Она не помнила, как вызвала лифт. И как в квартиру попала, тоже не помнила. Все было, точно в тумане. Оказавшись в прихожей, Лена скинула туфли, куртку. Швырнула на комод сумочку. Обессиленно прислонилась к стене, и медленно сползла на пол. Там-то ее и прорвало окончательно.
Умом понимала, что должна быть сильной, ведь конкурировать с ребенком нереально, неправильно. Но сердце оставалось глухо к доводам разума.
Ее душа разрывалась на куски. Стонала. Кровоточила. Девушка рыдала так громко и отчаянно, что не сразу услышала настойчивый стук в дверь.
Каким-то чудом поднявшись на ноги, шатающейся походкой Лена доковыляла до двери и распахнула ту, не удосужившись даже посмотреть в глазок.
И тут же застыла истуканом, будучи не в силах поверить своим глазам.
«Не может быть! Что он здесь делает?»
На пороге возвышался Макаров.
Хмурый. Злой. Взволнованный.
Он тяжело дышал и остервенело стискивал кулаки.
Казалось, будто его трясет сейчас ничуть не меньше.
Увидев ее в таком жалком состоянии — потерянную и зареванную до ужаса, Виктор решительно шагнул внутрь. А спустя секунду, крошечный миг, схватил Лену в охапку и буквально припечатал к своей груди.
— Ш-ш-ш! — пророкотал, сильно севшим голосом. — Не нужно, малышка!
Его нежность спровоцировала лишь новый поток слез.
— Прости! — продолжал успокаивать ее Макаров. — Я только сейчас понял, как прозвучали мои слова! Самому тошно стало! Мне жаль, Лена! Мне очень жаль! Я и представить не мог, что ты захочешь поехать со мной! И не надеялся даже, что захочешь познакомиться с ним!
Шмыгнув забитым носом, Белова проблеяла:
— Разве могло быть иначе? Он твой сын! Он — часть тебя!
— Нет! Конечно, нет!
— А почему ты сам не поехал к нему?
— Не смог! Я же видел, что с тобой что-то не так!
— Вик…
— Завтра вместе поедем! Обещаю! Ну, все! Все! Успокойся, пожалуйста! Не рви мне душу! Я не могу видеть твои слезы! Меня наизнанку выворачивает от этого зрелища!
— Почему?
— А ты сама-то как думаешь?
Лена стыдливо растерла слезы по щекам.
— Я не хочу думать! Я хочу знать!
— Знать что?
— Сможешь ли ты… когда-нибудь… полюбить меня?
Макаров будто сорвался с цепи. Пленив ладонями ее лицо, он принялся целовать девушку, точно конченный безумец. Точно сумасшедший.
— Дурочка! Какая же ты дурочка!
— Сам такой!
— Ты — моя! Моя, понимаешь? Моя малышка. Моя девочка. Мое наваждение. Я убью за тебя! И сдохну, если придется!
Сердце замерло в груди и заколотилось с чудовищной скоростью.
— Как и я! — прошептала Лена, пытаясь избавить мужчину от пиджака.
Но пальцы дрожали. Не слушались.
Да и Виктор задачу ей не облегчал, шаря по телу своими ручищами.
— Молодые люди! — где-то поблизости раздался голос ее отца. — Мы, конечно, все понимаем, но… лучше прервитесь, пока ваши трогательные откровения не переросли в сеанс порногафии! Этого зрелища мы с матерью точно не переживем!
В распахнутых дверях (которые они с Макаровым благополучно забыли закрыть) стояли ее родители. Мама грустно улыбалась и рыдала в три ручья.
Отец с явным одобрением взирал на «гостя».
«Боже! Выходит, они все слышали… с самого начала!»
Смутившись, Лена попыталась отстраниться.
Но эта идея крайне не понравилась Виктору.
Предостерегающе рыкнув, он еще крепче прижал ее к себе.
— Да расслабься уже! — покачал головой папа. — Не отбираем!
— Вот и славно! — сурово отчеканил Макаров. — Детка, прощайся с родителями! Мы уезжаем!
— Как уезжаем? Куда?
— Домой!
— Но…
Скрестив руки на груди, отец ответил не менее строго:
— Встречаться встречайтесь! Но жить вместе без свадьбы мы вам не разрешим!
Виктор загадочно улыбнулся и коротко ответил:
— Сами разберемся!
Глава 29
Лена проснулась от поцелуя. Вернее, от поцелуев.
Порывистых. Пылких. Настойчивых и жадных.
Жалобно захныкав (ибо просыпаться в столь ранний час после ночки, которую он ей устроил, категорически не хотелось), девушка попыталась отвернуться от него. Не вышло — Виктор тут же вернул ее в исходное положение.
И сделал это так быстро и легко, будто она совсем ничего не весила.
Фыркнув от досады, Белова хотела с головой закутаться в одеяло, но предвидев это, Макаров просто вырвал его из ее рук и швырнул на пол.
— Нет! — застонала Лена, накрывая голову подушкой. — Отстань!
— Просыпайся! — даже сквозь преграду услышала довольный рокочущий голос преподавателя. — Ну, же, детка!
— Не хочу! Не хочу! Ненавижу раннее утро!
— В каком месте оно раннее? Десятый час!
— Вот и просыпайся сам, в своем десятом часу! А я не…
В следующую секунду девушка отчаянно взвизгнула и подпрыгнула в кровати — мужчина смачно впился зубами в ее ягодицу. Сон, как рукой сняло.
— Ай!
— Подъем, я сказал! Сегодня много дел!
— Каких еще дел?
— Понедельник, вообще-то! — пояснил он невозмутимо. — Институт никто не отменял! Или ты решила заделаться злостной прогульщицей, Белова? И мне стоит тебя за это… наказать?
«Накажи! Давай, накажи меня!»
Улучив момент, Лена с силой оттолкнула Виктора от себя.
А когда он с готовностью распластался на спине, проворно его оседлала.
Взгляд Макарова потемнел. Зрачки расширились. Дыхание потяжелело.
До боли сминая ладонями ее бедра, он сдвинул Лену чуть ниже. К своему паху. Твердому, напряженному и готовому. Тот факт, что ни на одном из них не было одежды, лишь придавал остроты ощущениям. Дрожа от вожделения, от нестерпимого желания поцеловать этого мужчину, она медленно склонилась к его губам. Нежно лизнула уголок рта. Ласково потерлась гладкой щекой о его щетинистую, и прошептала, буквально дурея от удовольствия:
— У меня сегодня пятая и шестая пара! Времени — вагон и маленькая тележка!
— Я знаю! — тихий утробный рык разрезал тишину пространства.
А в следующий миг он осторожно заполнил ее собой.
Насадил на член без предупреждения.
