но больно! — ее жалобный всхлип разрезал тишину пространства. Губы задрожали. Ровно, как и пальцы, которыми она все еще сжимала его плечи.
— Знаю! — Виктор принялся успокаивающе поглаживать ее по волосам, спине и пояснице. — Потерпи малышка, скоро это пройдет! Я тебе обещаю!
Она хотела было зажмуриться, но в самый последний момент заметила кое-что пугающее. Вода вокруг них изменила свой цвет. Не сильно, но все же окрасилась от ее девственной крови. Девушка невольно вздрогнула. Дернулась. И вновь скривилась от ощущения, будто ее насадили на скальпель:
— Ай!
— Тише, Лена! — прозвучало нежно, но строго. — Не шевелись! Дыши!
Какой там дышать? Паника слишком крепко держала за горло.
И тем не менее, в попытке вернуть самообладание, Лена не мигая уставилась в его потемневшие от страсти глаза и послушно втянула воздух полной грудью. Прямо как он велел. Через нос. Потом еще раз. И еще.
— Вот так, детка! — одобрительно пробормотал Макаров, стирая соленую влагу с ее щек своими губами. — Все позади! Не смертельно же, правда?
— Угу! — согласилась Белова, ощущая себя потерянной и дезориентированной.
Потому что боялась даже представить, что ждет ее дальше. К счастью, Виктор тоже не шевелился… там. Где все нещадно жгло и пульсировало от боли. Он просто замер. Очевидно терпел, хоть и сдерживался из последних сил. Лену-то успокаивал, но сам выглядел чертовски перевозбужденным.
И напряженным. Его грудь тяжело вздымалась. Его взгляд сделался диким.
Стиснув зубы, мужчина уткнулся лицом в ложбинку между ее грудей и глухо застонал. Протяжно. Отчаянно. А после втянул в рот одну из тугих вершинок, и девушка вновь вздрогнула, невольно выгибая спину. Сквозь нее будто статическое электричество пропустили в ту секунду. Низ живота наполнился приятным теплом. Кожа покрылась крупными мурашками — виной тому его жалящие поцелуи и легкие укусы. А также сбивчивый порывистый хрип:
— Мое чертово наваждение! Мое… Боже, детка! Ты… с ума… меня сводишь!
Белова часто-часто задышала, пленяя ладонями его лицо и заставляя мужчину отвлечься от своего занятия, и вновь посмотреть на нее.
«Я устала притворяться! Устала! Не могу больше!»
— А ты меня! — прошептала она, утопая в его поплывшем лихорадочном взгляде. Обмирая от волнения, Лена накрыла губы Макарова своими.
И поцеловала так пылко и одержимо, как только смогла.
«Смотри, как сильно я люблю тебя! Смотри!»
О! Его ответ был ошеломляющим. Дерзким. Жадным. Собственническим.
Он целовал ее столь остервенело и безумно, что временами причинял боль.
Забыв обо всем на свете, они стискивали друг друга в объятиях и целовались.
Целовались. Целовались. Самозабвенно. Пылко. Ударяясь зубами.
Теряя счет времени. Теряя связь с реальностью. Растворяясь друг в друге.
Однако Лена отстранилась, взирая на Виктора испуганными глазищами, когда почувствовала, как он медленно покидает ее тело. И так же медленно возвращается обратно. Сердце ухнуло в бездонную пропасть. Девушку затрясло.
— Вик… я не…
— Доверься мне, малышка! — прямо у уха раздался его вкрадчивый шепот. — Хочу трахнуть тебя, как следует! Очень сильно хочу!
— Мне страшно…
Мужчина улыбнулся. И пусть его улыбка сейчас больше напоминала хищный оскал, в ней все же прослеживались нотки нежности и трепета.
— Поздно боятся! Иди сюда! — Макаров еще сильнее откинулся на керамическую спинку ванной, увлекая Белову за собой. Фактически он просто вынудил ее распластаться на нем. — Сегодня я грубить не собираюсь — уж как-нибудь сдержусь! Но если ты, милая моя девочка, не прекратишь сжимать меня, как в тисках… будет больно! И эту боль причинишь себе… ты сама!
«Он прав! Прав! Нужно расслабиться. Я должна. Должна. Должна!»
Лена судорожно втянула в себя спасительный кислород, ощущая внутри его осторожное мягкое скольжение. Ей стало жарко. Вся кровь будто одним махом устремилась к низу живота. Между ног сладко заныло. Нет, болезненные ощущения не ушли окончательно. Всего лишь притупились. Но благодаря тому, как аккуратно Виктор натягивал ее на себя, как осторожно проникал внутрь, появились и иные ощущения. Незнакомые, но приятные до жути.
Всякий раз, когда он оказывался в ней, все ее разгоряченное тело простреливало острыми иглами удовольствия. Примитивного и древнего, как мир.
Ее так сильно пробирало от их близости, что даже волосы на затылке шевелились. А кожу обжигало, будто всполохами пламени.
Не удержавшись, Лена запрокинула голову и томно застонала в потолок.
— Да! Все именно так! — довольно рыкнул Макаров, немного наращивая темп. — Ты распробуешь, детка! Распробуешь, как это… охрененно!
